Ее клиентка все еще не приехала. Она позволила взгляду с удовольствием окинуть гостиную ее квартиры в доме Монтегю. Всякий раз, когда ее мысли устремлялись в этом направлении, она посылала благодарность Провидению, благословившему ее работу настолько, чтобы наградить ее этими честно заслуженными удобствами. Когда она, окончив школу, стала гувернанткой со скудным жалованьем, которое тогда платили, то не ждала ничего лучшего, чем трудиться в поте лица в домах у чужих людей, а потом уйти на пенсию в какую-нибудь убогую комнатенку. Контраст этих ожиданий с ее прекрасной четырехкомнатной квартирой, оснащенной удобным лифтом и стараниями верной Ханны Мидос содержавшейся в безупречной чистоте, никогда не переставал волновать самые глубокие ее чувства.
Она сидела в кресле, довольно пышные волосы мышиного цвета были уложены в туго закрученный пучок, весьма умело подхваченный сеточкой, маленькую хрупкую фигурку облегало шерстяное платье оливкового цвета с кремовой кружевной манишкой и глухим воротом до подбородка, поддерживаемым узкими полосками китового уса, как это было принято во времена правления королей Эдуардов и ее юности. На шее у мисс Сильвер висела старомодная золотая цепочка с увесистым медальоном, на котором переплелись в искусной гравировке имена ее родителей, давно почивших.
События, способствовавшие тому, что она оставила род занятий, который сама называла «профессией преподавателя», ради куда более прибыльной работы в качестве частного детектива, давным-давно канули в прошлое. А ее удобная комната оставалась предметом благодарности в настоящем. Она размышляла об этом, как и всегда, с одобрением. Ковер пообтрепался, но сейчас у всех ковры потрепанные, а действительно ободравшийся угол был ловко спрятан под книжным шкафом. Дело о жемчугах леди Портинггон дало ей возможность сменить старые переливчато-синие занавески, пережившие войну. Во многом благодаря чрезмерному усердию прислуги, они неожиданно стали подавать признаки полного разрушения, и ей очень повезло, что в магазинчике на Ледбери удалось найти другие, приблизительно того же цвета. Они и в самом деле прекрасно сочетались по цвету с обивкой ее кресел из орехового дерева и со старым ковром. Кресла были викторианские. Ножки у них разъезжались, и подлокотники были неправильной формы, и все это было покрыто желтой обивкой, но они были удивительно удобными.
Мисс Сильвер взглянула на часы, которые она прикалывала к левой стороне платья старомодной брошью-планкой с маленькими жемчужинками. Клиентка опаздывала.
Только эта мысль пронеслась в голове, как дверь отворилась, и Ханна объявила:
— Мисс Эдриан...
Хелен Эдриан принесла в комнату аромат фиалок. Ее большие голубые глаза окинули быстрым взглядом мисс Сильвер и окружающую ее обстановку. Без сколько-нибудь заметного замешательства она улыбнулась и сказала: «Как поживаете» — и с видом человека, который чувствует себя совершенно удобно в любой обстановке, села в кресло напротив письменного стола.
Мисс Сильвер не поднялась к ней навстречу. Она сказала: «Доброе утро» и кивнула. Затем подхватила чулок практичного серого цвета, который вязала для второго сына своей племянницы Этель Баркет, Дерека, и принялась за вязанье, держа спицы на европейский манер — руки почти лежат на коленях, а глаза могут свободно изучать посетительницу.
Они многое разглядели. Первое, и довольно очевидное наблюдение: Хелен Эдриан была весьма эффектной и красивой молодой женщиной. Около тридцати лет, может, чуть меньше. А может, даже чуть больше. Гораздо привлекательней, чем большинство привлекательных женщин, глаза куда больше и ярче, чем большинство голубых глаз, и внешность, быть может, данная природой, а, может, искусно усовершенствованная впоследствии. Невозможно было сказать, кто из них — природа или сама мисс Эдриан — в большей степени была обязана другой. Черное пальто и юбка отменного покроя демонстрировали прекрасную фигуру мисс Эдриан. Выглядывающий из-под пальто шелк цвета слоновой кости, из которого была сшита ее блузка, свидетельствовал о безупречности ее вкуса. Маленькая черная шляпка по последней моде подчеркивала искрящуюся золотистость ее волос.
Мисс Сильвер приняла к сведению все эти детали и выжидала, пока ее клиентка заговорит. Она не заставила себя ждать. На манер тех, кто стремится передать собеседнику, чье социальное положение ниже, свою беззаботность, она сказала:
— Вы были очень добры, согласившись принять меня, но, боюсь, я лишь понапрасну отниму у вас время. Мой друг сказал мне, что леди Портингтон — я не знакома с ней лично, но она очень близкая подруга приятеля моего друга...
