И тут она услышала, что часы пробили два.
Она еще стояла, соображая, что же делать, как вдруг сердце у нее подпрыгнуло и ей показалось, что оно перестало биться.
Ручка двери в комнату Теренса О’Рурка стала медленно поворачиваться!
Юла следила за ней как завороженная. Но дверь не открылась. Ручка повернулась до конца и медленно вернулась в прежнее положение. Почему?
И тут Юла приняла решение. Джимми по неизвестной причине покинул свой пост. Значит, надо разбудить Билла.
Быстро и бесшумно Юла стрелой промчалась обратно и без церемоний ворвалась в комнату Билла.
— Вставай, Билл! Вставай скорей! — громким шепотом взывала она, но ответа не было.
— Билл! — выдохнула Юла.
Потеряв терпение, она зажгла свет и обомлела. Комната была пуста, а в кровать явно даже не ложились.
Где же Билл?
И вдруг у нее перехватило дыхание. Она попала не в ту комнату! На спинке стула висело элегантное комбине, на туалетном столике лежали всякие женские побрякушки, на кресло было небрежно брошено черное бархатное платье. Ну конечно, в спешке она ошиблась дверью. Эту комнату занимает графиня Радцки.
Но где же, где же тогда сама графиня?
И пока Юла задавала себе эти вопросы, ночная тишина вдруг нарушилась самым недвусмысленным образом.
Шум донесся снизу. В одну секунду Юла вылетела из комнаты графини и бросилась вниз по лестнице. Что-то происходило в библиотеке, оттуда несся грохот падающих стульев.
Юла забарабанила в дверь библиотеки — напрасно! Дверь была заперта. Но Юла ясно слышала: внутри идет борьба — оттуда доносилось тяжелое дыхание, шарканье, мужские голоса отпускали проклятия, время от времени раздавался грохот, видно, дерущиеся опрокидывали какую-то мебель.
И вдруг отчетливо и зловеще, окончательно лишая ночь покоя, один за другим быстро прогремели два выстрела.
ГЛАВА XX
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЛОРЕЙН
Лорейн Уэйд села в кровати и зажгла свет. Ровно без десяти час. Она легла спать рано, в половине десятого. Лорейн выработала полезную привычку просыпаться в назначенное время и потому смогла несколько часов поспать и зарядиться бодростью.
Вместе с ней в комнате спали две ее собаки, и одна из них сразу подняла голову и вопросительно посмотрела на хозяйку.
— Лежать, Ларчер, — сказала Лорейн, и большой пес покорно положил голову на лапы, наблюдая за хозяйкой из-под лохматых ресниц.
В свое время Юла справедливо усомнилась в кротости Лорейн Уэйд. Но тогда она не стала над этим задумываться. Лорейн производила впечатление такой благоразумной, так страстно желающей, чтобы ее оставили в покое.
Однако при внимательном взгляде на ее лицо сразу бросалось в глаза, как решителен и упрям ее маленький подбородок, как плотно сомкнуты губы.
Лорейн встала и надела свой твидовый костюм. В карман жакета она положила электрический фонарик. Потом выдвинула ящик туалетного стола и вынула из него маленький пистолет с рукояткой из слоновой кости — с виду пистолет был просто игрушечный. Она купила его накануне у Херродса, и он ей очень нравился.
Лорейн еще раз осмотрелась, не забыла ли чего, и тут большой пес поднялся и подошел к ней, он умоляюще смотрел на хозяйку и вилял хвостом.
Лорейн покачала головой:
— Нет, Ларчер. Тебе нельзя, хозяйка не может тебя взять. Придется тебе остаться и быть паинькой.
Лорейн поцеловала большую голову пса, заставила его снова лечь на подстилку и бесшумно выскользнула из комнаты, закрыв за собой дверь.
Она вышла из дома через боковой выход и прошла в гараж, где стояла наготове ее маленькая двухместная машина. Спуск от дома был покатый. Лорейн позволила машине бесшумно скользить вниз и завела двигатель, когда дом остался позади. Тут она посмотрела на часы и нажала на акселератор.
Лорейн оставила машину в заранее присмотренном месте. Здесь в изгороди была дыра, через которую ничего не стоило пролезть в сад. Спустя несколько минут, немного перепачкавшись, Лорейн стояла перед Вивернским Аббатством.
Стараясь ступать как можно осторожней, она приблизилась к старому, увитому плющом зданию. Вдалеке на конюшне часы пробили два.
Чем ближе подходила Лорейн к террасе, тем быстрее билось ее сердце. Вокруг не было никого — никаких признаков жизни. Все кругом спало мирным, ничем не нарушаемым сном. Лорейн поднялась на террасу и осмотрелась.
