– Слон на король-три, – скомандовал оберст. Тяжело вздохнув, Сол вернулся на свою прежнюю позицию, заблокировав продвижение Саттера. Он не мог причинить тому никакого вреда, пока черная пешка оставалась на белой клетке. И Саттер не мог сделать Солу ничего плохого, пока они находились лицом друг к другу.
– Король на слон-три, – произнес Барент и отступил назад на одну клетку. Теперь Свенсон оказался слева от него.
– Белый король на конь-четыре, – объявил Вилли и передвинулся на шаг ближе к саттеру и Солу.
– И черный король не отстает, – чуть ли не игриво откликнулся Барент. – Король на ка-четыре. – Он сделал шаг вперед по диагонали и остановился за Саттером. Фигуры сходились к бою.
С расстояния двух футов Сол смотрел в зеленые глаза преподобного Джимми Уэйна Саттера. В них не было страха, лишь недоумение, всепоглощающее желание понять, что происходит.
Сол догадался, что игра вступает в заключительную фазу.
– Король на конь-пять, – объявил Вилли, перемещаясь на черную клетку в ряду Барента.
Миллионер выдержал паузу, огляделся и отошел на клетку вправо, в сторону от оберста.
– Герр генерал, не хотите ли прерваться и освежиться? Сейчас почти три ночи. Мы могли бы перекусить и возобновить игру через полчаса.
– Нет! – упрямо сказал Вилли. – Кажется, пятидесятый ход? – Он сделал шаг по направлению к Баренту и перешел на белую клетку по диагонали от Саттера. Священник не пошевелился. – Король на слон-пять, – громко сказал немец.
Барент отвел глаза в сторону.
– Пешка – ладья-четыре, пожалуйста, – откликнулся он. – Мисс Фуллер, вы не возражаете?
Дрожь пробежала по телу женщины, стоявшей на отдаленной линии ладьи, голова ее повернулась, как заржавевший флюгер.
– Да?
– Передвиньтесь, пожалуйста, вперед на одну клетку, – пояснил Барент. В голосе его прозвучала легкая нотка беспокойства.
– Конечно, сэр. – Мисс Сьюэлл уже собралась сделать шаг, но вдруг остановилась и спросила голосом Мелани Фуллер: – Мистер Барент, а это не ставит под угрозу мою юную леди?
– Конечно нет, мэм, – улыбнулся Барент. Мисс Сьюэлл прошлепала своими босыми ногами и остановилась прямо перед Тони Хэродом.
– Благодарю вас, мисс Фуллер, – поклонился Барент.
Вилли ухмыльнулся:
– Слон на слон-два.
Сол перешел по диагонали вправо на клетку назад. Этого хода он не понял.
– Пешка на конь-четыре, – тут же среагировал Барент.
Свенсон бодро сделал два шага вперед. Это был его первый ход – единственный, когда пешка может ходить сразу через две клетки. Теперь он оказался на одной линии с оберстом.
Вилли расплылся в улыбке.
– Вы начинаете нервничать, герр Барент, – промолвил он и посмотрел на Свенсона.
Агент не двигался и не предпринимал попыток ни бежать, ни защищаться. Чье-то психологическое давление – оберста или Барента – не оставляло ему ни малейшей возможности действовать по собственной воле. Убийство, совершенное немцем, выглядело не столь патетичным. Свенсон мгновенно упал замертво на линию, разделявшую черные и белые клетки.
– Король берет пешку, – прокомментировал Вилли равнодушно.
Барент сделал шаг по направлению к Хэроду.
– Черный король на слон-пять, – пояснил он.
– Ну что ж. – Старик перешел на черную клетку, прилегавшую к квадрату Джимми Уэйна Саттера. – Белый король на слон-четыре.
Сол понял, что, пока Барент пытался решить судьбу Хэрода, оберст почему-то угрожал Саттеру.
– Король на конь-пять, – произнес хозяин особняка и переместился в квадрат рядом с Хэродом.
До Тони Хэрода дошло, что следующей жертвой Барента будет он. Лицо продюсера побледнело, он облизнул пересохшие губы и оглянулся, словно намереваясь бежать. Охранники Барента придвинулись ближе.
Сол повернулся к Джимми Уэйну Саттеру. Евангелисту оставалось жить несколько секунд. Совершенно очевидно, что следующим ходом Вилли захватит беспомощную пешку.
– Король бьет пешку, – подтвердил фон Борхерт, переходя в белый квадрат Саттера.
– Секундочку! – вскричал Саттер. – Одну секундочку. Мне надо кое-что сказать еврею!
