— В таком случае что же вам нужно?
— Вы должны положить конец этим опасным отношениям, которые кладут пятно на вас, мало того — могут довести до такого ужасного положения, когда, изгнанная позорно из этого дома, вы вынуждены будете сносить общее презрение. Прекратите свидания с Фурбисом, верните его жене и детям, оставленным на произвол судьбы из-за вас; наконец, возвратитесь сами к своему мужу, доверия которого вы не оправдываете в настоящее время. Должно же, наконец, когда-нибудь вас посетить раскаяние и вернуть вас к Богу, от которого вы отшатнулись. Его милосердие бесконечно, и именем ваших покойных родителей, именем мужа вашего, ради вашей чести, вашего покоя я прошу вас прекратить эти преступные отношения, которые скоро будут известны всем…
Выпрямившись во весь рост, с рукой, поднятой к небу, священник был прост и в то же время величествен. Что до Марго, то она уже больше не слушала его.
— Как перестать видеться с Фурбисом?! Возвратить его жене? — воскликнула она в высшей степени раздражения. — Никогда! Я готова умереть, готова мучиться целую жизнь за него! Вы не знаете, что значит полюбить. Вам кажется, что можно любить того, кто сам, в свою очередь, любит, и только ему одному отдаваться и телом и душой во имя обязанностей, упомянутых вами. Этих обязанностей для меня не существует. Я принадлежу к числу испорченных, порочных натур, которые, по вашему мнению, отвергнуты Богом. И если верить вашим словам, то мне придется быть жестоко наказанной в будущей жизни. Однако я готова на все, но не изменю моей настоящей жизни. Я люблю Фурбиса, и, мне кажется, по интонации моего голоса вы можете понять, насколько я уверена в себе, чтобы противостоять всякому удару!
Как гром поразили эти слова священника, он не поверил своим ушам. Несмотря на то что ему не раз приходилось встречать примеры, сколь сильно играют страсти под жарким небом этой местности, однако он никогда не видал ничего подобного. Увлечение этой женщины казалось ему просто чудовищным. Он старался выглядеть спокойным, но силы изменили ему.
— Я понимаю, что дьявольская страсть делает вас слепой и вы заблуждаетесь все больше и больше в охватившем вас увлечении — вы живете лишь вашей преступной любовью. Остановитесь, вы падаете в бездну, откуда уже трудно будет спасти вас.
— Я люблю Фурбиса! — ответила Марго.
— Но если вы не верите в гнев свыше, — продолжал священник, теряя всякую надежду, — в месть вашего мужа, чего вы по справедливости заслуживаете своей недостойной любовью, то неужели ваша собственная честь не удерживает вас от падения? Предупреждаю, однако, что кругом только и говорят, что о вас. Неужели вы хотите, чтобы все сторонились вас, указывая в вашу сторону пальцем?
— Я люблю его! — повторила Марго.
Священник поднял руки к небу, призывая его в свидетели, что он сделал все возможное со своей стороны и не его вина, если он не добился желаемых результатов.
— Мне здесь больше нечего делать, — молвил он, наконец. — Если Бог не сжалится над вами, вы погибли.
И затем, взяв трость и шляпу, священник, сердце которого было исполнено горя и ужаса, поспешил уйти подальше от этого дома, в котором, кажется, поселилось само несчастье…
Когда священник ушел, Марго упала в кресло и горько заплакала, закрыв лицо руками. Это не были слезы раскаяния о своей безнравственной жизни, нет, — она плакала потому, что боялась потерять Фурбиса.
В эту минуту он вошел в сад. Марго рассказала ему о визите священника. Со своей стороны, и он к предупреждениям священника добавил еще несколько, сделанных ему Вальбро, которые также нельзя было оставлять без внимания.
— Следовательно, наши отношения открыты? — вскрикнула Марго. — Нашей чести угрожает опасность, но мы должны дорожить ею, пока в нас живет надежда рано или поздно стать законными супругами. Какое счастье было бы жить, любя друг друга свободно!
Стать женой Фурбиса, любить его, не опасаясь разлучения с ним, было заветной мечтой Марго. Фурбис же, со своей стороны, не раз воображал себя освобожденным от своей жены, мужем вдовы Марго, избавившейся наконец от несносного Паскуаля! В самом деле, стать владельцем имущества фермера, при склонности жить в довольстве, да еще с любимой женщиной — разве это не прекрасно? Подобного рода мысли и стали зачатком дальнейших поступков Марго и Фурбиса.
— Ничего еще не потеряно, — молвил он, окидывая быстрым взглядом раскинувшийся перед ним горизонт, — но необходимо решиться…
— Бежать! — предположила Марго.
