— Даже если бы вам был двадцать один год и вы были Джонни Вейсмюллером, ничего бы не изменилось, — печально пожал плечами Бак. — Против природы не пойдешь.
— Многие считают, что жена Ирен не самая хорошая, — вздохнул доктор Ранкин. — Может, оно и так. Ирен молода и полна жизни…
— Да бросьте вы, док! — резко оборвал его Бак, не сводя взгляда с пола. — Что вы еще защищаете?
— Все люди разные, у каждого свой характер, свои привычки и желания, — продолжил рассуждать доктор, проведя по лицу рукой. — Я, пожалуй, сухой и скучный человек, а Ирен — веселая жизнерадостная девушка.
— Вам виднее, — хмыкнул Бак.
— Хозяйка из Ирен никудышная, согласен, — сказал доктор Ранкин, как будто не слышал язвительной реплики. — Ну и что? Умение вести хозяйство не единственное, что нужно мужчинам от женщин. Ирен наслаждается жизнью.
— Это уж точно, — усмехнулся Бак.
— Это мне в Ирен больше всего и нравится, — признался доктор, — потому что сам я — полная противоположность. Она не отличается блестящим умом. Не буду спорить: если откровенно, Ирен даже немного глуповата. А мне, знаете ли, плевать! Женщине ум ни к чему… Ленива? Да. Неорганизованна? Тоже согласен. Ну и пусть! У меня этой организации хватит на двоих… Главное — Ирен живет в свое удовольствие. Это прекрасно, и в этом нет ничего плохого. Она как ребенок…
— Все правильно, — согласился Бак, — если бы, кроме этого, больше ничего не было.
— Вы хотите сказать, что что-то есть, — медленно проговорил доктор Ранкин, поворачиваясь к нему.
— Весь город об этом знает, — смущенно подтвердил Бак. — Можете спросить кого хотите.
— Приличный мужик приезжает в маленький городок и женится на самой настоящей… шлюхе, — с горечью произнес торговец недвижимостью. — И никто не остановил его. Все только молча смотрели, тайком посмеивались и называли дураком.
— И мы с тобой, Бад, ничем не отличались от остальных, — виновато проговорил Бак.
— Мы велели ей угомониться, — не согласился с другом Бад. — Мы предупредили ее, чтобы она перестала гулять… велели ей начать новую жизнь…
— Толку от наших предупреждений и приказов! Кто ее только не предупреждал!.. Но сейчас нашему терпению пришел конец. Когда речь шла только о водителях грузовиков…
— Мы никогда с ней не… были, док, — перебил приятеля Бад. — После того как вы приехали в город — ни разу.
— Вот увидите, весь город будет на вашей стороне, — торжественно объявил Бак.
— Но наша поддержка будет немного значить, когда дело начнут разбирать в окружном суде, — засомневался Бад.
— О, что мне делать? — неожиданно воскликнул доктор Ранкин, обхватывая голову руками. — Что же мне теперь делать?
— Решай, Бад, — со вздохом предложил Бак. — Я не могу сдать его легавым. Это выше моих сил.
— Вот увидите, док, все будет нормально, — успокоил Бад и повернулся к товарищу. — Послушай, Бак. Когда мы сюда шли, то никого не встретили на улице, верно?
— Точно. И никто не видел, как мы спускались в подвал.
— Значит, нас здесь не было, — с видом заговорщика сообщил торговец недвижимостью хозяину. — Ясно, док? Мы позвали вас и ушли, а в подвал не спускались. Решили, что никого нет дома.
— Лучше вы бы на самом деле сюда не спускались, — тяжело вздохнул доктор.
— Скажете, что Ирен вышла прогуляться и не вернулась, — посоветовал Бак. — Мы с Бадом позже поклянемся, будто видели, как она ехала из города с каким-то парнем… ну, скажем, в «бьюике». Не беспокойтесь, все поверят… А сейчас нам лучше уйти.
— И смотрите, ничего не напутайте, — строго напомнил торговец. — Мы не спускались в подвал и не видели вас сегодня… Ну ладно, мы пошли. До встречи! Держитесь, все будет хорошо.
Друзья торопливо поднялись по лестнице.
— А вам лучше все здесь накрыть, — напоследок бросил Бак.
Оставшись один, доктор Ранкин сел на пустой ящик и вновь обхватил обеими руками голову. Он продолжал уныло смотреть себе под ноги, когда вновь хлопнула входная дверь. На этот раз Ранкин не вздрогнул от испуга, а только внимательно прислушался. Кто-то вошел в дом и закрыл за собой дверь.
— Эй, Джон! Я вернулась! — долетел до него звонкий женский голос.
— Я здесь, Ирен, — отозвался Ранкин и тяжело встал.
