Уимзи попросил вставить его имя в список желающих и добавил:
— Печально, что автор уже ничего не выиграет от этого!
— Чрезвычайно печально, — согласился мистер Коул, сжимая свои толстые щеки руками, так что они образовали две продольные складки от носа до рта. — И еще печальнее, что он уже ничего не напишет. Он был очень талантливым молодым человеком, лорд Питер. Мы всегда с мистером Гримсби будем гордиться тем, что смогли распознать его талант еще до того, как возникли какие-либо намеки на финансовую выгоду. Это заслуженный успех. Когда произведения талантливы, мы не печемся о материальной выгоде.
— Да, иногда стоит пренебречь ею, — откликнулся Уимзи. — Как там сказано? «Много добрых дел сотворившие да получат за них многое воздаяние». Краткая молитва перед евангельским чтением на двадцать пятое воскресенье после Троицы.
— Именно так, — без энтузиазма ответил мистер Коул не то потому, что был плохо знаком с англиканским молитвенником, не то потому, что уловил насмешку в голосе собеседника. — Я получил огромное удовольствие от беседы с вами. Жаль, что ничем не могу вам помочь с первыми изданиями.
Уимзи заверил его, что он не в обиде, и, сердечно попрощавшись, сбежал по лестнице.
Следующий визит он нанес мистеру Чэллонеру, литературному агенту Харриет Вейн. Чэллонер был резким, с армейскими замашками человечком с темными спутанными волосами.
— Бум? — переспросил он, когда Уимзи представился и объяснил причину своего интереса к мисс Вейн. — Бум, конечно, есть. На самом деле это отвратительно, но ничего не поделаешь. При любых обстоятельствах должны делать все возможное для наших клиентов. Книги мисс Вейн у нас в стране всегда продавались хорошо — тиражом около трех-четырех тысяч экземпляров, но, естественно, это дело сильно подхлестнуло покупателей. Последнюю книгу переиздали уже трижды, а новая, еще неопубликованная, уже имеет заказов на семитысячный тираж.
— То есть с финансовой точки зрения все к лучшему?
— Да, но лично я не уверен, что такие ажиотажные распродажи идут на благо репутации автора. Это как ракета — взлетела и упала. Когда мисс Вейн освободят…
— Я рад, что вы сказали «когда».
— А я и не рассматриваю никаких других вариантов. Так вот, когда это произойдет, интерес публики очень быстро сойдет на нет. Я, конечно же, подписываю сейчас самые выгодные контракты, которые дадут возможность издать следующие три-четыре книги, но единственное, что от меня зависит, это авансы. Реальные гонорары будут зависеть от реальной продажи, а тут я предвижу падение спроса. Однако пока все идет хорошо с серией в периодике, а это существенно с точки зрения быстрых поступлений.
— Короче, в целом как бизнесмен вы не слишком рады происшедшему?
— Нет. Не стану говорить, что лично меня все это очень опечалило, и я абсолютно уверен, что где-то допущена ошибка.
— Я думаю то же самое, — поддержал его Уимзи.
— Основываясь на том, что я знаю о вашей светлости, я полагаю, ваша помощь — огромная удача для мисс Вейн.
— Благодарю вас. Эта книга о мышьяке — вы не дадите мне взглянуть на нее?
— Конечно, если она сможет вам помочь. — Он позвонил в колокольчик. — Мисс Уорбертон, принесите мне гранки «Смерти в пузырьке». Труфут требует, чтобы книга вышла как можно скорее. Когда мисс Вейн арестовали, она была еще не закончена. С редким мужеством и энергией мисс Вейн сделала последние доработки и сама внесла правку в корректуру. Естественно, все пришлось передавать через тюремные власти. Однако нам нечего было скрывать. Конечно, ей все известно о мышьяке. Здесь полный текст, мисс Уорбертон? Прошу. Что-нибудь еще?
— Разве что еще один вопрос. Что вы думаете о Гримсби и Коуле?
— Никогда прежде не имел с ними дела, — ответил мистер Чэллонер. — Надеюсь, вы не собираетесь заключать с ними никаких контрактов, лорд Питер?
— Пока не знаю…
— Тогда читайте внимательно условия договора. А лучше всего приносите его нам…
— Обещаю, что если когда-нибудь надумаю у них издаваться, то буду вести дела только через вас, — пообещал лорд Питер.
На следующее утро лорд Питер чуть ли не ворвался в тюрьму Холлоуэй. Харриет Вейн встретила его печальной улыбкой.
— Это снова вы?
— Конечно. Разве вы меня не ждали? А я-то думал, что произвел на вас впечатление. Кстати, я придумал прекрасный сюжет для нового детектива.
