Зоины размышления прервал стук в дверь чёрного хода; она выглянула и увидела улыбающееся лицо отца. Девочка поспешно распахнула дверь.
— Ой, папочка, это ты! А я только что думала о тебе.
— Да ну?
— Правда-правда!
— Тогда, моя радость, садись в машину и по дороге мне расскажешь. А потом поедем на поезде, хочешь?
— Прямо через горы? Там ещё обязательно надо за что-нибудь держаться, а то упадёшь!
— Точно.
— Вот здорово! Я пойду Терезе скажу.
— Я сама ей скажу, не беспокойся. Она всё поймёт. — Из-за спины Джереми появилась Берди. — Ты иди с папой, а я поблагодарю Терезу за тебя и заодно выпью с ней чаю.
— Угу! — Зоя взяла Джереми за руку, и они вышли на улицу. — Пока, Берди! — весело окликнула она.
— Пока, Берди, — угрюмо повторил Джереми, направляясь по дорожке к выходу.
— Пап, а ты мне купишь вафли в «Парагоне»? — слышался голосок Зои.
Так, торговля начинается. Берди улыбнулась и закрыла дверь веранды. Как раз в тот момент Тереза на цыпочках вошла из коридора.
— Всё в порядке?
— Да. Джереми забрал её в Катумбу. А Кэт осталась с Джилл.
— Как нескладно всё… Я же… — Лицо у Терезы было бледное и расстроенное. Круги под глазами снова стали почти чёрными. — Я же не знала, что эта машина…
— Ника Бедфорда? Ну конечно, Тереза, откуда вам было это знать? А о том, что видели, вы просто обязаны были заявить.
— И что с ним?
— Они увезли его с собой, «до выяснения обстоятельств». Этого следовало ожидать.
— О господи! — Тереза тяжело опустилась на стул и подалась вперёд, зажав руки между коленями. — Как это всё ужасно!
Берди задумчиво глядела на неё, не двигаясь с места.
— Они его выпустят, — проговорила она наконец. — У них ещё нет результатов вскрытия. Да не переживайте вы так! Конечно, Джилл и Кэт в растрёпанных чувствах, но им и в голову не приходит винить вас. Нику следовало с самого начала рассказать всю правду.
— А в чём правда? Проходите, садитесь. Я поставлю чай.
— Спасибо. — Берди чуть повысила голос, чтобы Терезе было слышно в кухне. — Я вам могу только повторить слова Ника. Он уехал вечером из дома почти в невменяемом состоянии. А потом заявил полицейским, что вернулся только утром. Теперь он признаёт, что поездил немного по округе, остыл и вернулся к дому. Он действительно выключил мотор, чтобы не привлекать внимания, машина бесшумно скатилась под гору, и где-нибудь около половины третьего, в точности как вы сказали, он остановился возле вашего дома. Потом увидел, что огни в доме погашены, значит, все уже улеглись, и решил, что дверь чёрного хода наверняка заперта. Он-то надеялся, что сможет тихонько проскользнуть в дом и без свидетелей объясниться с Джилл, но ничего не вышло. Короче, он посидел в машине минут пять или около того, а после, не заводя, покатил дальше под гору и, лишь доехав до поворота, включил мотор. Остановился он возле какого-то обрыва, несколько часов поспал, хотя было ужасно неудобно, а на рассвете поехал купить газету в киоске и выпить кофе. Выждав, пока, по его представлениям, в доме встанут, он вернулся и застал полицию.
— Почему же он сразу не сказал правду? — Тереза стояла в дверях кухни, держа в каждой руке по чашке чаю, высокая, прямая в своём немыслимом чёрно-голубом наряде.
— Он испугался, почувствовав, что его подозревают. — Берди помолчала и сухо добавила: — В общем, его можно понять.
Поставив чашки на стол, Тереза села рядом с Берди, глядя на неё с любопытством.
— Скажите честно, вы не верите, что он мог… что он убил того человека? Вы ведь с ним дружны, не так ли?
— Нет. Он друг Джереми и Кэт. Вопрос в том, действительно ли он не выходил из машины или всё-таки вышел, убил Трелора или по крайней мере позаботился о том, чтобы Трелор умер этой ночью, и незаметно уехал. Ни того, ни другого никто подтвердить не может. Разве что вы…
Тереза покачала головой.
— Так я же ничего не видела, кроме машины. Я напилась чаю, легла в постель и проспала до утра.
Берди устроилась поудобнее и потянулась за чашкой.
— Наверно, малышка иногда не даёт вам спать? — сочувственно спросила она.
— Ну что вы! — Тереза улыбнулась. — Она у меня просто ангел. И спит, и ест строго по часам. Так что я прекрасно высыпаюсь.