Вилли брезгливо тряхнул головой, но вмешался Барент:
– Предоставьте ему секунду, герр генерал!
– Побыстрее, – бросил тот, ему явно не терпелось завершить партию.
Саттер полез в карман за носовым платком и, не найдя его, вытер пот с верхней губы тыльной стороной ладони. Он уставился прямо в глаза Солу и тихим твердым голосом, совсем не похожим на хорошо модулированный баритон, которым он читал свои телевизионные проповеди, произнес:
– Из Книги Премудрости царя Соломона. Глава третья:
«А души праведников в руке Божьей, и мучение не коснется их. В глазах неразумных они казались умершими, и исход их считался погибелью, и отшествие от нас – уничтожением, но они пребывают в мире. Ибо, хотя они в глазах людей и наказываются, но надежда их полна бессмертия. И немного наказанные, они будут много облагодетельствованы, потому что Бог испытал их и нашел их достойными Его. Он испытал их как золото в горниле и принял их как жертву всесовершенную. Во время воздания им они воссияют как искры, бегущие по стеблю… Надеющиеся на Него познают истину, и верные в любви пребудут у Него; ибо благодать и милость со святыми Его и промышление об избранных Его…»
– Это все, брат Джеймс? – весело поинтересовался Вилли.
– Да, – ответил Саттер.
– Король бьет пешку, – повторил оберст. – Герр Барент, я устал. Пусть ваши люди позаботятся об этом.
По кивку Барента из тени вышел охранник, приставил «узи» к голове Саттера и выстрелил.
– Ваш ход, – напомнил немец, пока выносили тело преподобного.
Сол и оберст остались в одиночестве в правой части доски. Барент медлил, глядя на Тони Хэрода, затем повернулся к Вилли:
– Вы согласитесь на ничью? Я вступлю с вами в переговоры о возможности расширить состязания позднее.
– Нет. – Старик покачал головой. – Ходите.
К. Арнольд Барент сделал шаг и протянул руку к плечу Тони Хэрода.
– Подождите минуточку! – заорал Хэрод и отшатнулся от Барента, не покидая своей белой клетки.
Двое охранников обступили его с обеих сторон, чтобы иметь свободную траекторию огня.
– Поздно, Тони, – сказал Барент. – Ну, будь же хорошим мальчиком.
– До свидания, Тони, – добавил Вилли.
– Постойте! – закричал Хэрод. – Вы говорили, что я могу поменяться. Вы обещали! – Голос его сорвался на визг.
– О чем ты говоришь? – раздраженно прервал его Барент.
Хватая ртом воздух, Хэрод указал на Вилли.
– Ты обещал. Ты сказал, что я могу поменяться местами с ней… – Голова его дернулась по направлению к Марии Чен, а взгляд так и остался прикованным к протянутой руке Барента. – Мистер Барент слышал, что ты сказал. Он ведь согласился с тобой.
Раздражение на лице Вилли сменилось легким изумлением.
– Тони прав, герр Барент. Мы договорились, что у него будет возможность поменяться.
Барент вдруг побагровел от ярости.
– Чушь! Он хотел поменяться с девушкой, если ей будет что-то угрожать. Это же глупо!
– Вы обещали! – заныл Хэрод. Он молитвенно сложил руки и повернулся к немцу. – Вилли, скажи ему. Вы же оба обещали, что я смогу поменяться, если захочу. Скажи ему, Вилли, пожалуйста. Скажи ему.
Старик пожал плечами:
– Дело ваше, герр Барент. Миллионер вздохнул и глянул на часы:
– Предоставим решать леди. Мисс Чен? Мария Чен не мигая смотрела на Тони Хэрода. Сол не мог понять, что выражают ее темные глаза.
Хэрод заерзал, бросил косой взгляд в ее сторону и отвернулся.
– Мисс Чен? – повторил Барент.
– Да, – прошептала она.
– Что? Я не слышу вас.
– Да, – повторила девушка. Тело Хэрода обмякло.
– Напрасно, – задумчиво произнес Вилли. – У вас безопасная позиция, фрейлин. Чем бы ни кончилась партия, вашу пешку не тронут. Не понимаю, зачем меняться местами с этим никому не нужным куском дерьма?
Мария Чен не ответила. Подняв голову и не глядя на Хэрода, она направилась к его черной клетке. Ее высокие каблуки гулко простучали по плиткам. Дойдя до места, Мария Чен повернулась, улыбнулась мисс Сьюэлл и посмотрела на Хэрода.
