— Когда вы туда отправились?
— Ужин был назначен на половину девятого.
— Значит, вы уехали туда…
— Около восьми. Но сначала я заехала на минутку в гостиницу «Пикадилли Палас», чтобы попрощаться с приятельницей из Америки, которая туда возвращается, — с миссис Ван Дузен. В Чизвик я приехала без пятнадцати девять.
— Когда вы оттуда уехали?
— Примерно в половине двенадцатого.
— Вы поехали прямо сюда?
— Да.
— На такси?
— Нет, в своей машине. Я взяла ее напрокат в агентстве Даймлера.
— Во время обеда вы куда-нибудь выходили?
— М-м.., я…
— Значит, выходили?
Он был похож на терьера, преследующего крысу.
— Не понимаю, что вы имеете в виду. Во время обеда меня позвали к телефону.
— Кто вам звонил?
— По-моему, меня разыграли. Какой-то голос спросил: «Это леди Эджвер?» Я ответила: «Да». И тогда там засмеялись и повесили трубку.
— Вы выходили из дому, чтобы поговорить по телефону?
Глаза Сильвии расширились от удивления.
— Конечно нет.
— Как долго вас не было за столом?
— Минуты полторы.
Из Джеппа как будто выпустили воздух. Я был убежден, что он не поверил ни единому ее слову, но у него не было ничего, что опровергало бы или подтверждало сказанное ею.
Холодно попрощавшись, он удалился.
Мы тоже поднялись, но она обратилась к Пуаро:
— Мосье Пуаро, я хочу вас кое о чем попросить.
— К вашим услугам, мадам.
— Пошлите от меня телеграмму герцогу в Париж. Он остановился в «Крийоне». Надо известить его! Я не хотела бы посылать телеграмму сама. Я сейчас должна быть безутешной вдовой — неделю, а то и две, наверное.
— Давать телеграмму нет необходимости, мадам, — сказал Пуаро. — Завтра он все прочтет в газетах.
— Ну какая же вы умница! Конечно! Не надо телеграммы. Раз все так замечательно устроилось, я должна вести себя очень осторожно. Как настоящая вдова, с достоинством, понимаете? Это я смогу. Еще я хотела послать венок из орхидей. Они, по-моему, самые дорогие. Наверное, я должна буду присутствовать на похоронах, как вы думаете?
— Сначала вам придется присутствовать на дознании, мадам.
— Да, действительно, — Она ненадолго задумалась. — Мне ужасно не нравится этот.., из Скотленд-Ярда. Как он меня напугал! Мосье Пуаро…
— Да?
— Похоже, мне сильно повезло, что я передумала и все-таки поехала в Чизвик.
Пуаро, направившийся было к двери, резко обернулся.
— Что вы сказали, мадам? Вы передумали?
— Да. Я собиралась остаться дома. У меня вчера страшно болела голова.
Пуаро глотнул. Казалось, ему вдруг стало трудно дышать.
— Вы.., вы говорили об этом кому-нибудь?
— Да, конечно. Мы пили чай большой компанией, и потом все принялись уговаривать меня ехать куда-то на коктейль. Но я сказала «нет». Я сказала, что у меня раскалывается голова, что я иду домой и что на ужин к сэру Монтегю тоже не поеду.
— Почему вы передумали, мадам?
— Потому что Эллис меня чуть не съела. Как занудила, что я должна там быть, раз обещала! У старика Корнера большие связи, к тому же он с причудами, легко обижается. Но мне теперь все равно. Когда я выйду за Мертона, он мне будет не нужен. Но Эллис считает, что надо быть осторожной, что неизвестно, когда это все произойдет.., наверное, она права. В общем, я поехала.
— Вы должны быть очень благодарны Эллис, мадам, — серьезно сказал Пуаро.
— Что верно, то верно. Вряд ли бы я так легко отделалась от этого.., инспектора.
Она засмеялась — в отличие от Пуаро, который тихо заметил:
— Да, тут есть над чем поломать голову.
— Эллис! — позвала Сильвия.
Из соседней комнаты показалась горничная.
— Мосье Пуаро говорит, что мне очень повезло, что я послушалась тебя и поехала к сэру Монтегю.
Эллис едва удостоила Пуаро взглядом.
— Раз дали слово, значит, надо его держать, — угрюмо сказала она. — А вы, миледи, слишком часто подводите своих знакомых. Люди этого не прощают. Могут сделать какую-нибудь гадость.
Сильвия снова надела шляпу, которую примеряла, когда мы вошли.
— Ненавижу черный цвет, — вздохнула она. — Никогда его не ношу. Но настоящая вдова, конечно, обязана быть в черном. Шляпы все кошмарные. Эллис, позвони в другой магазин. Совершенно нечего надеть!
Мы с Пуаро тихонько выскользнули из номера.
В тот день мы еще раз встретились с Джеппом. Буквально через час после того, как мы расстались с Сильвией Уилкинсон, Джепп вновь появился у нас, швырнул шляпу на стол и с горечью сообщил, что его теория рухнула.