— Но вы же сказали, что прошлой ночью…
— Да, прошлой ночью мне почему-то не спалось. Я обычно ложусь ещё после обеда — Алиса знает, — вот примерно в это время. А вчера, видимо, проспала слишком долго. И потому ночью не могла уснуть: всё думала, строила какие-то планы… Пустяки, конечно, но ведь это так хлопотно — держать собственное дело. — Она откинула с лица прядь, глаза из-под густых бровей спокойно, с достоинством глядели на Берди. — К тому же ребёнок на руках, надо как-то обеспечить её будущее. Так что есть о чём подумать.
— Ребёнку здесь должно быть очень хорошо, — заметила Берди и дружески улыбнулась. — А вы из Сиднея сюда переехали?
— Нет… Я почти всю жизнь прожила в горах. Правда, десять лет назад я работала в Сиднее, но недолго. После смерти матери вернулась: надо было ухаживать за отцом. А когда и он умер, так и осела здесь. Они мне оставили магазин, слава богу, есть чем прокормиться.
— Вы торгуете антиквариатом?
— Да нет, я, когда переехала сюда перед самым рождением Нел, тот магазин продала и купила другой, поменьше. Теперь я в основном торгую сувенирами, вышивками и тому подобным. И затраты не такие, и мне это как-то больше по душе. Есть, конечно, кое-что из старинных вещей, для разнообразия. Люди охотно берут. Я предлагала Алисе продать всё, что она хочет, через мой магазин. Мне кажется, ей нужны наличные. Ей и Бетси… миссис Тендер в прошлом году об этом говорила. У её зятя… Алиса его всегда недолюбливала… Боже мой, зять — это же он!
— Да, это Дамьен, тот самый, что умер нынче ночью, — спокойно подтвердила Берди.
— Ну конечно, как я сразу не поняла! Так вот он-то и сказал миссис Тендер, что сейчас на предметы старины большой спрос, даже составил ей список перекупщиков, она, бедняжка, и явилась к Алисе, а та послала её куда подальше с этим списком. «Я ей показала предметы старины!» — говорила она мне потом. Вы, наверно, заметили, что Алиса… как бы это сказать… принимает в штыки то, что втолковывает ей племянница. — Тереза лукаво улыбнулась.
— Ещё бы! — хмыкнула Берди в ответ. — Однако идея не так уж плоха, ведь дом буквально трещит по швам от всякого хлама.
— Да, там страшный беспорядок. Как у моих родителей. Кстати, со мной Алиса согласилась. В жизни часто случается, что люди следуют советам друзей, а не родственников. Мне ли не знать? К своему отцу я не могла подступиться. А вот Алиса теперь грозится устроить «хорошенькую чистку», как она выражается. Но всё кончается тем, что выдвинет ящик-другой, покопается, вздремнёт возле них, да так и положит всё обратно нетронутым. В точности как моя мама. — Тереза так весело рассмеялась, что на миг складка между бровями разгладилась, а в уголках глаз собрались лукавые морщинки. — Очень люблю Алису. Она просто чудо, правда?
— Да, большая оригиналка, — усмехнулась Берди.
— Я ей многим обязана. Когда я сюда переехала, мне было так одиноко. Можете себе представить: я на девятом месяце, в доме бедлам… Нет, вы не подумайте, с домом мне всё равно повезло. Со средствами у меня было негусто, а он так дёшево обошёлся. Я даже не поверила своему счастью.
— Дёшево? С таким чудесным садом? И лес под боком? Как же это? — Берди удивлённо поглядела на Терезу, подняв глаза от чашки.
— Вот так! — Тереза слегка замялась, а потом, видя этот доброжелательный взгляд, вдруг выложила всё начистоту: — Прежний владелец жил здесь один и умер внезапно. То ли желудочный грипп, то ли инфаркт — агент что-то говорил, но мне было не до того. Ну вот, умер он в гостиной, а нашли его только через несколько дней. Неприятная история, и поэтому дом никто не хотел брать. А меня это не смутило. Мне тогда нужна была крыша на головой для себя и ребёнка. Я бы даже на бывшее похоронное бюро согласилась. — Тереза помолчала. — Вас это удивляет? Я стараюсь никому не рассказывать, чтоб не отпугнуть людей, но с другой стороны…
— Меня вы не отпугнули. Люди умирают каждый день, а их дома достаются другим. Только эти другие, как правило, о том не ведают, вот и всё.
Тереза с благодарностью поглядела на эту хрупкую женщину. Лицо Берди было в тени, а тонкие пальцы крепко сжимали чашку. Есть в ней что-то внушающее доверие, подумала Тереза. Вот только что? Она ещё ни с кем не говорила о доме, кроме Алисы, разумеется. Старалась не обсуждать этого даже с агентом, даже с Пэт, своей помощницей по магазину, которой ужасно любопытно было узнать, почему дом так дёшев. И вот вдруг разоткровенничалась с совершенно незнакомым человеком. Должно быть, и впрямь эта Берди очень порядочная. Нет в ней никакого притворства, хитрости, так что и людям не надо перед ней хитрить и притворяться.
