— Не думаю, что Винни всерьез надеется, что ты сделаешь больше, чем местная полиция, — сказала вдруг Мередит. — Видите ли, — пояснила она Ньютонам, — Винни не может поговорить с ними, потому что она их соседка, ей это будет неловко, а Алан и я смогли бы.
От Макби не укрылось это «и я».
— Очень печальная история, — задумчиво произнесла Мойра. — Когда буду писать Мирей, постараюсь быть поделикатней. Уверена, Лоуренс уже не сердится на Оливию так сильно, как раньше, за то, что она сделала много лет назад. Ведь столько времени прошло! А теперь, когда она умерла…
— У вас очень интересный отпуск в этой деревне! — рассмеялся сэр Бэзил.
— Вы еще не все слышали, — сказал Макби. — Мередит считает, что она набрела на сборище ведьм!
* * *
— Все это чистая правда, — заявила Мойра Ньютон, когда Мередит закончила свой рассказ. — В этих краях очень давние и, возможно, до сих пор еще жизнеспособные традиции колдовства. Следы этих верований можно обнаружить даже в названиях старинных мест. Зарегистрированы какие-то необъяснимые случаи, и последние сравнительно недавно, скажем, лет двадцать-тридцать тому назад. Сверхъестественные явления, необычные видения, даже убийство кого-то, кого считали ведьмой. Удивительно, что такие вещи могут существовать до сих пор.
Ее муж пренебрежительно фыркнул.
— Что касается меня, то я считаю все это чепухой. Я не говорю, что ничего такого не происходит — всякие там сборища полоумных идиотов для совершения своих ритуалов. В мою бытность главным констеблем мне приходилось сталкиваться с такими случаями. Удивительно, как много людей, которые в обычной жизни вполне нормальны, принимают в этом участие. Следует отметить, что такие ритуалы, как правило, носят явно сексуальный характер.
Он повернулся к Мередит.
— Послушайтесь моего совета, дорогая, оставьте это дело. Мы больше не вешаем и не сжигаем ведьм, а между собой они вольны делать все, что хотят, естественно, при условии, что они не нарушают закон и не вовлекают несовершеннолетних. Если же на такие сборища приглашаются взрослые люди, в их отношении не должны предприниматься оскорбительные действия или наноситься какой-либо вред. Кроме того, запрещается употребление наркотических веществ. Ведь вы же понимаете, с их помощью можно кого угодно убедить, что параллельный мир полон странных и таинственных сил.
Мередит засмеялась.
— Ни Сэди, ни Мервин не похожи на хиппи! Оба уже в возрасте, вполне респектабельные деловые люди. Непохоже, чтобы они питались колдовскими грибами, но при этом мне совершенно непонятно, как Сэди умудряется жить на доходы со своего магазина!
— У нее могут быть другие источники доходов, — предположила Мойра. — Например, вдовья пенсия, или что-то другое, связанное с работой ее покойного мужа. Может быть, мистер Уоррен был застрахован на крупную сумму.
— Пожалуйста, — взмолился Макби, — не нужно нам больше никаких необоснованных версий и таинственных загадок.
Сэр Бэзил откашлялся, привлекая к себе внимание.
— Как я уже говорил, — сурово произнес он, — без доказательств факта криминальной деятельности очень трудно пытаться запретить какую бы там ни было деятельность вообще. Некоторые из жителей деревни, например, ваша миссис Уоррен, может заявить, что это обряды, связанные с ее верованием. Язычество возвращается довольно массово и, как мне говорили, могут даже возникнуть основания для его официального признания. У нас нет причин полагать, что она нарушает закон. Давайте посмотрим правде в глаза: как мы можем запретить ей делать то, что она хочет? Колдовство, если это то, с чем мы здесь имеем дело, активно и жестоко преследовали в течение многих столетий, но так и не смогли искоренить. Это не единственная секта, которая использует тайные ритуалы. Где проходит та линия, которая четко разграничивает то, что члены разнообразных сект называют древними языческими ритуалами, и то, что туристические агентства рекламируют, как самобытные традиции? Интересно, что в отдаленных местах такие традиции удивительно живучи. Вспомните пляски вокруг майского столба, зажаривание на углях голов животных и так далее. В девяносто девяти случаях из ста те, кто это делает, не знают, почему они так поступают. Просто местный обычай, что-то такое, что делали всегда, и некоторые находят в этом какое-то очарование: высылают телевизионные бригады, чтобы заснять бурное народное веселье, а потом показывают все это в шестичасовых новостях.
Сэр Бэзил перевел дух и нахмурился.
