— Алиса — просто чудо, — повторила Тереза. — А мне она как будто даже обрадовалась. Как я понимаю, с покойным соседом она не очень ладила. Характер у неё — не дай бог! Говорят, когда она узнала, что сосед скончался, сказала: мол, туда ему и дорога. Нелегко с ней, но к нам относится замечательно. То супу принесёт, то яиц, то яблок, а недавно притащила два очень красивых хрустальных блюда сырковой массы: тебе, говорит, надо сил набираться. Да и не в этом дело, — вздохнула Тереза, — просто приятно знать, что кто-то о тебе думает, заботится…
Она умолкла, опять испугавшись, что наговорила лишнего, поступилась своей независимостью, которая так нелегко ей досталась. Но Берди не выразила никаких эмоций. Ни показного сочувствия, ни утешительных улыбок, ни ободряющих жестов. Только заинтересованно слушала и молчала.
Она поставила наконец чашку, потянулась, провела рукой по спутанным волосам.
— Я, пожалуй, пойду. Спасибо за чай.
— Спасибо за сочувствие, — ответила Тереза и с улыбкой поднялась, чтобы проводить гостью до двери.
Дом напротив встретил Берди тяжёлой, гнетущей тишиной. Войдя в гостиную, она устроилась перед едва тлевшим камином и рассеянно поворошила угольки щипцами. Дверь в кухню со скрипом растворилась, и Берди, обернувшись, увидела Кэт с потемневшими, расширенными от страха глазами.
— Ну, что тут происходит? — спросила Берди.
Кэт приложила палец к губам и на цыпочках двинулась по ковру к камину.
— Алиса у себя, — зашептала она. — Джилл захотела пройтись, остальные — тоже, кроме Бетси и Уилфа. Они спят. Давай потихоньку, чтоб не разбудить их, а то Бетси просто вне себя. Сперва пригрозила, что позвонит одному знакомому, члену парламента, и скажет, что Ника оклеветали, а после прочла Джилл целую проповедь о том, что женщина должна всегда поддерживать своего мужа, быть с ним рядом, какое бы преступление он ни совершил из любви к ней. Ой, Берди, Дамьен, царство ему небесное, был, конечно, не подарок, но по сравнению с Бетси он ангел. Удивляюсь, почему убийца её не выбрал! В этом случае у полиции было бы сразу двое подозреваемых. И не без оснований, как Ник…
— Лани, что ты мелешь? — спокойно проговорила Берди.
Кэт положила голову на колени.
— Конечно, чушь собачья, — отозвалась она, — но, Берди, ты только подумай — Ник! Добрый дружище Ник. Берди, а что, если?.. — Она взглянула на подругу: в глазах у неё стояли слёзы.
— Да прекрати, глупая! — оборвала её Берди, блеснув своими очками. — Что, если что?.. Если он действительно убил его? — Она тряхнула головой, не давая Кэт раскрыть рта. — Только не говори мне, что ты так не думаешь, я же вижу, у тебя все поджилки трясутся. Да вы с Джереми и бровью бы не повели, если б твёрдо знали, что он ни при чём. Джереми делает хорошую мину, но меня не проведёшь: я слишком давно его знаю. Он с утра сам не свой.
Кэт кивнула в полном отчаянии.
— Да, он мне признался перед отъездом. И как он мог поверить?! Ведь Ник — его лучший друг. А я знаешь, что ему сказала? Вспомни, как Ник удивился, когда увидел в доме полицейских. Он искренне удивился. Это все заметили.
— Да, пожалуй, — медленно проронила Берди. — Вид у него, во всяком случае, был совершенно ошарашенный. Именно так мне в тот момент показалось.
— Вот видишь, а я просто уверена, я сердцем чувствую, что он не виноват! Просто ужасное стечение обстоятельств — для него ужасное. И чего бы ему сразу не сказать полиции, что он заезжал сюда ненадолго? Ну зачем было лгать?
— Видно, он счёл, что его никто не мог видеть, а так легче было отделаться. Сообразительности ему не занимать. Раз полиция не исключает убийства, то, сказав всю правду, он только навлечёт на себя подозрения.
Берди набрала цепы возле каминной решётки и стала раздувать огонь. Она и не заметила, как подпалила рукав своего мохерового свитера. Кэт схватила её за руку.
— Ты что, ненормальная! Сгоришь ведь!
Дверь отворилась, и в комнату вошла Джилл. Лицо её порозовело от холода. Она стянула полосатую вязаную шапочку и тряхнула волосами, отчего вокруг головы образовался рыжий нимб.
— Холодно! И туман опять поднимается.
Она сняла перчатки и, подойдя к огню, стала греть руки.
— Холодно, — повторила она и взглянула на Кэт. — Новости есть?
— Никаких. Чем меньше «новостей», тем лучше.
