– Марина беременна, представляешь? – наконец произнес он то, ради чего скорее всего и зашел.
– Поздравляю.
И Вера, не ожидая от себя такого, с силой вытолкала Илью из комнаты. Ей вдруг стало противно при мысли, что когда-то она была влюблена в этого человека. Противно и мерзко.
Закрыв за ним дверь, она решила все-таки позвонить Августе. Но и на этот раз трубку никто не взял. Зато в половине одиннадцатого раздался звонок в дверь. Вера напряглась, представляя себе, что ее решил осчастливить своим визитом доктор Нагаев. Но эта полумечта-полуфантазия промелькнула, как яркая тропическая бабочка, и улетела в глубины подсознания.
На самом деле это пришла Августа. Вера слышала, как церемонно ее приветствовал Илья и как блеяла, здороваясь с гостьей, беременная Марина. Затем послышались быстрые упругие шаги, и в дверь постучали.
– Привет, – Вера впустила Августу в комнату и заперла за ней дверь. – Проходи. Чай будешь?
И только сейчас, когда Августа повергнула свое лицо к свету. Вера увидела глубоко запавшие глаза подруги, мертвенный цвет кожи, белые губы.
– Господи, да что это с тобой?
– У меня печальные новости. Вера. – И Августа, упав к Вере на грудь, разрыдалась.
– Да что случилось? Говори толком!
Не трави душу! Ты заболела?
– Нет, дело не во мне. Но прежде, чем я скажу тебе, что произошло, ты должна будешь ответить мне на некоторые вопросы.
Слезы на глазах Августы мгновенно высохли, и вся она словно подобралась, подтянулась и, выпрямив спину, села на стул.
– Скажи мне, пожалуйста. Вера, ты встречалась с доктором Нагаевым?
Вера почувствовала, как щеки ее запылали, а глаза защипало, словно в них бросили горсть соли. Она растерянно смотрела на Августу, не зная, что ей ответить.
Признаться в том, что они с Нагаевым провели время у него на квартире, занимаясь бог знает чем, она бы не осмелилась. Ведь она практически ничего не знает об этом человеке. А что, если он женат и у него куча детей? Она даже не уверена в том, что, и сама квартира-то принадлежит ему, а не какому-то приятелю или родственнику. Мужчины часто выручают друг друга, предоставляя друзьям пустующие хотя бы несколько часов квартиры для таких вот сомнительного толка свиданий.
Но и обмануть Августу, сказав, что она не виделась с доктором. Вера тоже не могла.
Однако ей удалось скрыть свое замешательство, и она как ни в чем не бывало ответила:
– Конечно.
– Ты пришла вовремя, как мы с тобой и договаривались? В три?
– Да. А почему ты об этом спрашиваешь? Он что-нибудь рассказал тебе об этом?
– Сначала все-таки ты ответь на мои вопросы, а потом уж я… Значит, ты пришла в парк в три часа и встретилась в условленном месте с Ренатом.
– Да.
– Вы беседовали?
– Да.
– Ты что-нибудь рассказала ему о себе?
– Да. Хотя, признаюсь, мне было нелегко. Ведь я его совсем не знала, и мне было неприятно рассказывать ему о том, что произошло в моей семье. Больше того, скажу я тебе, я испытала чувство стыда…
– Все это понятно, – отмахнулась от нее Августа, словно эта информация ее нисколько не интересовала.
– Тогда что ты хочешь от меня услышать?
– Как долго вы беседовали? Вы постоянно были там? В парке?
– Да… Был отличный солнечный день, и нам никто не мешал разговаривать. Доктор Нагаев дал мне несколько советов и сказал, что позвонит мне, чтобы назначить следующую встречу.
Августа медленно повернула к ней свое лицо и внимательно посмотрела ей в глаза.
– Вера, мне надо сказать тебе что-то очень важное… Но у меня есть еще один вопрос к тебе…
Вера почувствовала, как у нее начинает болеть живот. От страха, от стыда, от невыносимости разговора. Мысль о том, что Августа что-то узнала о том, что произошло между Верой и Нагаевым, привела ее в ужас. Но она не могла узнать об этом ни от кого. Их никто не видел. В квартире они были совершенно одни. Не мог же сам Ренат поделиться с Августой своими впечатлениями об интимном свидании со своей новой пациенткой. Да и зачем ему это понадобилось бы? Вера была совершенно сбита с толку.
– Что ты хочешь от меня услышать, Августа?
– Ответь мне, ты была знакома с доктором Нагаевым до этого?
– До чего до этого? – Ей стало уж и вовсе невмоготу. – Августа!
– До этой вашей встречи… – каким-то загадочным голосом проговорила Августа.
– Нет! Конечно же, нет, а в чем дело?
– Вера, когда вы с ним расстались?
– Не знаю точно… Часа в четыре, может… Хотя не думаю, чтобы мы проговорили с ним даже час. Меньше. Я постоянно чувствовала себя неловко, мне было неудобно разговаривать с ним о своих проблемах…
– А он никуда тебя не приглашал?
