— Машки нет в городе. Она с ребенком у родственников в Краснодаре.
— Ничего себе? Когда это она успела уехать?
— На прошлой неделе, незачем ей здесь быть.
— Ветров, а ты чего еще здесь? — повернулся я к пареньку. — Бегом давай за лекарствами.
Сквозняк, было, дернулся, но потом остановился и вопросительно посмотрел на Серова.
— Иди, Ветер, купишь лекарства, отнесешь на второй этаж, отдашь дежурной медсестре.
Данила вылез из машины и быстрым шагом ушел прочь.
— Ветер говоришь? А как же Сквозняк? Чего это Ветрову «погремуху» поменяли? Вырос?
— Ну вроде того, — уклончиво ответил Владимир.
Я завел машину и медленно выехал с территории больничного комплекса.
— Сейчас заедем в одно место, быстро перекусим, ну и поговорим заодно, а потом съездим к Ваське домой, и соберем вещи.
— Хорошо. Сколько денег врачу отвалил? Ты не переживай, деньги у меня есть, ты только скажи сколько?
— Вова, ты головой, что ли, ударился? За деньги мне говоришь? Потом сочтемся!
— Ну потом, так потом, — кивнул головой Вова, — но помни, деньги у нас есть, правда в рублях, так что, если надо в долларах или гривнах, то придется обменять.
— Ты давай, не тяни резину, рассказывай, во что вы с братом влезли, да еще и малолеток с собой втянули.
— А ты точно хочешь это знать?
— Вова, ты края-то видишь? Рассказывай, давай!
— Леха, пойми, не надо тебе в это влезать. Не твое это. Ты же собрался уезжать из города, семью давно вывез, сам скоро к ним уедешь.
— Вольдемар, давай я сам буду решать, во что мне влезать, а во что — нет. Хорошо? Или тебе напомнить, что мы втроем делали вместе?
— Не надо, я помню!
— А я все равно тебе напомню: десять лет назад — Николаев, инкассаторский «минивэн». Восемь лет назад Кировоград, букмекерская контора. Пять лет назад Макеевка, касса завода. Кто все придумал? А про Макеевку напомнить? Кто положил обоих охранников, пока некоторые впали в ступор. Помнишь? Так что не тебе мне указывать, во что мне влезать, а во что не влезать. Рассказывай давай!
— Ты мне все равно не поверишь! Может, все-таки не надо?
— Надо, Вова, надо! Тем более что я и так примерно догадываюсь, во что вы влезли!
— Да, ну! — коротко хохотнул Вовка.
— Баранки гну! Давай рассказывай: на кой ляд вам штурмовой отряд в количестве шести бойцов и кто — цель? Националисты хреновы!
— Ничего себе! — ошарашенно произнес Вова. — Кто сдал? Ветер?
— Дурак ты, Вова. Я только не понимаю, вы это что — всерьез?
— Да. Все очень и очень серьезно.
Ничего не ответив Вове, я припарковал автомобиль к бордюру, напротив ресторана «Реверанс», и несколько раз нажал на сигнал. Из дверей ресторана выбежала девушка в длинной юбке и белой блузке с большим вырезом на груди. Девушка подбежал к машине и обратилась ко мне:
— Что-то желаете Алексей Иванович?
— Катенька, нам с собой: гарнир, мясо хорошо прожаренное и салатов. Все это два раза. Из меню сама выбирай, на свой вкус. И побыстрее… — я достал из кармана купюру в пятьсот гривен и, сложив ее вдвое, аккуратно опустил в вырез на блузке девушки. — Сдачи не надо.
— Спасибо, Алексей Иванович, мигом все сделаем! — девушка убежала обратно в ресторан.
— Ну давай рассказывай, с кем собираешься воевать? — насмешливо спросил я.
— С исламистами!
— С кем? Какие на хрен исламисты? Мы в Керчи живем, а не на Ближнем Востоке. Или ты забыл?
— Можешь мне не верить, но скоро в Крыму начнется война, — с пафосом выпалил Вовка.
— Ну и кто с кем будет воевать? — скептически спросил я.
— Так война же гражданская. Воевать будут все со всеми. А точнее — татары и сочувствующие им арабы, начнут воевать против русских, чтобы выселить всех иноверцев из Крыма.
— Что ты гонишь? Это тебе что — Северный Кавказ? Чечня?
— Ну ты же сам говорил, что это вполне возможный вариант. Помнишь? Ты всегда говорил, что татары только и ждут момента, чтобы захватить Крым.
— А ты помнишь, что я при этом всегда добавлял?
— Что?
— То, что этот вариант возможен только при одном условии: если Крым сдадут в Киеве. Вот когда наши киевские политики решат, что им больше Крым не нужен, вот тогда у нас на полуострове и начнется резня.
— Ну вот и накаркал: Крым — сдали.
— Факты? Факты есть? Или вы это с Васькой сами придумали.
— Есть, все есть. Не переживай.
