Здесь, не опасаясь посторонних, можно было отрабатывать все приемы боевой подготовки, от городского альпинизма (на развалинах церкви) до стрельб из любого вида оружия. Глухие края.
Команда досталась бывшему офицеру разношерстная, полсотни молодых парней, некоторые прошли школу армии, другие постигали тюремные университеты, но основная масса не была отмечена ни тем, ни другим, выпускники спортивных клубов.
Все дни напролет были заполнены интенсивными тренировками. Сергей учил своих новых подчиненных тому, чему сам научился в армии и ОМОНе. В редкие часы передышки, анализируя свою жизнь, особенно в последние годы, он все больше склонялся к мысли: „Прав был старый урка“. Действительно, его уже не волновали такие понятия, как Родина, долг, честь офицера (остатки ее он сжег вместе с патрона¬ми, когда ловил на мушку силуэт соотечественника), теперь оставались лишь деньги. Только большие деньги могли дать настоящую свободу.
Время от времени в лагере появлялся Имрам Магамедов, устраивал нечто вроде проверки. Уезжая, он забирал с собой одного-двух бойцов. Те возвращались через неделю угрюмые, с пугливо бегающими глазами. Экс-капитан понимал, что они прошли „испытание кровью“, скорее всего, принимали участие в какой-нибудь криминальной операции. Но Сергея это не волновало.
Когда началась война в Чечне, Луницкий ожидал, что их отправят воевать под зеленым знаменем ислама, но никто их не трогал. Несколько дней назад в лагере снова появился Имрам, он был весел как никогда. Еще раз понаблюдав за действиями бойцов, остался доволен. Вечером, сидя в комнате инструктора, Магамедов спросил:
— Сергей, как ты смотришь на возможность заработать пятьдесят миллионов „зелеными“?
— На всех? — уточнил Луницкий, чувствуя, как у него перехватывает дыхание.
— Нет, каждому по участию, — последовал ответ. — Твоя доля составляет пятьдесят миллионов. Впечатляет?
— Да нет такого преступления, какого бы я не совершил за такие деньги, — Луницкий перефразировал цитату из творения основоположника научного коммунизма…
Станция Кузино — небольшой железнодорожный узел на Восточно-Сибирской дороге. Вокруг станции раскинулся небольшой поселок, где в основном жили железнодорожники. Пассажирский поезд стоял здесь две минуты.
Ранним утром, вдыхая прохладный воздух, Сергей Луницкий медленно шел к голове поезда. Остановившись неподалеку от багажного вагона, он наблюдал, как идет выгрузка длинных деревянных ящиков, обитых металлической лентой.
Ящики сложили на перроне, двери вагона с грохотом закрылись, тепловоз громко просигналил, и состав тронулся.
Закурив, Сергей круто повернулся и не спеша направился к убогому покосившемуся зданию станции, внутри которого уже собралось два десятка боевиков. К обеду должны были собраться остальные.
ЧЕЧНЯ. БАТАЛЬОН „КАМЫШОВЫЙ КОТ“— Товарищ подполковник, товарищ подполковник! Голос ординарца прозвучал откуда-то издалека, как из глубокого колодца. Наконец Волин разомкнул веки и, рывком поднявшись, сел на край жесткой солдатской кровати. Не в силах сфокусировать взгляд на ординарце, хрипло спросил:
— Чего тебе?
— Вас срочно вызывают в штаб.
— Сейчас иду, — буркнул подполковник, проведя рукой по лицу. В блиндаже было темно и душно, дрожащий свет коптилки рисовал на бетонных перекрытиях потолка причудливые картинки теней.
Встав с постели, Волин набросил на плечи камуфлированный бушлат. У дверей он остановился, зачерпнул из ведра с питьевой водой кружку и, плеснув в лицо, прогнал остатки сна.
В просторном помещении командно-штабного бункера собралось почти все руководство батальона. Над картой склонился начальник штаба Олег Козинец, двухметровый верзила, недавно переведенный в спецназ морской пехоты из ВДВ. Рядом с ним, облокотившись на стол, стоял здоровяк со скуластым лицом — майор Тарасов, зам по воспитательной части. Начальник разведки капитан Ким на фоне двух гигантов казался подростком. Евгений Ким, как и комбат, был Героем России. Они оба три года назад выполняли в составе диверсионной группы особое задание, с которого вернулись лишь несколько человек. С тех пор оба офицера больше не разлучались, даже на новую войну поехали вместе.
— Что случилось? — с порога спросил Волин.
— Час семь минут тому назад сенсорные датчики на дальних подступах засекли движение. Еще через сорок минут пост радиолокационной разведки подтвердил движение небольшой группы по охранному периметру базы, — доложил Козинец.
