— Отец?
— Формально — да, подходит. Но он весь вечер был в Леруике. Да и потом, какие у него мотивы?
— Бог его знает. Мы тут побеседовали с его коллегами, и они назвали другое время — он выехал из Леруика раньше, чем утверждал. Конечно, не стоит относиться к этому с такой уж подозрительностью, но теоретически он мог убить дочь. И как раз до начала метели. — Тейлор по своему обыкновению расхаживал взад-вперед.
Перес с раздражением подумал, что Тейлору не помешало бы успокоительное. Может, валиум? А то и маленькое печенье с коноплей, которое Сара пекла в бесшабашную студенческую пору. Как же она их называла?.. Кажется, кайфовые печеньки.
— Да, кстати, я узнал, откуда Кэтрин возвращалась на автобусе. Ее потом еще видели с Тейтом.
Тейлор остановился как вкопанный:
— Е-мое, и ты до сих пор молчал! Откуда?
Перес хотел возразить, что, мол, ему слова вставить не дали. Но не стал.
— Из Хо. С вечеринки у Дункана Хантера.
Шетландская команда тут же оживилась. Однако Тейлор никак не отреагировал.
— А поподробней? — поторопил он.
— Дункан у нас вроде местного плейбоя. Кроме того, он — деловой человек, предприниматель. Закатывает вечеринки, известные на все Шетланды. Мы все хоть по разу да бывали у него. Правда, с тех вечеринок мало кому что помнится потом.
— А фамилия той женщины, которая обнаружила мертвое тело, разве не Хантер?
— Дункан — ее бывший муж.
— Для нас это важно?
— Да нет. Хотя именно Фрэн Хантер и рассказала, что Кэтрин была в Хо. Дункан даже не почесался.
— На что он рассчитывал? Такое ведь все равно не скроешь. — Тейлор нахмурился, раздумывая. Пересу он напомнил антрополога, вникающего в обычаи и нравы совершенно чуждого ему племени. — Это я к тому, что Кэтрин была на вечеринке не одна. Рано или поздно мы обо всем узнали бы.
— Вряд ли Дункан хотел что-то скрыть, — объяснил Перес. — Просто он из той породы людей, кто уверен, будто правила созданы для других, не для них. Ему просто-напросто лень было набрать наш номер.
— Заносчивый козел?
— Ну да, вроде того.
— Не отправить ли к нему кого-нибудь из моих? Побеседовать.
«Из моих. В смысле, парней из Инвернесса. Быстро же командный дух выветрился».
— Дай-ка для начала с ним поговорю я, — предложил Перес. — Будет юлить, отдам его твоим.
Некоторое время они сидели молча. Тейлор даже размышлял напоказ, энергично. Сидит, хмурится, и воображаешь, как у него там мысли вспыхивают, как молнии.
Зазвонил телефон; Сэнди снял трубку.
— Босс… тут профессор Мортон из Абердина, — доложил Сэнди, робея; он так и не понял, чем провинился.
Старший инспектор взял трубку в своем кабинете, остальные молча ждали. В воздухе разлилось напряжение. Перес медленно прошел к окну и стал рассматривать панораму города. Серые дома виделись размытыми из-за дождя, который к этому времени лил уже сплошной стеной.
Тейлор вернулся с большим отрывным блокнотом. Перес заметил исписанную мелким, неразборчивым почерком страницу — очевидно, старший инспектор делал пометки.
— Кэтрин Росс была задушена, — объявил Тейлор. — Но не руками, а тем самым шарфом, найденным на ней. Все произошло так, как мы и думали. Следов борьбы нет. Что до времени смерти… тут никакой определенности, где-то между шестью вечера и полуночью. Незадолго до смерти девушка довольно много выпила и совсем мало съела. Патологоанатом почти уверен, что она была убита на том самом месте, где ее тело и обнаружили. — Инспектор покосился на Сэнди. — А если ученый говорит «почти уверен», это значит «совершенно точно». В общем и целом она была здорова, физически развита. — Тейлор помолчал. — Вопросы есть?
— Обнаружены ли следы недавнего полового контакта? — спросил Перес, поспешив опередить грубоватого, бестактного Сэнди.
— Нет, ничего такого. — Помолчав, Тейлор прибавил: — Она была девственницей.
Все разошлись, но Перес с Тейлором задержались. Инициатива исходила от Тейлора:
— Слушай, где тут можно выпить приличного кофе?
Перес повел Тейлора в узкий переулок недалеко от гавани — в кафе «Пири». Зал на первом этаже был забит — женщины среднего возраста сидели за столиками прямо в куртках, отдыхали после пробежек по магазинам, пережидали дождь. В уголке увлеченно болтали две молодые мамы, одна тайком кормила ребенка грудью. Головка младенца при этом почти исчезла под объемным свитером, и Перес с удивлением подумал, как бедняга вообще дышит. В зале на верхнем этаже нашелся свободный столик. Вокруг было довольно шумно, подслушать их никто не мог.
