Поскольку его первые призывы остались без внимания, лорд Питер постучал снова. На этот раз за дверью явно послышалось движение, и несомненно мужской голос окликнул:
— Ну входи, что ли, черт бы тебя побрал! — последние слова были сопровождены грохотом не то какого-то упавшего, не то специально брошенного предмета.
Дверь неожиданно открыла маленькая девочка лет семи, темноволосая и очень красивая. Она потирала руку как от ушиба. Она нерешительно замерла на пороге, пока из дома не раздался тот же нетерпеливый голос:
— Ну кто там?
— Добрый вечер, — произнес Уимзи, снимая шляпу. — Надеюсь, вы извините, что я так, без приглашения. Я живу в охотничьем доме.
— Ну и что из этого? — донесся из дома голос. Поверх головы девочки Уимзи разглядел силуэт крупного мужчины, который курил, сидя у камина.
Света в комнате не было, если не считать всполохов пламени в очаге да тусклого, сумеречного света, проникавшего через небольшое оконце. Комната казалась большой, но высокий дубовый ларь, стоявший у камина, разделял ее пополам, скрывая за собой пещеру непроницаемой тьмы.
— Можно войти? — спросил Уимзи.
— Входи, если надо, — не слишком любезно откликнулся мужчина. — Закрой дверь, девочка. На что это ты уставилась? Ступай к матери, и пусть она научит тебя хорошим манерам.
Это напоминало свинью, разглагольствующую об этикете, однако ребенок тут же поспешил за ларь и скрылся во мраке. Питер вошел внутрь.
— Вы мистер Граймторп? — вежливо осведомился он.
— Ну и что из этого? — огрызнулся фермер. — У меня нет оснований стыдиться своего имени.
— Пожалуй что, как и вашей фермы, — поспешно заверил Питер. — Замечательное местечко, а? Меня зовут Уимзи, то есть лорд Питер Уимзи, я брат герцога Денверского. Надеюсь, я не помешал вам — вы, наверное, заняты — овцы и прочее? Но я подумал, вы не станете возражать, если я загляну к вам по-соседски. Здесь пустынная местность, не правда ли? Мне бы хотелось познакомиться с людьми, живущими поблизости. Знаете, я привык к Лондону — там люди живут довольно скученно. Наверное, редко кто из чужих тут появляется?
— Никто не появляется, — решительно заявил мистер Граймторп.
— Ну что ж, может, это и к лучшему, — продолжил лорд Питер. — Начинаешь больше ценить своих близких, а? Я всегда считал, что в городах люди слишком много времени уделяют чужим. Ничто не сравнится с отдыхом в семейном кругу, когда все дела переделаны и все уже сказано. Уют — вот что главное, а? Вы женаты, мистер Граймторп?
— А вам какое дело? — прорычал фермер, поворачиваясь к Питеру с такой яростью, что тот начал довольно нервно оглядываться в поисках вышеупоминавшихся собак.
— Да, собственно, никакого, — ответил он, — просто я подумал, что эта очаровательная девочка, верно, ваша дочка.
— Если б я в этом усомнился, я бы придушил эту ведьму вместе с ее матерью, — заметил мистер Граймторп. — Ну что вы на это скажете?
Последнее замечание, будучи обычным фразеологизмом, тем не менее, явно было рассчитано на ответ, так что природное красноречие Уимзи было подвергнуто жестокому испытанию. Однако он предпочел прибегнуть к обычной мужской уловке и предложил мистеру Граймторпу сигару, подумав про себя: «Что за адская жизнь должна быть у его жены».
Фермер односложно отказался от сигары и умолк. Уимзи закурил и погрузился в размышления, не сводя глаз с собеседника. На вид ему было лет сорок пять, лицо грубое, тяжелое и обветренное, широкие квадратные плечи, короткие ноги, массивные бедра — настоящий бультерьер с дурным нравом. Решив, что деликатные намеки останутся не замеченными таким существом, Уимзи избрал более прямолинейную методику.
— Сказать по правде, мистер Граймторп, я заскочил к вам не совсем без причины. Всегда лучше иметь какой-нибудь повод, не правда ли? Хотя мне так приятно познакомиться с вами — я хочу сказать, что можно было обойтись и без повода. Но дело в том, что я разыскиваю молодого человека… э-э-э… своего знакомого — он сказал, что как-нибудь заедет сюда, в здешние края. Только боюсь, что я его уже пропустил. Видите ли, я только что вернулся с Корсики — интереснейшее место, должен сказать вам, мистер Граймторп, но я не о том, — а из слов моего друга я могу судить, что он здесь должен был быть неделю назад. Не везет. Но поскольку он не оставил карточки, я ни в чем не могу быть уверен. Случайно вам не доводилось с ним встречаться? Высокий парень с большим размером ноги на мотоцикле с коляской. Я подумал, может, он заглядывал сюда. А? Не доводилось видеть?