— Правда?
— Первоклассный. Знаете, есть такие люди, которые любят повторять: «Я бы сделал это сам, если бы у меня было время». Наверное, для того чтобы написать книгу, надо всего лишь сесть. Однако сначала я должен покончить с делами. Постойте-ка… — и он сверился со своей записной книжкой. — Ах да! Вы знали, что у Филиппа Бойза было завещание?
— Да, он написал его, когда мы жили вместе.
— В чью пользу оно было сделано?
— В мою. Впрочем, бедняга мало что мог завещать. Скорее ему был нужен литературный душеприказчик.
— Так, значит, вы теперь распоряжаетесь его правами?
— О господи! Никогда не задумывалась над этим. Я считала само собой разумеющимся, что он перепишет его после нашего разрыва. Наверное, он так и сделал, иначе мне было бы об этом известно.
Она устремила на него чистосердечный взгляд, и Уимзи стало неловко.
— Значит, вы не знали о том, что он переписал завещание перед смертью?
— На самом деле я ни разу не задумывалась над этим. Если бы задумалась, наверное, догадалась бы. А в чем дело?
— Ни в чем, — ответил Уимзи. — Просто я рад, что этот вопрос не всплыл на…
— На процессе. Можете не деликатничать. Вы хотите сказать, что, если бы я знала, что осталась его наследницей, у меня был бы повод желать его смерти. Но вы же понимаете, что это наследство — сущая ерунда. Я зарабатывала в четыре раза больше.
— Конечно. Все дело в этом сюжете, который я придумал. Теперь я вижу, что он довольно глуп.
— Расскажите.
— Понимаете… — Уимзи откашлялся и с подчеркнутой небрежностью изложил свою идею: — Ну, это история о девушке, впрочем, годится и мужчина, но мы остановимся на девушке, которая пишет романы, детективы. У нее есть друг, тоже писатель. Ни он, ни она не создают бестселлеров, просто обычные литераторы.
— Да? Это бывает.
— И вот этот друг пишет завещание и оставляет свои гонорары девушке.
— Понимаю.
— А девушка, уже пресытившаяся отношениями с ним, задумывает аферу, в результате которой их книги могут стать бестселлерами.
— Серьезно?
— Да. Она избавляется от него тем же самым способом, который она описала в своем последнем триллере.
— Трогательный штрих, — с мрачным видом кивнула Мисс Вейн.
— Да. Конечно же, его книги тут же становятся бестселлерами. А она снимает весь навар.
— Очень оригинально. Совершенно новый мотив для убийства, я уже много лет его ищу. Но не кажется ли вам, что такая афера несколько опасна? Ведь вашу девицу могут заподозрить в убийстве.
— Тогда ее книги тоже станут бестселлерами.
— И правда! А если ей не удастся остаться в живых, чтобы насладиться плодами своей деятельности?
— Вот в чем загвоздка, — откликнулся Уимзи.
— Ведь афера удастся лишь наполовину, если девицу не арестуют и не будут судить.
— Вы правы, — согласился Уимзи. — Может, вы, как специалист, придумаете какой-нибудь выход?
— Ну например, она может представить неопровержимое алиби. Или, если она очень плохая, может спихнуть вину на кого-нибудь другого. Или убедить окружающих, что ее приятель покончил жизнь самоубийством.
— Слишком расплывчато, — заметил Уимзи. — Как она это сделает?
— Заранее не могу сказать. Я все обдумаю и сообщу вам. А вот, кстати!
— Да?
— Она одержима манией, нет-нет, не убийства. Это скучно и нечестно по отношению к читателям. Она хочет кого-то облагодетельствовать, скажем — отца, мать, сестру, возлюбленного, в общем, кто очень нуждается в деньгах. Она пишет завещание в его пользу и дает себя повесить, зная, что этот человек унаследует состояние. Как вам, а?
— Гениально! — захваченный сюжетом вскричал Уимзи. — Только постойте. Как же она получит деньги приятеля? Завещание теряет силу, если совершено преступление.
— О черт! Правда. Значит, она сможет оставить в наследство только свои деньги. Она может оформить их по дарственной. Да, смотрите! Если она оформит ее сразу после убийства и включит в нее всю свою собственность, тогда туда попадет и то, что она унаследовала от приятеля. Все перейдет непосредственно в руки любимого существа. Не думаю, что закон сможет воспрепятствовать этому.
Она смотрела на него сияющими глазами.
— Да, ваше положение небезопасно, — заметил Уимзи — Вы слишком умны. Хороший сюжет, а?
— Отличный! Напишем книгу?
— Конечно, давайте!