И вдруг, без всякого предупреждения, к ногам ее сверху что-то упало. Лорейн нагнулась и подняла пакет, небрежно завернутый в коричневую оберточную бумагу. Держа пакет в руках, Лорейн посмотрела наверх. Прямо над ее головой виднелось открытое окно, из которого вдруг высунулась нога и какой-то человек начал быстро спускаться вниз, цепляясь за плющ.
Лорейн не стала ждать, что будет дальше. Она бросилась бежать, продолжая крепко сжимать в руке коричневый пакет.
Внезапно у нее за спиной поднялся шум. Хриплый голос чертыхнулся: «Пусти!»
В ответ послышался другой голос, хорошо ей знакомый: «Ни за что! Ах, ты так? Ты так?»
Но Лорейн неслась вперед без оглядки, словно ошалев от страха, свернула за угол и угодила прямо в объятия большого, плотного человека.
— Ну-ну-ну! — добродушно проговорил суперинтендант Баттл.
Лорейн силилась что-то сказать:
— Скорей! Скорей! Они убьют друг друга! О, скорее, пожалуйста!
Тут в воздухе резко протрещал один револьверный выстрел, затем второй.
Суперинтендант Баттл бросился бежать. Лорейн за ним. Обратно за угол террасы, под окно библиотеки. Окно все еще было открыто.
Баттл нагнулся и зажег электрический фонарик. Лорейн, стоя с ним рядом, заглянула через его плечо. Она коротко всхлипнула.
На широком подоконнике лежал Джимми Тесиджи, а вокруг него разливалась лужа, похожая на лужу крови. Правая рука Джимми была странно подвернута.
Лорейн пронзительно вскрикнула.
— Он мертв! — рыдала она. — О, Джимми, Джимми! Он умер!
— Ну успокойтесь, успокойтесь, — утешал ее суперинтендант Баттл. — Не надо так убиваться. Молодой джентльмен вовсе не умер. Ручаюсь вам! Найдите-ка лучше, где тут свет зажигается.
Лорейн послушалась. Спотыкаясь, она пересекла комнату, нащупала выключатель и нажала его. Свет залил комнату. Суперинтендант Баттл издал вздох облегчения.
— Ну, все в порядке, он просто ранен в правую руку. У него обморок от потери крови. Подойдите-ка сюда и помогите мне.
В дверь библиотеки стучали. Голоса за дверью негодовали, недоумевали, требовали.
Лорейн с сомнением посмотрела на дверь.
— Открыть?
— Успеется, — ответил Баттл. — Впустим их попозже. А сейчас помогите мне.
Лорейн послушно подошла к суперинтенданту. Баттл вынул большой чистый носовой платок и начал ловко перевязывать раненую руку Джимми. Лорейн помогала ему.
— Он скоро придет в себя, — сказал Баттл. — Так что вы не беспокойтесь. Эти молодые люди живучи, как кошки. Он потерял сознание не только от потери крови. Должно быть, стукнулся головой об пол, когда падал.
Стук в дверь усиливался. Ясно и отчетливо прозвучал разъяренный крик Джорджа:
— Эй, кто там? Сейчас же откройте!
Суперинтендант Баттл вздохнул.
— Придется открыть, ничего не поделаешь, — сказал он, — а жаль.
Он еще раз обежал глазами библиотеку. Рядом с Джимми лежал автоматический пистолет. Суперинтендант осторожно поднял его и, держа двумя пальцами, внимательно осмотрел. Крякнув, он положил пистолет на стол. Затем подошел к дверям и открыл их.
В комнату буквально ввалилось несколько человек. Все они говорили одновременно. Джордж Ломакс захлебывался словами, которые не желали слетать у него с языка с нужной скоростью:
— Что, что здесь происходит? А, это вы, суперинтендант? Что случилось? Скажите, что случилось?
Билл Эверсли воскликнул:
— Боже! Бедняга Джимми! — и уставился на неподвижную фигуру на полу.
Леди Кут, облаченная в роскошный фиолетовый халат, простонала:
— Несчастный мальчик! — и, оттеснив суперинтенданта Баттла, склонилась над распростертым Джимми в позе скорбящей матери.
Юла вскрикнула:
— Лорейн!
Герр Эберхард твердил: «Gott im Himmel»[5] — и что-то еще в том же роде.
Сэр Стенли Дигби произнес:
— Господи! Что все это значит?
Горничная взвизгнула:
— Посмотрите, сколько крови! — и задохнулась от приятного возбуждения.
Лакей сказал:
— Боже!
Дворецкий, держась куда более браво, чем несколько минут назад, воскликнул:
— А вы куда? Это еще что! — и выдворил младших слуг.
Деятельный мистер Руперт Бейтмен обратился к Джорджу:
— Не нужно ли попросить всех лишних выйти, сэр?
И тут все началось сначала.
— Невероятно! — воскликнул Джордж Ломакс. — Баттл, что же все-таки случилось?
Баттл многозначительно взглянул на него, и к Джорджу вернулась его обычная осмотрительность.