– В смысле?
– Ну, там.., на чашку кофе, к примеру?
Вера была совершенно сбита с толку.
Но что-то подсказывало ей, что раз уж она выбрала свою версию встречи с Нагаевым, то будет глупо теперь отказываться от нее и признаваться в том, что доктор не только угостил ее кофе, но и привел к себе (или не к себе) домой…
– Значит, вы с ним встретились, поговорили меньше часа и расстались?
– Да…
– Договорились встретиться еще?
– Да… Августа, ты что, пытаешь меня? Поверь, мне нисколько не доставляет удовольствия этот разговор. Ты же видишь, в каком я состоянии… Достаточно того, что со своими проблемами я уже поделилась с незнакомым мне человеком, с этим доктором… Да, он настоящий профессионал, – она залилась краской, – я уже говорила тебе, что он дал мне несколько хороших советов, и теперь я работаю над собой… (Маникюр вот сделала, привела себя в порядок).
– И больше вы с ним не встречались?
– Августа! В чем дело?
– Сначала ответь…
– Ну, встретилась.., зачем тебе это знать?
– Когда?
– Вчера…
– И где? Там же, в парке? – И не дав ей опомниться, Августа вдруг схватила ее за руку и сжала до боли:
– Зачем ты лжешь, Вера?
– Я не лгу… Августа, ты пьяна, отпусти меня, что ты делаешь?
– Ты лжешь… Ты вообще-то встречалась с ним, или у тебя не хватило духу?
– У меня всего хватило… – Ей стало жарко. – Мы встречались с ним в парке, беседовали… Но я не намерена тебе ничего рассказывать…
– Он никак не мог вчера прийти в парк, Вера, – проговорила она, – понимаешь? И с тобой тоже не мог встретиться, не говоря уже о том, чтобы давать тебе советы…
Сейчас она скажет мне, что я – конченый человек, распутная баба, что я сумасшедшая…
– Августа, пожалуйста… Мне неприятен этот разговор… Уходи, прошу тебя…
Но Августа все так же, не мигая, продолжала смотреть Вере в глаза, а потом, словно очнувшись, шумно вздохнула и покачала головой, как если бы она разговаривала с обреченным, с расстроенной психикой, человеком. Вера почувствовала это и впала в оцепенение. Она представления не имела, что произойдет в следующую минуту. Как поведет себя Августа и, главное, что скажет.
– Дело в том, что Нагаева убили.
– Убили? Но кто? Когда?
– 12 апреля, как раз после вашей первой встречи. – Она довольно грубо усмехнулась и даже рассмеялась низким, гортанным смешком. – Часов в шесть.., или раньше…
Вера сразу же представила себе, как в доктора Нагаева целится кто-то, одетый в черное. Затем фантазия нарисовала ей гроб, заваленный венками. И вдруг все поплыло перед глазами. Но если Нагаева убили, значит, не он приходил вчера в парк.
И позавчера тоже. Нет. Не так. Если не Нагаев, тогда кто же сидел на скамейке?
Просто прохожий ? Я переспала с прохожим ?
Вера густо покраснела и слегка истерично улыбнулась своим мыслям. Августа, заметив эту улыбку, зябко передернула плечами:
– Ты какая-то странная, Вера… Ты хотя бы понимаешь, что произошло? Человека убили! И зачем врать, что ты встречаешься с ним каждый день? Мне, что ли, все это надо? Для вас же стараешься-стараешься, а вы только делаете вид, что хотите себе помочь… Хорошо, что ты хотя бы один раз с ним встретилась… Ну да это твое личное дело. Я пришла к тебе, рассказала о постигшем меня горе, а ты даже не предложила мне выпить. Я понимаю, что у тебя и своих хлопот полный рот, но убили человека, понимаете? Моего друга!
Оставшееся время, проведенное с Августой, Вера запомнила смутно. Она меланхолично жевала один ломтик лимона за другим, глядя рассеянным взглядом, как нервная Августа поглощает квашеную капусту с маринованными огурцами, пьет из маленькой рюмки ледяную водку, и думала о своем. Внутри ее кто-то дико хохотал, издеваясь над ней. Ее чувство к «доктору Нагаеву» приобрело налет ничем не оправданного легкомыслия и превратило их отношения в молчаливое и словно вынужденное соитие. Ей стало страшно за себя, за свое дальнейшее поведение. На что еще ее толкнет одиночество и отчаяние?
Оказывается, она себя совершенно не знает, раз способна совершать столь неразумные выходки. Одно дело, когда ты поддалась чувственному порыву с известным в городе доктором-психотерапевтом, и совсем другое, когда речь идет о случайном прохожем. На Веру тотчас набросилась стая непривлекательных деталей внешнего ряда, на фоне которого и завязывался этот странный роман. Холостяцкая берлога – вот какая на самом деле была квартира этого человека, имени которого она не знает и, судя по всему, никогда не узнает. Кроме того, почему он так ненасытен в любви ? Может, болен ?