— Вы, может быть, и правы в своих подозрениях, Мередит, но я бы не советовал вам расспрашивать об этом кого-нибудь еще в Парсло-Сент-Джон. Вообще никого. В таких делах вы никогда не знаете, кто причастен, а кто нет. То, что вы рассказали, меня нисколько не удивляет, а теперь, когда вы обнаружили свой интерес к этому делу, весьма маловероятно, чтобы кто-нибудь захотел просветить вас на этот счет. Оставьте все, как есть.
Они немного посидели молча, попивая каждый свой напиток и глядя на потрескивающие в камине дрова. Потом Макби сказал:
— По пути сюда мы остановились посмотреть древнее капище, пару каких-то камней.
— «Застывший воин и его женщина»? — Мойра кивнула. — Им, наверное, три тысячи лет или больше. Не правда ли, странно, что они до сих пор не разрушились? Бэзил говорит, местные верят, будто камни защищены силой магии. Существует поверье, что место это святое, и камни нельзя тревожить. Впрочем, говорят, что был и третий камень. Когда-то его увезли на местное кладбище, но в начале 18 века священник убрал его, потому что это вызывало нездоровый интерес. После этого камень исчез.
— Что значит «нездоровый интерес»? — спросила заинтригованная Мередит.
— Местные жители старались прикоснуться к нему, когда проходили мимо, якобы на счастье, или что-то в этом роде, я точно не знаю.
— Мне кажется, этого явно недостаточно, чтобы священник захотел убрать камень. Должна быть какая-то другая причина, гораздо более серьезная, — задумчиво сказала Мередит.
* * *
— Значит, ты собираешься поступить так, как советует сэр Бэзил: провести неофициальное расследование? — поинтересовалась Мередит, когда они ехали домой.
Они выбрали самую короткую дорогу, по проселкам. Было очень поздно, но ярко светила луна, и дорога впереди казалась серебряной лентой, фары были почти не нужны. Иногда на дорогу выскакивал дикий кролик и скрывался в придорожной канаве, несколько раз в поле они замечали светящиеся зеленым огнем глаза какого-то зверя. Больше ничего не было видно — ни движения, ни огня, казалось, они остались совсем одни в подлунном мире.
— Еще не знаю. В любом случае, я сообщу в полицию о том, что сделали с клумбой Винни и поговорю с теми, кто знал Оливию. Не знаю, что я еще могу сделать, — Алан о чем-то задумался. Из его следующих слов стало ясно, о чем. — По-моему, они там очень уютно живут, Бэзил и Мойра.
— Да, конечно, но не забывай, что у них еще есть дом в городе. На мой взгляд, Мойра совершенно правильно не хочет обрывать все связи.
— Ну, у нее все совсем по-другому, — не согласился Макби. — У Мойры, вероятно, много друзей в городе, а у тебя в Бамфорде друзей совсем нет, только знакомые, да и у меня тоже. Я вовсе не хочу, чтобы те, кто считает меня своим приятелем, попадались мне на глаза каждые пять минут, пожалуй, за исключением Лауры и ее семьи, но у них теперь тоже есть коттедж, и если мы…
— Если мы купим Грачиное гнездо, то будем видеться с ними каждый раз, когда они будут к нам приезжать, — закончила за него Мередит. — Нет, Алан, так дело не пойдет. Я не собираюсь бросать работу, и это окончательное решение! Если хочешь, ты можешь отправляться на пенсию, но только один, можешь замуровать себя в этом Грачином гнезде, как Оливия, но, вот увидишь, ты и месяца не продержишься.
— В деревнях тоже происходит много интересного, люди придумывают себе другие развлечения. Ты ведь не пыталась узнать.
— Как раз наоборот! Я получила полный отчет об их развлечениях от преподобного Дейва. И мне предложили выбирать между клубом престарелых и клубом молодых матерей. Мне не хватает только ребенка или пенсионной книжки для полноправного членства! Еще я могу вступить в бригаду, которая готовит для них чай, из вредности могу записаться в команду Сэди. Не сомневаюсь, что жители Парсло-Сент-Джон придумывают себе развлечения, да еще какие! Только мне все это не подходит.
Он ответил с такой горячностью, которой она от него не ожидала:
— Тебе не нравится соглашаться с идеями других людей. Ты как пахарь-единоличник, который делает свою собственную борозду. Тебе никогда не приходило в голову, что другие люди могут просто сторониться тебя из-за этого? Может быть, причина того, что ты не можешь получить назначение за границу, как раз в том, что с тобой трудно иметь дело?