— Ну, — начал Тейлор, — какие соображения? Понимаешь, мне казалось, что если в деле замешан Тейт, то убийство наверняка совершено на сексуальной почве. Выходит, нет.
— Что, впрочем, подозрений с него не снимает.
— Может, ему нравились невинные девочки, — предположил Тейлор. — Мы думали, убийства Катрионы и Кэтрин не имеют ничего общего. Однако это не совсем так — обе жертвы были девственницами.
— Глядя на Кэтрин, этого не скажешь.
— И еще: у обеих жертв имя начинается с буквы «К». — Тейлор шевелил мозгами, постепенно наращивая обороты. — Обе жили в одном и том же доме. Как-никак совпадение.
— Согласен. И все же для обвинения Тейта оснований у нас нет.
— Слушай, а этот Дункан Хантер… что он из себя представляет?
Перес пожал плечами:
— На дух его не переношу. Впрочем, это вовсе не означает, что он тащится от убийства девчонок.
— Как думаешь, мог он болтаться где-нибудь поблизости в тот день, когда Катриона Брюс исчезла?
— А он вообще в каждой бочке затычка. Прыщ на ровном месте. В большом мире с таким раздутым самомнением ему не выжить.
Тейлор усмехнулся:
— Ну а тебе-то он чем насолил?
— Мы вместе учились в школе. Одно время были большими друзьями.
— А потом?
Перес уклонился от ответа:
— Наведаюсь-ка я к нему. Посмотрим, что ему известно о Кэтрин.
— А не лучше мне съездить?
— Тебе он ничего не расскажет.
Тейлор заметно сник. У него был вид заядлого курильщика, недавно завязавшего и теперь лишь вдыхающего сигаретный дым соседа. Должность старшего следователя Тейлору, конечно же, льстила, но он тосковал по оперативной работе — она одна давала возможность прочувствовать все нюансы дела.
— Поезжай. Когда вернешься, заходи. Расскажешь, как все прошло.
Перес кивнул, встал из-за стола и направился к выходу.
В свое время Перес думал, что Дункан спас ему жизнь. Так казалось, по крайней мере.
Ему тогда было тринадцать. Наступил сентябрь, а вместе с ним и новый учебный год. А это значит, что снова уроки, снова жизнь в общежитии, родители — только по телефону. В каникулы на Фэр-Айле Перес помогал отцу с овцами и на корабле и теперь как будто в тюрьму попал. Хуже всего было то, что его определили в один класс с теми же двумя пацанами с Фулы, которые портили ему жизнь весь прошлый год и за каникулы не успели забыть, как это весело. На неделе все было не так уж и плохо. В интернате ночевали и другие ученики, да и народу вокруг было больше. Учителя, опять же. А вот выходные превращались в сущий ад. Все ждали субботу и воскресенье с нетерпением, Джимми Перес эти дни ненавидел. Он ждал их с ужасом. Представлял, будто стоит за штурвалом суденышка, над которым вдруг нависает и со всей мощи обрушивается огромная волна. Неизбежная. Неотвратимая. С наступлением вечера пятницы он принимался отсчитывать часы до утра понедельника, вычисляя в уме, сколько уже вынес и сколько еще предстоит пережить.
Тогда-то Дункан Хантер и подошел к нему. Интересно, почему? Может, Дункан признал в Джимми своего, почуял, что они могут подружиться? Перес уже не помнил. Помнил только ветреный, солнечный день. Приливная вода достигла гавани, пенясь маленькими барашками. Они с Дунканом дурачились. Перес не помнил, кто именно рассказал анекдот, помнил только, как они хохотали. Дункан досмеялся до того, что оперся рукой о плечо Джимми — не упасть бы. Джимми, заливаясь смехом, запрокинул голову, и ему почудилось, что небо вращается — так быстро неслись облака. Отсмеявшись, но все еще испытывая легкое головокружение, он вдруг заметил неподалеку тех задир — они смотрели хмуро, с досадой. Теперь, когда у него появился друг, союзник, им предстояло искать себе другую жертву.
С тех пор и Перес стал ждать выходные с нетерпением. В пятницу вечером они с Дунканом садились на автобус, шедший в северную часть Мейнленда, и, сойдя на остановке, спускались по длинной подъездной аллее к замку. В первый раз Перес весь дом так и не осмотрел — до того он был большой.
— Ты в каком крыле живешь? — спросил он Дункана.
Тот не сразу понял:
— В комнатах с видом на побережье слишком сыро, мы редко их отпираем. Ну а прислуги у нас нет. Что, не веришь? Правда-правда! Так что на самом верху никто не живет.