— Может, разведчики выходят? — задумчиво произнес комбат, глядя на карту.
— Может, разведчики, — согласился Ким. — Только чеченские, это десять минут назад доложил пост визуального наблюдения. Двадцать человек с легким стрелковым оружием.
— Странно, чего это они прутся сюда? Было бы удобнее занять высоту вот здесь, — палец подполковника уперся в карту с обозначением высоты. — Тогда можно было бы попытаться накрыть нас из тяжелого вооружения.
— У них нет тяжелого вооружения, — вставил замполит Тарасов.
— Вот это и странно. — Волин провел ногтем по карте, маршрут диверсионной группы пересекал стратегическое шоссе, и дальше ее путь лежал к границе Дагестана.
— Женя, поднимай „пожарников“, — обратился комбат к Киму. Тот бросился к выходу.
„Пожарниками“ в батальоне называлась дежурная разведгруппа. Днем они спали, потому как днем и без них было кому оборонять расположение батальона. Ночью они тоже дремали, но в полном боевом снаряжении, готовые к любому „пожарному“ случаю. В эту группу входили контрактники, самые опытные и натасканные бойцы.
— Игорь Саныч, зачем вам „пожарники“? — не удержался от вопроса начштаба.
— Если они и дальше будут так двигаться, то через полчаса перейдут трассу и вот здесь спустятся в овражек. Хорошее место для засады, — ответил подполковник, застегивая на себе бушлат и надевая ремень с подсумками.
— Надеюсь, вы, Игорь Александрович, не собираетесь возглавить засаду? — проявил заботу о вышестоящем начальстве зам по воспитательной части.
— менно это и собираюсь сделать. — Волин достал из пирамиды „АКМ“ со сложенным прикладом, вставил магазин и залихватски передернул затвор.
— Группа идет налегке, возможно, это отвлекающий маневр. А основные силы где-то с другой стороны выходят, — попытался образумить комбата начштаба.
— Вот и хорошо, Олег Андреевич, вы возглавите возможное отражение основных сил, я же немного растрясу жирок, а то скоро буду похож на хомяка. — Повесив автомат на плечо, подполковник вышел из бункера.
Перед штабом выстроился дежурный взвод во главе с командиром, лейтенантом Орловым, и начальником разведки.
— Значит, так, действуем тремя группами, — без предисловия начал объяснять боевую задачу Волин. — Я с отделением Франчука закрываю выход из оврага, ты, Женя, с пулеметчиками закрываешь им дорогу назад, Орлов со снайперами прикрывает оба направления. Мы начинаем, остальные вступают в „игру“ по мере необходимости. Вопросы есть? Нет? Все, бегом марш.
* * *
Для Игоря Волина личное участие в боевой операции было важнее, чем кропотливая многочасовая работа над картами и планами в подготовке операций. Долгие годы боевой подготовки сделали его „Терминатором“, безотказной машиной для войны, таким он оставался и теперь, командуя батальоном…
Шурша под ногами, осыпался гравий, за спиной Волина бесшумно двигалось отделение старшины Александра Франчука — семеро бойцов, вооруженных автоматами с подствольными гранатометами.
— Рассеяться и затаиться, — негромко скомандовал подполковник, когда группа спустилась на дно оврага. Сам двинулся вперед.
Увидев небольшой выступ, Волин опустился перед ним на колено. Ощупав складки горной породы, нашел небольшую трещину. Расстегнув подсумок, извлек две осколочные гранаты „Ф-1“. Конечно, для такой засады лучше бы подошли мины направленного действия, но время поджимало.
Уложив „лимонки“ так, чтобы основная мощь взрывной волны была устремлена навстречу чеченцам, а остаток поглотила скала, Игорь установил растяжку и бесшумно отполз на безопасное расстояние, взяв на прицел автомата проход.
Время тянулось бесконечно долго, в душе шевельнулась предательская мыслишка: „А не прошли ли чехи мимо?“. Но эту мысль Волин отмел: если б разведчики обошли овраг, они обязательно наткнулись бы на заслон Кима или снайперов Орлова. Тогда были бы слышны звуки боя, а так лишь гнетущая тишина. Чтоб как-то себя отвлечь, Игорь представил себе, что происходит в расположении батальона. Конечно же, начштаба Козинец поднял личный состав. Мужик он неглупый, батальон поднял без шума. Волин как наяву видел бойцов в полной боевой экипировке, бегущих по ходам сообщений, лишь тяжело звенит железо, соприкасаясь друг с другом. Пулеметчики занимают места согласно боевому расписанию, танкисты бесшумно закрывают крышки люков, артиллеристы открывают замки орудий. Все, батальон готов к бою.
