Затем взял миксер, пошел на кухню и поставил его на полку со словами:
— Эта штука крепится винтами. Вы не хотите, чтобы я помог вам ее установить?
— Нет, спасибо, — поблагодарила она. — Я сама ее сделаю. Только хотела бы ее опробовать.
Женщина сняла миксер с полки, поставила под кран, наполнила наполовину водой, затем вернула миксер обратно на полку и включила.
— Нам как раз был нужен такой! — воскликнула она. — Даже не верится. Достался совсем бесплатно.
— Но вы приобрели наш стотысячный комплект, который мы предлагаем, обходя квартиры, — сказал я. — Когда, вы сказали, возвращается ваш муж?
— Не раньше, чем через две недели. Он сейчас находится в Миннесоте.
— И он сильно пострадал?
— Очень, повредил мышцы шеи. Сперва не придал этому значения, потом стала болеть и кружиться голова, пришлось идти к доктору, а тот поставил диагноз — травмы вследствие автомобильной аварии.
— Это никуда не годится, — проговорил я, прищелкивая языком. — И скорее всего второй участник аварии не был застрахован?
— Нет, у него имелась страховка, но я не знаю, что собирается делать страховая компания. Сейчас мой муж как раз разбирается с нею.
— Без адвоката? — спросил я как бы между прочим.
Она с подозрением посмотрела на меня и ответила:
— Адвокат потребует треть гонорара и тридцать процентов того, что удастся выбить сверху. Я не понимаю, почему адвокат должен отхватывать себе такой жирный кусок, если со страховой компанией мы можем разобраться сами. Выкладывать адвокату пять тысяч баксов за то, чтобы он накатал письмишко и малость поболтал языком? Ну, уж нет! На таких вот делах, вроде нашего, они и жиреют. Страховая компания направляет своего представителя к ним в контору, они там с часок торгуются, а затем ударяют по рукам… Совсем другое дело, когда адвокат сам выкладывает деньги, составляет на совесть иск и все такое прочее. Мой муж хотел бы работать с таким адвокатом, но те не желают работать на таких условиях. Они заявляют, что возьмутся за дело только тогда, если с самого начала им дадут аванс.
— М.., да, у адвокатов свои проблемы… Они делают деньги на легких делах, компенсируя нервные затраты на трудных.
— Все правильно, — согласилась она. — Адвокаты знают свое дело, а Бруно — свое. Однако поймите меня правильно: я не хочу больше говорить об этом.
— Почему? — сделал я удивленные глаза.
— О, с этими страховыми компаниями необерешься хлопот.
— Да, да. Я понимаю… Ну, всего хорошего. Большое вам спасибо, миссис Бруно. Я очень рад, что вам достались наши подарки. Я так боялся, что время пройдет, а у меня ничего не получится.
— Я тоже, — нервно рассмеялась она. — Как здорово, что теперь я смогу поговорить об атомной энергии, орбитальных полетах и прочих вещах, описанных в этой энциклопедии.
— Она вам обязательно понравится, — сказал я на прощание, поклонился и ушел.
В отделе реализации я подошел к одному из сотрудников и спросил, показывая ему подписанный договор:
— Что мне с ним делать?
— Сдать, — ответил он с удивлением. Я передал ему документ, и он принялся его изучать самым внимательным образом.
— Быстро сработано, Лэм. Ты не проработал и пары часов.
— Я знаю. Люблю работать быстро.
— Знаешь, ты очень даже неплохо можешь зарабатывать в нашей компании.
— Не пойдет.
— Почему не пойдет?
— Слишком много времени уходит на преодоление сопротивления. Я потратил почти с час на то, чтобы всучить эту подписку. Мне бы хотелось оформлять по пять подписок таким образом.
— Пять в день! Да ты представляешь, какие у тебя будут комиссионные, а?
— Разумеется, представляю. Я в этом бизнесе, чтобы делать деньги и делать хорошие деньги.
— Ты и сделал хорошие деньги. Сколько квартир ты обошел?
— Только одну.
— Одну?
— Конечно. Я растрачиваюсь на мелочи.
— Черт! Какой темп!
Он снова перевел взгляд на договор.
— Послушай, Лэм, ты же не проверил ее кредитоспособность.
— А мне полагалось?
— А как же. Ты же гарантируешь кредит. По крайней мере, исходя из своих комиссионных.
— Что это значит?
— Мы доставляем энциклопедии.., и вообще этим надо заниматься в первую очередь… Ну, ладно, сейчас проверим.
С явной неохотой он снял трубку, связался с кредитным бюро и попросил предоставить ему информацию, касающуюся Хелменна Бруно, проживающего в районе Мелдоун.
