зашел в спальню девушки, подошел к ее любимому плюшевому медведю: «Что, брат, сидишь и ждешь? Я тоже ее жду», — и тут увидел в лапах мягкой игрушки листок бумаги, взял его, развернул и прочитал: «Мартин, привет. Я знаю, что ты зашел в мою комнату. Поговорил с медведем? Откуда узнала? Сама с ним иногда болтаю. Только он не отвечает». И рисунок — смешная карикатура Мартина, а внизу написано: «А теперь иди на кухню».
Мужчина, держа в руках записку, зашел на кухню, включил свет. На холодильнике был приклеен листочек с рисунком: лес, снег, тарелка с пельменями, и стрелка с надписью «открой морозилку».
Он послушно открыл и увидел большой пакет пельменей, слепленных девушкой вручную, и на листочке написано: «Чтобы все съел до моего возвращения».
Было во всем этом квесте, придуманном Мари, что-то трогательное, от чего в горле стоял ком. Мартин взял пельмени, собираясь выйти из кухни, но увидел на дверях еще один стикер с надписью: «вернись к холодильнику» и рисунок банки с клубничным джемом и чайной ложкой.
Он открыл холодильник, и взгляд упал на пол литровую банку клубничного джема, на крышке было написано рукой Мари: «Сварила для тебя сама».
Сейчас уже в своей квартире, на кухне, Мартин сидел лицом к картине и с удовольствием ел со сметаной слепленные его любимой девушкой пельмени. Мари очень любит русскую кухню, пельмени они с Джимом полюбили сразу, девушка их быстро лепит, и такие вкусные получаются, что оторваться сложно.
Если бы не категоричный запрет офицера Интерпола, Мартин был бы уже в Париже. Но он должен дождаться возвращения Мари здесь. И он дождется.
АВТОР
Даниэля выписали через полторы недели после операции для восстановления дома. К этому моменту Мари заключила договор с этой частной больницей и сегодня выходит на дежурство. Главврач не мог нарадоваться, что она согласилась. Мари реально соскучилась за работой, и ей не хотелось находиться в одном доме 24/7 с Миллером.
Утром она села на мотоцикл, который стал ее основным средством передвижения, надела шлем и выехала с территории особняка, отказавшись завтракать, что очень не нравилось Даниэлю и волновало повара, сетовавшего на то, что их гостья голодная. Мари всегда сопровождали два мотоциклиста, с которыми она, по умолчанию, на свободной части трассы устраивала гонки.
Ей так не хватало клуба дядюшки Мэйсона, скорости и ветра! Вот и сейчас она мчалась по дороге, ощущая приятное напряжение мышц всего тела, резко входя в повороты и пару раз поднимая переднее колесо байка вверх, проезжая только на заднем.
После такого активного утра в дороге, Мари с хорошим настроением припарковала мотоцикл, сняла шлем, помахала сопровождавшим ее парням, те в ответ подняли вверх большие пальцы на руках, и вошла в больницу с рюкзаком за спиной. Со всеми поздоровавшись, прошла в кабинет главврача.
Так начался ее рабочий день в Парижской частной клинике в должности хирурга. Поскольку ее практически все знали, она ведь неделю вела Даниэля, то в представлении не нуждалась. Сегодня вместе с ней дежурил анестезиолог Александр Гальяно.
Поскольку клиника частная, клиенты все непростые, бумажной волокитой врачей не загружают, и они реально могут отдохнуть. К такому ритму привыкать Мари не хотела, поэтому помогала медсестрам, что вызывало удивление. Но девушка была настолько дружелюбна и мила, что от ее помощи не отказывались, а принимали с радостью.
Сегодня в клинике была запланирована операция по удалению желчного пузыря у некой гражданки Беатрис, 55 лет, которая поступила три дня назад.
С этой очень импульсивной, излишне энергичной женщиной персоналу было трудно, но поскольку она была супругой Министра экономики и финансов, все не показывали вида, что она утомляет и откровенно мешает работать, ей улыбались, делали комплименты, в общем, подхалимничали, как могли, все, кроме Мари Росси, которая якобы не знала французского языка.
Беатрис, как назло, просто тянуло пообщаться с новым доктором, но она, к великой радости Мари, которая не любит общения с женщинами, да еще с таким жутким характером, не знала английского языка.
Девушка видимо ей очень понравилась своей противоположностью: спокойная, уверенная в себе, ни на кого не обращающая внимание, немногословная, серьезная и красивая. И Биатрис, зная, что ее оперирующим хирургом будет какой-то другой врач, устроила скандал главврачу больницы, требуя, чтобы операцию провела Мари Росси.
Главврач отказывался это делать до тех пор, пока в клинику не приехал супруг этой истерички. Им оказался мужчина лет 60, интеллигентный, воспитанный, с внимательным взглядом и крайне снисходительный к тому, что творила его супруга. Одним словом, любящий муж.
В кабинете главврача сидели министр и его супруга, которая убеждала всех, что только доктору из Америки сможет доверить свой желчный, полный камней, и просила пригласить этого доктора сейчас в кабинет.
Когда Мари вошла в кабинет главврача, поздоровавшись по-английски, у министра, который внимательно смотрел на девушку, возникли сомнения относительного того, что она действительно врач, уж больно молода и больше похожа на школьницу с косой русых волос.
Им представили друг друга. Мари открытым взглядом посмотрела на присутствующих, мило улыбнулась. Главный врач выступал в роли переводчика. Девушке пояснили суть вопроса, она поблагодарила за доверие, но высказала свои опасения, что доктор, который по плану должен оперировать госпожу Биатрис, может расценить это как некоторое недоверие ему и клинике в целом. На что министр сказал, что они принесут свои извинения этому врачу, и просят провести операцию Мари.
На это девушка ответила, что если главврач примет такое решение, она его выполнит, так как начальник здесь он, а не она и гости клиники.
Её слова вызвали искренний смех министра, он ее намек понял хорошо.
Поскольку проведение операции поручили Мари, то она пошла знакомиться с анализами и результатами исследования новоиспеченной пациентки.
Изучив всю документацию по Биатрис, девушка пришла в кабинет главврача и спросила, почему решили удалять желчный этой пациентке, а не попытаться вычистить его от камней и спасти орган. На что последовал ответ, что это самый крайний вариант, на который согласна пациентка, но если можно этого избежать, то будет замечательно. Этот вопрос он оставил на усмотрение Мари как хирурга.
Операция по освобождению мадам Биатрис от накопившегося стройматериала в желчном заняла несколько часов. Мари про себя шутила: «Можно подумать, что она жена министра строительства или недр, столько камней, хоть клумбу ими оформляй».
С анестезиологом Александром работать было легко, он врач на своем месте. Медсестры хирургического отделения — высшей квалификации. Команда рабочая, понимающая друг друга по взглядам и жестам, независимо от языка, на котором говорят.
