Он решил проверить свои подозрения и начал петлять по городу, постоянно посматривая в зеркало заднего вида. Фиолетовый «опель» неотрывно следовал за «маздой». За ним, без всяких сомнений, следили. Озадаченный таким поворотом событий, Яблочко не на шутку испугался. Мало ли кто захотел познакомиться с ним накоротке или проследить его связи! Все-таки у него под контролем несколько миллионов евро! Но, поразмыслив немного, директор успокоился и позвонил Заму по мобильному.
— Господин генерал, за мной хвост! — ухмыляясь, сообщил он. — Уж не ваш ли?
— Засветились, паразиты! Профессионалы хреновы… — беззлобно пробурчал генерал и добавил: — А вы как думали? Во-первых, Студент может и на вас выйти, ведь так? Понаблюдает за вами издали и записку подкинет. Да мало ли… Вот мои люди за вами и ходят, кстати, с самого начала ходят, это вы по неопытности только сейчас хвост заметили. Во-вторых, нам нельзя исключать и того, что вы вдруг захотите снять со счета оставшиеся деньги и вслед за Студентом удариться в бега. А нам тогда самим прикажете эту кашу расхлебывать и за вашего номинального начальника отдела отдуваться? Мы же его не с бухты барахты замочили! Заказчик-то вы! А, Николай Иванович?
Генерал словно прочитал потаенные мысли директора. У Яблочко похолодело внутри: вот гад, насквозь видит… Нет, деньги надо срочно обезопасить!
* * *
Помощник Президента готовил обзор прессы для шефа. Зная, что тот, читая ежедневные обзоры, особое внимание обращает на первую строчку каждого абзаца, Помощник долго думал, как ее сформулировать. В первой строчке должно быть нечто такое, что подтолкнет Президента прочитать весь абзац. От традиционного «В последнее время ряд периодических изданий проявили особый интерес…» Помощник отказался сразу. Начать таким образом нужный абзац — сразу загубить дело: Президент не станет его читать. Мало ли периодической прессы, в которой сообщается, кого и как задевают чужие интересы?
Его пальцы быстро забегали по клавиатуре: «Анализируя сведения о расходах Украины на ликвидацию последствий аварии на Станции, ряд отечественных и зарубежных…» Помощник снова остановился. Нет, не годится: после такого начала шеф точно не будет читать абзац. Расходная часть бюджета вызывает у него стойкую аллергию. Да и кого может заинтересовать статья о новых расходах, когда старые нечем покрывать? Помощник задумался и начал снова набирать текст, но уже не спеша, анализируя каждое слово: «Получать из Зоны значительные доходы в государственный бюджет — такую возможность рассматривают журналисты ряда…» Помощник задумался и, улыбнувшись, добавил всего лишь одно словосочетание — «вместо гигантских расходов». Похоже, именно это и нужно. Получать значительные доходы, конечно, хорошо, но «…доходы вместо гигантских расходов…» — просто замечательно. Взгляд Президента должен зацепиться за такое начало! Не может не зацепиться, черт возьми! Помощник слишком хорошо его знал. Упустить доходы — это было вовсе не в характере Президента.
Закончив обзор, Помощник приготовил несколько газет, в которых разные авторы высказывались в пользу строительства в Зоне хранилища для отработанного ядерного топлива зарубежных атомных станций, а также создания базы для дальнейшей его переработки. Авторы всех статей оперировали гигантскими суммами прибылей от такой деятельности. Счет шел на миллиарды долларов.
Помощник как в воду смотрел. Он действительно хорошо знал своего шефа. Уже через час после того, как он положил в специальную папку два листика с обзором прессы, Президент сам позвонил ему и попросил принести газеты. Помощник довольно улыбнулся: одной строчкой в обзоре он заработал себе на двухкомнатную квартиру в Киеве. Вернувшись в свой кабинет, он закрыл двери и прислонился к ним спиной, мысленно взвешивая на ладони толстую тугую пачку европейских денег. В этот момент ему в лицо подул холодный ветерок.
— Что за чертовщина? — пробормотал он. — Откуда сквозняк?
Окна были плотно закрыты, кондиционер выключен. Однако его удивление быстро прошло, потому что мысли были заняты совсем другим.
* * *
Серега переночевал у какой-то бабки, которая ходила по железнодорожному вокзалу, предлагая по дешевке ночлег и ужин. Бабка жила на Соломенке, в старом обветшавшем частном доме с большим запущенным садом. Сразу было видно, что мужиком в доме даже не пахло. В глаза бросалась неустроенность усадьбы: необрезанные высоченные фруктовые деревья, до веток которых даже с лестницы не дотянуться, покосившийся сарай, кирпичный гараж с давно не крашенными ржавыми воротами, полусгнивший столик, вкопанный под старым раскидистым орехом. Серега удивился, как это старуху до сих пор никто не прижал и не отобрал такой большой кусок земли?