Дверь в подвал открылась, и на лестнице показалась молодая красивая женщина.
— Ты не поверишь, — с улыбкой сказала она, — но я опоздала на этот чертов поезд.
— О… — протянул доктор. — Ты возвращалась через поле?
— Да, тащилась, как последняя дура, — недовольно проворчала она. — Можно, конечно, было подъехать и успеть, но я не догадалась. Если бы ты отвез меня на станцию, я бы точно успела.
— Может, и успела бы, — задумчиво согласился Ранкин. — Ни с кем не встретилась на обратном пути?
— Ни с кем… Уже закончил?
— Закончил, но, боюсь, придется все переделывать, — вздохнул доктор. — Спускайся, дорогая, я тебе покажу, в чем дело…
Совершенно СЕКРЕТНО № 2/249 от 02/2010
Перевод с английского: Сергей Мануков
— Придете в следующую среду? — спросил мистер Меллилоу.
— Конечно, приду, — кивнул мистер Крич. — Рад, что вы не обиделись, Меллилоу. Значит, в следующую среду, как всегда. Если только не… — его широкое лицо на мгновение омрачилось, словно он вспомнил что-то неприятное. — Ко мне может прийти один человек. Если до девяти меня не будет, можете не ждать. Тогда встретимся в четверг.
Мистер Меллилоу выпустил своего гостя через стеклянную дверь. Крич миновал лужайку и вышел через калитку.
Стояла ясная октябрьская ночь. В небе повисла горбатая луна. Меллилоу надел галоши и вышел из дома. Через несколько минут он уже стоял, облокотившись на забор, ограждавший его маленький участок, и смотрел на долину, по которой протекала бурная речка. Примерно в миле от дома, на широком пологом склоне, стояла каменная башня Фолли. Казалось, ничто никогда не сможет нарушить этого удивительного уединения.
Однако мистера Меллилоу не обманывала эта идиллия. Выйдя на пенсию, он купил коттедж в надежде провести здесь остаток своих дней. Однако его надежды оказались разбиты. Первым ходом явилась смерть старого эсквайра. Вторая неожиданность — покупка всего Страйдинга богатым бизнесменом-холостяком Кричем.
Меллилоу не сразу понял, что в этом странном решении виновато… электричество. Словно громадные и уродливые шахматные ладьи из забытого угла доски, в долине неожиданно появились опоры линии электропередач. Сейчас эти столбы приблизились едва ли не к порогу его дома.
Недавно Крич объявил, что продает долину компании. Электрики собиралась построить на реке гидростанцию, а на склонах — домики для рабочих.
Мистер Меллилоу с печальным вздохом вернулся в дом. Поставил галоши на обычное место, в угол веранды рядом со стеклянной дверью, собрал шахматные фигурки в коробку и, думая о Фолли, отправился спать.
В ту ночь Меллилоу приснился странный сон. Ему снилось, будто он находится в знакомой долине, которую пересекают живые изгороди и река с маленьким каменным мостом. Белый солнечный луч пронзил тучи и высветил высокую башню.
«Зря я вышел из дома без галош», — подумал Эдвин Меллилоу. Ему зачем-то было нужно попасть на мост. Однако чем быстрее он шел, тем дальше тот отодвигался. Меллилоу побежал. Когда он остановился и взглянул наверх, то с удивлением обнаружил, что башня очень близко, а мост уменьшился до размеров булавочной головки.
Справа вырос темный лес, которого раньше не было, а башня, как и прежде сверкавшая в неестественно ярком солнечном свете, каким-то образом очутилась за мостом.
Мгновением позже мистер Меллилоу стоял на берегу реки. Мост куда-то исчез, а башня вновь сдвинулась с места. Это была двойная башня, вернее, две башни-близнецы — сама башня и ее зеркальное отражение. Они сближались, явно намереваясь раздавить его, как козявку. В этот миг небо лопнуло, и оттуда хлынули потоки воды. Через секунду он уже взбирался по знакомой лестнице Страйдинг Фолли.
«Мои галоши здесь», — с огромным облегчением прошептал он. Через секунду, как гигантские барабаны, грянул гром.
До него не сразу дошло, что в дверь громко стучала служанка.
— Разве можно так долго спать! — упрекнула она Меллилоу…
Всю неделю Эдвин Меллилоу мрачно думал о строительстве в долине. Сэр Генри Хантер, владелец большого участка земли на другой стороне деревни, предложил компании более подходящее место, но получил отказ. Странному выбору Страйдинга было только одно объяснение: Крич подкупил людей из компании, отвечавших за выбор площадки для строительства.
Сэр Генри прямо высказал свои подозрения, но добавил, что улик у него нет, поэтому доказать ничего не удастся.