Лицо фермера налилось кровью и даже потемнело от гнева.
— Когда, вы сказали? — поспешно спросил он.
— Думаю, вечером в прошлую среду или в четверг утром, — ответил Питер, сжимая свою тяжелую ротанговую трость.
— Так я и знал, — прорычал мистер Граймторп, — …сука, как и все эти проклятые бабы со своими грязными уловками. Послушайте, миста. Этот хам ваш друг? Ну что ж, я был в Стэпли в среду и в четверг — вам, верно, это известно? И дружку вашему было известно, да? А если б я был дома, ему бы не поздоровилось. Если б я их застукал, ему бы крышка, черт бы вас побрал! И если я еще раз увижу, как вы здесь рыщете, я вам все кости переломаю, черт бы вас побрал! — при этом он словно бульдог мотнул головой, как бы нацеливаясь на горло лорда Питера, и схватил его за шею.
— Вот это уж никуда не годится, — заметил лорд Питер, с поразившей его оппонента легкостью освобождаясь от хватки и с сокрушительной силой сжимая его кисть. — Совершенно неразумно — так ведь можно и убить человека. А убийство — хлопотное дело. Прокурорский допрос и все прочее. Присяжные начнут задавать каверзные вопросы, а потом и веревка на шее. К тому же методы у вас довольно примитивные. А ну-ка стой спокойно, болван, а то я сейчас сломаю тебе руку. Так лучше? То-то же. Садитесь. Если вы будете и впредь так себя вести, когда вам спокойно задают вопрос, то рано или поздно влетите в неприятности.
— Вон из моего дома, — мрачно пропыхтел мистер Граймторп.
— Несомненно, — ответил Питер, — и премного благодарен за увлекательный вечер, мистер Граймторп. Жаль, что вы ничего не сообщили мне о моем приятеле.
Ругаясь на чем свет стоит, мистер Граймторп вскочил и кинулся к двери:
— Джабиз!
Лорд Питер взглянул ему вслед, после чего внимательно осмотрел комнату.
— Есть здесь что-то подозрительное, — заметил он вслух. — Что-то ему известно. Зверский тип. Интересно…
Он заглянул за ларь и лицом к лицу столкнулся с женщиной — ее лицо белым мазком выступало на фоне густой тьмы.
— Вы? — хрипло прошептала она, задохнувшись от неожиданности. — Вы? Вы сошли с ума. Скорей, скорей! Он пошел за собаками!
Вытянув обе руки, она уперлась лорду Питеру в грудь, настойчиво отталкивая его. Но тут на его лицо упал отблеск пламени, и она, издав сдавленный крик, окаменела — маска Медузы-Горгоны застыла на ее лице.
Миф утверждал, что Медуза была прекрасна, такова была и эта женщина: белоснежный лоб оттеняли черные волосы, карие глаза сияли из-под ровных, словно проведенных по линейке бровей, полный чувственный рот, — весь облик ее был столь прекрасен, что даже в этот напряженный момент лорд Питер ощутил, как в его крови забурлили все шестнадцать предшествующих поколений феодальных привилегий. Он инстинктивно взял ее за руки, но она их поспешно вырвала и отпрянула.
— Мадам, — приходя в себя, произнес Уимзи, — я не совсем…
Тысяча вопросов, нахлынув, затопила его сознание, но прежде чем он успел облечь в словесную форму хоть один, из-за дома раздался протяжный вопль, за которым тут же последовал еще один.
— Бегите! Бегите! — воскликнула женщина. — Собаки! Боже мой, Боже мой, что со мной будет? Уходите, если не желаете мне смерти! Уходите, уходите! Сжальтесь надо мной!
— Послушайте, может, мне лучше остаться и защитить… — начал лорд Питер.
— Если вы останетесь, вы погубите меня. Уходите! — ответила женщина.
Отбросив академические традиции, Питер подхватил трость и выбежал. Собаки бросились за ним по пятам. Ближайшую он ударил тростью, и та, скуля, отстала. Рабочий все еще стоял, прислонившись к воротам, и Граймторп заорал от дома, чтобы тот задержал беглеца. Питер приготовился к схватке: из-за спины накатывала свора собак, — и вдруг ощутил, как его подняли в воздух и швырнули через ворота. Поднявшись на ноги, Уимзи, не раздумывая, бросился наутек.
Сзади доносились ругань фермера и оправдания рабочего, потом послышался высокий женский голос, взвившийся в испуганном крике. Питер оглянулся. Рабочий, женщина и еще один откуда-то взявшийся мужчина загоняли собак обратно и, казалось, убеждали Граймторпа не выпускать их за ворота. Похоже, их усилия возымели действие, потому что фермер с мрачным видом направился прочь, а второй мужчина с истошными криками и хлопаньем кнута принялся загонять собак на псарню. Женщина что-то сказала, и ее муж, набросившись на нее со всей накопившейся яростью, сшиб ее с ног.