— Нет, остаться, но выйти из этого положения, — отвечал он. — Ты должна приготовиться к небольшой жертве.
— К какой? — спросила Марго, бледнея.
— Видеться не так часто. Это необходимо для исполнения задуманных мной планов.
— Как, лишиться возможности видеть тебя? — воскликнула Марго.
— Да, на время, чтобы потом никогда более не разлучаться.
Он обнял Марго и затем, не желая встречаться с Паскуалем, который к ним приближался, поспешно вышел. Он направился к Вальбро, чтобы посоветоваться с ней.
— Я хочу жениться на Марго, — обратился он к старухе, — и она тоже не прочь выйти за меня. Это единственный выход из затруднительного положения, в котором мы сейчас находимся.
— Но это нелегко, черт возьми! Куда же вы денете ее мужа, твою жену?
— Я решился на все, — ответил Фурбис мрачным голосом.
Вальбро приблизилась к нему и, хлопнув его по плечу, спросила:
— Да ты что, серьезно говоришь это?
— Да, серьезно, — ответил Фурбис, задыхаясь.
— Ну так слушай же. Если тебе удастся достигнуть задуманных целей, то советую иметь в виду, что, добиваясь обладания женщиной, не мешает также позаботиться и о приобретении ее богатства. Но только предупреждаю: будь осторожен, судьи очень проницательны. Конечно, удар ножа скоро решает дело, но ведь остается кровь, а довольно одной ее капли, чтобы погибнуть вам обоим. На твоем месте я бы…
И, наклонившись к уху Фурбиса, Вальбро тихо проговорила:
— Я употребила бы яд! Правда, это будет несколько продолжительнее, но зато вернее, и если поступать осторожно, то можно остаться вне всякого подозрения.
Фурбис дрожал от страха.
— Слушай дальше, — продолжала она несколько громче, — я люблю Марго, но тебя люблю еще больше, и мне не хотелось бы, чтобы ты рисковал собой. Послушайся меня. Поручи другому действовать за себя и, если ты решишься отравить, не вливай сам яд, а заставь это сделать Марго. Мысль будет твоя, а она будет ее исполнительницей, и в таком случае тебе будет угрожать меньше опасности.
— Однако вы весьма изобретательны, — молвил Фурбис. — Где это вы только научились?
— Старик Риваро говаривал, что я рождена для преступлений, — ответила с усмешкой Вальбро. — Помни и слушайся меня. Если хочешь достичь своей цели, следуй моим советам.
В течение нескольких дней он не осмеливался, однако, посвятить Марго в свои планы. Ему принадлежала идея преступления, но он должен был найти удобный случай воспользоваться безграничной преданностью Марго, сделав ее исполнительницей преступного замысла. Случай помог ему.
В одно из воскресений Паскуаль, силы которого заметно восстанавливались, предложил жене отправиться к обедне. Уже шесть месяцев как он не был в церкви, и он радовался, что снова может присутствовать на богослужении.
Супруги отправились рано поутру и в восемь часов были уже на месте. Входя в церковь, Паскуаль услышал шепот, пробежавший в толпе.
— Они, кажется, удивляются моему появлению, — обратился он к жене.
Марго лишь улыбнулась в ответ. Она боялась встретить чей-либо враждебный взгляд. Пытаясь не выдать своего смущения, она, однако, сильно побледнела, когда, обернувшись, заметила, что места вокруг нее оставались незанятыми: на пространстве около трех метров не было никого, кроме нее и мужа. Женщины, которые обыкновенно считали за честь занять места возле нее, теперь от нее удалялись.
— Боже! — тихо проговорила она. — Неужели я так низко пала в их глазах?..
С мольбой смотрела Марго на окружавших ее прихожанок, считавшихся до этой минуты ее подругами. Но никто не отозвался на ее молчаливый зов души. Один лишь Мулине, стоявший при входе в церковь, смело прошел и занял место позади своих господ. Паскуаль ничего не замечал. Да и как мог заметить он что-либо, будучи весьма далек от всяких подозрений относительно своей жены? Стоя на коленях, он молился за нее, свою Марго, упрашивая Бога сохранить навсегда ее столь же прекрасной и столь же преданной, как в настоящее время.
Страдания Марго, однако, еще не закончились. После совершения службы священник поднялся на кафедру и, прочитав имена желающих сочетаться законным браком в течение этой недели, предложил присутствующим помолиться о заблудшей душе, дабы Бог скорее явил ей свою помощь. При этих словах глаза всех присутствующих обратились на Марго. Когда же она выходила из церкви под руку со своим мужем, все сторонились ее, словно прокаженной.