— Вы опросили свидетелей? — сочувственно спросил Пуаро.
Джепп уныло кивнул.
— И либо лгут двенадцать человек, либо она невиновна, — проворчал он. — Скажу вам откровенно, мосье Пуаро, — продолжал он, — я ожидал, что ее будут выгораживать, но я не думал, что лорда Эджвера мог убить кто-то еще. У нее одной был хоть какой-то повод для убийства.
— Не знаю-не знаю… Mais continuez.[25]
— Так вот, я ожидал, что ее будут выгораживать. Вы знаете эту театральную публику — они всегда защищают своих. Но тут дело обстоит иначе. На обеде были сплошь важные шишки, никто из них с ней не дружит, и некоторые из них видели друг друга первый раз в жизни. На их показания можно положиться. Я надеялся, что, может быть, она исчезала из-за стола хотя бы на полчаса. Ей это было бы нетрудно сделать, пошла бы «попудрить нос», например… Но нет, ее действительно позвали к телефону, однако дворецкий все время был при ней — кстати, все было так, как она говорила. Он слышал, как она сказала: «Да, я леди Эджвер», — и на другом конце повесили трубку. Странная история, между прочим. Хотя к этой, конечно, отношения не имеет.
— Возможно и нет, но это действительно интересно. Кстати, кто звонил, мужчина или женщина?
— Она говорит, что как будто бы женщина.
— Странно, — в задумчивости произнес Пуаро.
— Но речь не об этом, — нетерпеливо перебил его Джепп. — Давайте вернемся к главному. Все происходило так, как она рассказывала. Она приехала туда без пятнадцати девять, уехала в половине двенадцатого и без пятнадцати двенадцать была дома. Я видел шофера, который ее возит, он давно работает в агентстве Даймлера. К тому же в отеле видели, как она приехала.
— Eh bien! Все очень убедительно.
— А как быть с теми двумя, которые видели ее в доме лорда Эджвера? Ведь ее опознал не только дворецкий. Секретарша лорда Эджвера видела ее тоже. Они оба клянутся всеми святыми, что женщина, приходившая в десять часов, — леди Эджвер.
— Дворецкий там давно служит?
— Около полугода. Кстати, красивый парень.
— Весьма. Eh bien, мой друг, если он служит там всего полгода, он не мог узнать леди Эджвер, поскольку никогда ее не видел.
— Но он видел ее на экране и на фотографиях в газетах. И главное — секретарша узнала ее. Она работает у лорда Эджвера шесть лет, и она абсолютно уверена, что это была леди Эджвер.
— Мне хотелось бы повидать эту секретаршу, — сказал Пуаро.
— Что ж, поехали хоть сейчас.
— Благодарю вас, moi ami. Я с радостью принимаю ваше приглашение. Надеюсь, оно распространяется и на Гастингса?
Джепп ухмыльнулся:
— А как же? Куда хозяин, туда и пес, — пошутил он (на мой взгляд, весьма безвкусно). — Это похоже на дело Элизабет Каннинг, — продолжал Джепп. — Помните его? Когда толпы свидетелей с обеих сторон присягали, что в одно и то же время видели цыганку Мэри Скваерс в двух противоположных концах Англии. Честные, надежные свидетели, все без исключения. А она такая уродина, что спутать ее ни с кем невозможно. Там так ничего и не выяснили. И у нас примерно то же. Разные группы людей готовы присягнуть, что леди Эджвер была в двух местах одновременно. Кто из них говорит правду?
— Разве это трудно будет выяснить?
— Так вы считаете.., но эта женщина — мисс Кэррол — действительно знала леди Эджвер. Она долго жила с ней в одном доме и ошибиться не могла.
— Мы это скоро выясним.
— Кто унаследует титул? — спросил я.
— Племянник, капитан Рональд Марш. По слухам, изрядный мот.
— Когда, по мнению врача, наступила смерть? — спросил Пуаро.
— Чтобы сказать точно, придется подождать вскрытия. Посмотреть, далеко ли уполз обед.
Джепп не умел или не считал нужным выражаться более деликатно.
— Но, скорее всего, в десять. Последний раз его видели живым в начале десятого, когда он выходил из столовой. Виски и содовую дворецкий отнес ему в библиотеку. В одиннадцать, когда дворецкий отправился спать, света в библиотеке не было, значит, скорее всего, он был мертв — вряд ли бы он стал сидеть в темноте.
Пуаро согласно кивнул. Через несколько мгновений мы подъехали к дому, окна которого были плотно зашторены.
Дверь открыл красавец дворецкий.
Джепп вошел первым, за ним Пуаро и я. Дверь открывалась влево, поэтому дворецкий стоял у стены с той же стороны. Пуаро был справа от меня, и, поскольку он ниже, чем я, дворецкий увидел его, только когда мы вошли в холл. Я в тот момент оказался рядом с дворецким и увидел, что он испуганно вздрогнул и посмотрел на Пуаро с плохо скрытым ужасом. Я мысленно отметил про себя этот факт.