— Ну так давай не тяни, выкладывай.
— Я еще раз спрашиваю, а ты уверен, что хочешь в этом участвовать? Ты же все равно решил свалить отсюда.
— Да ты задолбал уже. Вова, давай быстрее рожай, что ты как хрен знает кто!
Ответить Вова не успел, из ресторана вышла официантка, неся в руках, большой пластиковый пакет. Я вышел из машины и принял пакет из рук девушки. Она кокетливо улыбнулась и убежала обратно в ресторан. Я поставил издающий вкусные ароматы пакет на заднее сиденье автомобиля.
— Два месяца назад в город приехал Александр Кружевников, позывной Сева. Он воевал в Чечне и Грузии, очень боевой товарищ. Так вот, он приехал не просто так, он работает на российские спецслужбы. Понимаешь? У них есть точные сведения, что крымские татары готовят силовой захват власти в Крыму. Сева должен был создать отряды, которые будут противодействовать татарам. — Увидев, что я пренебрежительно хмыкнул, поспешно продолжил: — Понятно, что не во всем Крыму, а только в Керчи. Сева должен координировать работу керченского подполья. Наш интернат давно был в поле зрения российских спецслужб, поэтому и не удивительно, что Кружевников вышел на нас.
— Это он вам платит в рублях? — спросил я.
— В смысле? — недоуменно спросил Владимир, мой вопрос сбил его с толку. — Какие еще рубли?
— Ты сказал, что у тебя есть деньги, но только в рублях? Вот я и подумал, что рубли у тебя именно от этого загадочного Севы.
— А, ну да. У нас есть определенный денежный резерв, на различные текущие расходы.
— И что, вы хотели вшестером воевать против всех мусульман Керчи и Крымского полуострова?
— Нет. Не такие уж мы и дураки. У Севы был план. Мы должны устранить все командование восточным сектором. Они перед самым началом войны должны будут собраться в одном месте, вот тогда мы их и накроем. Одним точным ударом обезглавим всю керченскую группировку исламистов.
— И откуда такие сведения?
— Я же тебе сказал, Сева — представитель российских спецслужб. А они на то и спецслужбы, чтобы все знать. Ну теперь ты мне веришь?
— Нет, не верю. Фактов как нет, так и не было. Одни слова и эмоции.
— Ну а что, по-твоему, тогда происходит? Кто такой Сева? И для чего тогда мы ему нужны?
— Вариантов тьма! К примеру, то, что пришло мне первое в голову: Сева ваш — эсбэушник, который вас подставляет. А в тот момент, когда вы обвешанные оружием вломитесь в чужой дом, вас там и повяжут под белые рученьки. После чего кто-то из генералов СБУ припишет себе раскрытие очередной экстремистской группировки.
— Да ну! Кому это надо! Да и зачем так все усложнять? И почему именно мы?
— Ну во-первых, я тебе сказал первое, что мне пришло в голову, а во-вторых, ты помнишь, что у меня есть некоторые недопонимания с мэрией. Так что они могли вполне организовать подставу, чтобы через вас воздействовать на меня.
— Да ладно! Ты как скажешь? — неуверенно произнес Вова. Потом немного подумал и добавил: — Да кому надо городить такой огород? Проще было подкинуть на территорию интерната мешок с «травой». Тоже мне, выискался деятель, чтобы только из-за одного тебя задействовать такую толпу народа и такую кучу оружия!
Я ничего не ответил, мы подъехали к дому, где жил Василий Серов со своей женой и ребенком. Я забрал с заднего сиденья пакет с едой и пошел следом за Владимиром. Василий жил в типовой пятиэтажке, на улице Орджоникидзе, в пяти минутах ходьбы от интерната. Именно близость к месту работы и была тем критерием, по которому определялся выбор жилья. Трехкомнатная квартира на втором этаже. Я был здесь сотни раз, где-то у меня дома даже лежали ключи от дверей этой квартиры. Я знал каждый закуток в жилье старшего Серова, но когда я переступил порог квартиры, обомлел от недоумения. В квартире царил разгром и бардак. Дверцы шкафов и тумбочек были раскрыты, вещи валялись на полу, весь коридор был заставлен картонными коробками. Теперь я точно был уверен, что Маши, жены Василия, нет в городе. Она упала бы в обморок от вида своей квартиры. Машка была патологической чистюлей и аккуратисткой. Сколько бы я ни приходил к ним в гости, постоянно заставал Машу за уборкой. Мы даже с женой подшучивали над ней. Маша сама понимала, что ее любовь к чистоте немного странна, но ничего поделать собой не могла.
— Ни хрена себе! Это что еще за Мамаево побоище? — ошарашенно присвистнул я, пытаясь найти свободное место на кухонном столе, чтобы выложить из пакета еду. — Как это Васька умудрился так засраться за неделю? Да и вещей, по-моему, здесь явно больше, чем было раньше. Вы что, секонд-хенд грабанули?