Мисс Сильвер кашлянула.
— Мне удалось оказать леди Портингтон некоторую помощь.
Мисс Эдриан ободряюще улыбнулась.
— О, вы слишком скромны. Эти жемчужины — бесценная семейная реликвия.
Мисс Сильвер какое-то время молча вязала. Затем сказала:
— Я думаю, вы пришли ко мне не за тем, чтобы обсудить жемчуга леди Портингтон. Что я могу для вас сделать, мисс Эдриан?
Хелен Эдриан сказала:
— Ну, даже не знаю... — У нее было ощущение, какое бывает, когда ищешь ступеньку в темноте. Она чувствовала, будто с трудом спускается вниз по лестнице, не зная даже, куда та ведет. Сначала она подумала, что мисс Сильвер смешная, и комната у нее такая же, и что она, по крайней мере, здорово повеселится на этом представлении, если уж ничего другого не добьется. А потом, своим покашливанием, какой-то особой интонацией в голосе, странным взглядом самых обыкновенных сероватых глаз, эта маленькая старая дева, похожая на гувернантку, заставила ее почувствовать себя капризным ребенком, которого пожурили. Она себя так не чувствовала со школьных времен. Мысль пронеслась в ее голове и исчезла. Хелен посмотрела на свои руки, затянутые в безукоризненные перчатки, они сжимали сумочку слишком крепко. Это был последний подарок Фреда Маунта, и очень дорогой — черная замша с инкрустациями из слоновой кости. Она задержала на ней взгляд, потом подняла глаза и увидела, что мисс Сильвер наблюдает за ней.
— Чем я могу вам помочь, мисс Эдриан?
Это спровоцировало ее на честный ответ.
— Я не знаю, сможете ли вы.
— Но вы пришли, чтобы выяснить это, не так ли?
— Ну...
Мисс Сильвер улыбнулась и рассудительно заметила:
— Мы не слишком сильно продвинемся, пока вы не расскажете, что привело вас сюда.
Проговорив это, она продолжала изучать клиентку.
Взгляд голубых глаз устремился куда-то вдаль, потом вниз. Ресницы, хоть и накрашенные, были поистине выдающейся длины. Единственным в ее облике, что сохранило натуральный цвет, были очень красивые золотистые брови. Губы на миг надулись, затем решительно сжались. Хелен Эдриан сказала:
— Меня шантажируют. Что вы мне посоветуете предпринять?
Спицы мисс Сильвер коротко звякнули.
— Лучший совет, который я или любой другой человек, внушающий вам доверие, могут дать, это обратиться в полицию.
— А вы знаете хоть кого-нибудь, кто воспользовался этим советом?
Мисс Сильвер печально вздохнула.
— Всегда необычайно сложно убедить кого-либо последовать доброму совету.
У Хелен Эдриан вырвался короткий резкий смешок.
— Это же так просто, не правда ли? Люди не шантажируют вас, если нет ничего такого, о чем вы бы не хотели, чтобы все узнали. Это может и не быть чем-то важным, это может быть вообще ничем. Но у всех есть секреты, которые они держат при себе, я так считаю. И потом, если вы широко известны публике, у вас все же должна быть частная жизнь, которая не имеет к этой публике никакого отношения, ведь так? Это достаточно просто — порекомендовать обратиться в полицию. Но разве это возможно? Однажды вы сделаете это, и назад уже дороги не будет. Если обращение в полицию приведет к возбуждению уголовного дела, то это означает, что вам придется стойко держаться и терпеть, когда вас будут поливать грязью, и что бы вы ни делали, и как бы мало правды во всем этом ни было, что-нибудь, да приклеится. Я не могу идти в полицию, и точка.
Мисс Сильвер мягко кашлянула.
— Если дело в этом, может, вы расскажете мне обо всем немного подробнее. Вы, должно быть, полагали, что я могу вам помочь, иначе не пришли бы сюда. Я думаю, вам лучше решиться быть откровенной и рассказать все, что касается попыток шантажа.
Голубые глаза остановили на ней оценивающий взгляд.
— Ну, я не знаю. Я надеюсь, все будет сохранено в совершенной секретности? Мой друг сказал, я могу на это рассчитывать.
Мисс Сильвер слегка распрямилась. Расстояние между ней и мисс Эдриан, казалось, увеличилось.
— Определенно, вы можете на это рассчитывать.
— Что ж, всякий хочет быть уверенным.
Мисс Сильвер вязала с высокой скоростью.