Я внимательно следил за выражением его лица, пока он говорил по телефону. Наконец, все выяснив, мужчина нахмурился и продолжал:
— Они не так давно живут там.., какие-то три месяца, но с кредитом у них все в порядке. Эти люди расплачиваются в основном наличными. У них есть счет в банке, платят они чеками. Переехав в наш город, они приобрели хорошую машину, опять-таки выложили за нее наличными. С другой стороны, о них мало что известно. Как правило, они ничего не покупают в кредит, поэтому в отделе о них мало что знают.
— Отлично! Значит, у меня не будет нервотрепки с комиссионными. Это уж точно.
— Да, не будет, но учти на будущее, Лэм: обязательно проверяй всегда кредитоспособность клиентов… Ну, вот и все. Ты классно поработал. Обычно, чтобы вникнуть во все тонкости нашей работы, требуется недели две. Моя задача — не отбить охоту к работе у новичков.
— У меня она отбита.
— Ты.., я тебя не понимаю, Лэм.
— А нечего тут и понимать. Я из тех, кто любит делать деньги, у меня талант убеждать людей.
— Признаю. Ты поставил рекорд сегодня. Может все-таки останешься у нас?
— Это не по мне. Мне по вкусу пастбища позеленее да трава посочнее.
— Не будь таким пессимистом, Лэм. Некоторые наши агенты делают очень неплохие деньги.
— Такие деньги меня не устраивают. Я потом дам вам знать, куда направить мои комиссионные, а пока что вот наш рекламный материал и образцы. Я, пожалуй, подыщу себе что-нибудь повыгоднее.
С этими словами я вывалил на стол ошарашенного сотрудника издательства весь хлам, лежавший в чемодане, и вышел на улицу.
Из телефонной будки я снова позвонил Брекинриджу. Как только он снял трубку, я проговорил:
— Брекинридж, я хотел бы, чтобы вы отказались от этого урегулирования.
— Что такое, Лэм?
— Наши знакомые проявили большую осведомленность в плане общения с адвокатами, — доложил я. — У них определенно накопился опыт в этом плане.
— С чего ты взял?
— Они готовы обратиться к адвокату, если претензия будет оформлена соответствующим образом, но ни за что не хотят прибегать к его услугам, если исковая жалоба не будет зарегистрирована. И еще они не хотят треть компенсации отдавать за оформление пары бумажек и считают, что треть компенсации должна составить пять тысяч «зеленых».
— Кто тебе рассказал все это?
— Жена.
— Ты заходил к ней?
— Да.
— Ты разговорил ее?
— Точно.
— Черт побери! Каким образом?
— Долгая история, — уклонился я от ответа. — Конечно, она не имела ни малейшего представления, что я действовал от имени одной страховой компании.
— Считаешь, что напал на след?
— Мне кажется, что я что-то разнюхал.
— Ясно, — медленно проговорил он. — Я откажусь от бронирования места на самолет и подожду еще один день, но мы имеем дело с динамитом, Лэм. Тебе это понятно?
— Мне это понятно, мне понятно также и многое другое, но мне кажется, вы имеете дело с профессионалом.
— По-моему, это чистое предположение с твоей стороны, тебе не кажется.
— Да, это чистое предположение с моей стороны, основанное на знании некоторых фактов. У этого парня шикарная квартира. Его жена разодета в пух и прах. Они действуют наверняка. И постоянно совершенствуют методы работы, уверен, они не намереваются платить по счетам.
— Каким счетам?
— За комплект энциклопедии. Они собираются получить книги и переехать в другое место, а заодно сменить фамилию.
— С чего ты взял?
— Я это взял с того, что она подписала договор, не читая его.
— Ты продал ей комплект энциклопедии?
— Совершенно верно.
Брекинридж долго молчал, потом изрек:
— Лэм, ты самый ловкий из всех, с кем я когда-либо сталкивался.
— Я должен опровергнуть вас? — спросил я. Он рассмеялся и ответил:
— Нет.
— Хорошо, — продолжал я, — задержите на некоторое время вашу полюбовную сделку. Думаю, я что-то придумаю, — и повесил трубку.
Следующий звонок был на работу Элси Бренд.
— Дональд, — раздался в трубке встревоженный голос. — Ты где находишься?
— Этот звонок идет через коммутатор, — предупредил я. — Убедись, что нас никто не подслушивает. Подойди к двери и сделай вид, что роешься в картотеке. Крайне важно, чтобы никто больше не сидел на линии.
Секунд через сорок я услышал снова дорогой мне голос:
— Все в порядке.
— Слушай. Я возвращаюсь в город. Я не хочу, чтобы Берта знала об этом. И не хочу, чтобы кто-то еще знал об этом.., по крайней мере, сейчас. Слушай, ты не могла бы сказать управляющему своего дома, что к тебе собирается приехать двоюродный брат из Нового Орлеана на несколько недель, и не отыщется ли угол для него в вашем большом доме?