Хозяйка показала ему комнату с маленькими окнами. Мутные, давно не мытые стекла, между которыми, наверное, еще с прошлой осени лежали дохлые черные мухи.
— Вот тута и переночуете, а я пойду вечерю соберу. Есть то будете? — с тревогой спросила бабка.
«О заработке беспокоится», — подумал Серега, оценивая бабкину заботу о ближнем, и успокоил ее:
— А как же! Голодный, что волк по весне! Что есть в печи, все на стол мечи!
Бабка радостно закивала и бодро засеменила в кухню. Через минуту он услышал, как погромыхивают кастрюли, и, вдохнув вкусный запах борща, почувствовал зверский голод.
«Наколдовала старая, что ли?» — мелькнуло у него в голове, а ноги сами понесли в кухню.
На старенькой, но чистой двухконфорочной газовой плите стоял ковшик с борщом, а рядышком, на черной чугунной сковороде немыслимых размеров, грелась горка гречневой каши и пара котлет.
— Ну, бабуля, а сто пятьдесят поищем?
— А как же! — еще больше повеселела бабка, нарезая тоненькими ломтиками розоватое сало.
После сытного ужина Серега устроился в стареньком кресле напротив небольшого, видавшего виды телевизора. Он попал на новости. Россия подняла цены на газ, из-за чего отношения с Украиной резко ухудшились. В Крыму разгорался скандал с маяками. Группа студентов захватила старый маяк и не пустила туда российских моряков. Россия обиделась и отказалась от украинского молока и мяса. Все как-то удивительно совпало по времени. Нормальные отношения между двумя соседними странами за считанные дни превратились в настоящую торговую войну. Новости страшно было слушать! Сразу же за внутренними новостями последовали новости международные. Заместитель министра иностранных дел Украины комментировал заявление французского министра внутренних дел о невозможности дальнейшего расширения Евросоюза. Была названа и Украина, против принятия которой министр высказался отдельно.
«Вот те раз! — подумал Сергей. — С Россией поссорились, в Евросоюз не пускают! Как же мы теперь? Одни? И есть ли у французского министра право делать подобные заявления? Он-то какое отношение к Евросоюзу имеет?»
После новостей началось интервью со студентом, который возглавил захват крымского маяка. Фамилия студента была Клочко. Серега насторожился — где-то он эту фамилию уже встречал — и стал слушать внимательнее. Студент рассказывал, какой он патриот и как это унизительно, когда маяками на твоей родной земле командует другая страна.
— Клочко… Клочко… — бормотал Серега, пытаясь вспомнить, откуда он знает эту фамилию.
— Василь, — обратился репортер к герою дня.
Сергей не дослушал вопроса. Имя и фамилия слились воедино, и он наконец вспомнил. Фамилия Клочко была среди многих других на диске! Серега даже вспомнил сумму: двадцать тысяч евро! Но причем здесь Клочко?! Какое отношение имеет какой-то крымский маяк к строительству хранилища для отработанного ядерного топлива в Зоне? Как ни старался Серега сложить воедино эту мозаику, ничего у него не получалось. Плюнув, он переключил телевизор на другой канал. Там шел идиотский боевик с реками крови и горами трупов. Просидев у телевизора до одиннадцати часов, Серега, сладко зевая, пошел спать.
Проснувшись утром, он долго лежал, изучая трещины на потолке. Затем он вспомнил вчерашние телевизионные новости. Если бы не фамилия Клочко, он бы не обратил внимания на заявление французского министра. Мало ли кто и что болтает. Но поскольку эти два события совпали по времени, все теперь выглядело иначе. Вполне возможно, что странное заявление француза тоже имеет отношение к хранилищам для забугорного отработанного топлива. На фоне осложнений, связанных с поставками газа, дурацкая студенческая выходка могла стать причиной дальнейшего ухудшения украинско-российских отношений. К каким еще осложнениям это приведет, никто не знает, но то, что приведет, — однозначно. С другой стороны — заявление французского министра. Что-то тут не так…
Не придумав ничего путного, Серега переключился на свои проблемы. Он решил сделать следующий ход в этой опасной игре. Пожалуй, это был сильный ход, хотя и очень рискованный. Серега вскочил с кровати и начал лихорадочно одеваться. Возможно, он уже опоздал, но попробовать стоит. Главное сейчас — во что бы то ни стало найти пишущую машинку.