— А ты, я вижу, постепенно усваиваешь лексику Бетси. — Джилл села возле камина прямо на пол. — Вот что я думаю, — ровным голосом произнесла она. — Если взглянуть на вещи здраво, у сыщиков, конечно, есть основания подозревать Ника. Но он не убивал, точно вам говорю. Вопрос в том, как это доказать.
— Доказать, что убил кто-то другой? Что это был не несчастный случай и не самоубийство? Это ты имеешь в виду?
— Ну да. Ведь они явно нацелены на убийство. Так давайте же встанем на их точку зрения и спокойно во всём разберёмся.
— Давайте, — сказала Кэт. — Я как раз собиралась это предложить Берди: у неё ум настоящего следователя. Помнишь, я тебе рассказывала, что несколько лет назад Берди помогла снять с одного человека обвинение в убийстве.
— Но там всё было совсем иначе, — возразила Берди. — И потом…
— Знаю, знаю, — отмахнулась Кэт. — Сейчас ты скажешь, что можешь только анализировать факты и не поручишься, что они в итоге не обернутся против Ника. Так ведь?
Берди кивнула, и губы её искривила лёгкая усмешка.
— Нас это устраивает, верно, Джилл? Поскольку мы обе готовы поклясться, что он не убивал.
Джилл медленно наклонила голову. Теперь, когда с лица исчез румянец после прогулки на холодном ветру, она выглядела смертельно усталой. Нос так и остался покрасневшим, а белесые ресницы и брови слились с общей бледностью.
От одного её вида у Кэт внутри всё переворачивалось. Видеть Джилл в таком состоянии всё равно что наблюдать, как жизнерадостный, независимый Ник с покорным, подавленным выражением лица шагает между двумя полицейскими. Из них обоих вдруг словно выжали то, за что все их так любили, что делало их единственными в своём роде. В упор глядя на Джилл — очень уж хотелось растормошить, встряхнуть её как-то, — Кэт чуть повысила голос:
— Допустим, произошло убийство. Нам надо выручить Ника. Тут, по-моему, есть два пути. Первый: доказать, что Ник его не совершал. Но это доказать практически невозможно. И второй: доказать, что его совершил кто-то другой. Думаю, именно этим нам и следует заняться.
Берди поглядела на подругу.
— А ты отдаёшь себе отчёт в том, что человек, совершивший убийство, почти на сто процентов кто-нибудь из нас, находившихся в доме прошлой ночью?
— Да, конечно. Так вот мы выясним, кто это, и вызволим Ника.
— Между прочим, это не игра.
Кэт вспыхнула.
— Знаешь что, перестань разыгрывать из себя святошу! Я и не говорю, что это игра. Кто бы он ни был, этот убийца, мне его отчасти жаль, но какой скотиной надо быть, чтобы свалить всё на Ника!
— Возможно, он полагает, что полиция ничего не сможет доказать и Ника отпустят, — спокойно возразила Берди.
— Ага, и всю жизнь над ним будет висеть то, что его подозревали в убийстве!
— Да уж, это здорово поможет его научной карьере, — добавила Джилл.
Кэт придвинулась к ним поближе.
— Мне кажется, — с таинственным видом прошептала она, — я знаю, кто это сделал. Ей-богу! Вы сочтёте меня, но чем больше я думаю, тем больше убеждаюсь, что права. — Она смолкла.
— Ну так кто же, кто, скажи, ради всего святого? — прохрипела Джилл.
— Я думаю, это сделала Бетси.
— Бетси! — Брови Джилл взметнулись к волосам.
— Да. Послушайте… Не смотри на меня так, Берди, послушай лучше. Я хорошо знаю Бетси, а вы нет. Она фанатично предана своим детям и считает их своей собственностью. По словам Джереми, даже Крис признал, что она делала всё, чтобы вырвать Анну из рук Дамьена, и в конце концов ей это удалось. А Сонси мне сказала — по секрету, так что не проболтайтесь, — будто Бетси теперь из кожи вон лезет, чтобы разлучить её с Крисом.
— Но это же…
— Нет, это не пустяки, Джилл. Я верю, что это правда. Бетси полагала, что с Дамьеном покончено, что она наконец от него избавилась, а он появляется здесь и нарушает самую драгоценную семейную традицию. Анна уже было вернулась под мамино крылышко и спит, как детстве, в своей «розовой» комнате. Но Дамьен тут как тут, снова всё ломает и при всех, в гостиной, обменивается с Анной горящими взглядами.
Джилл вскинула голову.
— Каким горящими взглядами?
— Не знаешь, что ли, как бывает? Очень многозначительными. Я сама видела. Ну что, Берди?.. Ты ведь тоже видела, разве нет?
— Да, — призналась Берди. — Но я не знаю Дамьена и не могу сказать, насколько это серьёзно. Не обижайтесь, Джилл, но у меня такое впечатление, что он пытался околдовать каждую женщину в комнате, особенно вас.
