Глэдис снова хихикнула.
Мисс Сильвер поинтересовалась:
– Как поживаете? – и продолжила разговор с миссис Брюер о домике.
– Такой живописный… но, к сожалению, очень неудобный.
Глэдис опять разразилась громким смехом.
– Да уж, особенно если ударяешься головой всякий раз, когда идешь наверх. Ладно, ма, я сбегаю переоденусь. Я иду гулять, когда вернусь, не знаю. Мы едем в Марбери, смотреть кино.
Мисс Сильвер обратилась к девушке.
– Наверное, вам в Борне довольно-таки тоскливо живется. А чем вы занимаетесь по вечерам, когда не ходите в кино?
Глэдис захихикала вдвое громче прежнего.
– Ну а чем занимается девушка, если повезет?
Мисс Сильвер приветливо улыбнулась.
– Я так понимаю, у вас есть кавалер и, наверное, не один – как это прекрасно в молодости. Люди остепеняются, лишь когда делаются старше… и, наверное, в Борне много ребят вашего возраста, с которыми можно провести время?
Миссис Брюер как будто не знала, куда девать руки.
– Ох, мисс, в том, что касается парней, ее и учить не нужно.
Глэдис, казалось, приняла слова матери как комплимент.
– Да ладно, ма.
Мисс Сильвер продолжала благосклонно улыбаться.
– Боюсь, вы избаловали девочку, миссис Брюер.
Глэдис пришла в превосходное настроение. Она чувствовала себя центром внимания и была весьма польщена. Она решила, что мисс Сильвер очень милая старушка. Большинство старых дам требуют, чтобы девушки вели себя как монашки. Взять хоть мисс Донкастер. Как заладит: «А твоя мать знает, где ты, Глэдис?» Сразу понятно, что мисс Донкастер в жизни ни с кем не гуляла, – вид такой, как будто ее с детства поили уксусом и она до сих пор не отплевалась.
В мысли Глэдис ворвался голос мисс Сильвер. Он звучал негромко, но тем не менее требовал внимания.
– Когда ты была на кладбище во вторник, Глэдис…
– Кто сказал, что я там была?
Глэдис ответила немедленно, что выказывало изрядный опыт.
– Ничего страшного, даже если и была, честное слово. Ты ведь не из таких, правда? Просто ты иногда ходишь туда с приятелями, если погода хорошая, правда? Наверняка на церковном дворе есть местечки, где можно посидеть и поболтать.
Глэдис хихикнула.
– Я думаю, что ты все-таки была там во вторник вечером. Так?
Миссис Брюер заломила руки.
– Нет-нет, мисс… она ни за что туда не пойдет, она хорошая девочка.
– Не сомневаюсь, – ответила мисс Сильвер. – Я уверена, что ничего дурного они не затевали. Скажи, Глэдис… ты была на кладбище или нет?
Синие глаза встретили взгляд мисс Сильвер, и девушка поняла, что не в силах отвернуться. Она вновь почувствовала себя маленькой девочкой, которую поставили перед классом, и молчать никак нельзя, как бы тебе ни хотелось и о чем бы ни спросили.
– А если и была? – наполовину с вызовом, наполовину со страхом откликнулась она.
Мисс Сильвер спокойно произнесла:
– Тогда, дорогая моя, я попрошу рассказать, что ты видела и слышала.
– Ничего я не слышала.
– Но ты что-то видела, не так ли?
– Кто сказал, что видела? Нечего там было видеть.
Улыбка мисс Сильвер пропала, взгляд стал серьезным и твердым.
– Ты когда-нибудь складывала головоломки, Глэдис?
Девушка дернула плечом. Она стояла у лестницы, держась за старый столб, темный и гладкий.
– Конечно, складывала! Моя тетя на них прямо помешана.
– Значит, ты знаешь, как из маленьких кусочков получается картинка. Бывают фрагменты, которые на первый взгляд совсем не важны, но если положить их в нужное место, тут же видишь, что делать дальше.
Глэдис уставилась на собеседницу и вдруг просияла.
– Мы собирали как раз такую штуку, когда я в последний раз у нее гостила. Маленький красный квадратик… и стоило его пристроить, как сразу стало понятно!
Мисс Сильвер склонила голову набок.
– Отлично сказано. Так вот, то, что ты видела на церковном дворе во вторник, – своего рода кусочек головоломки. Возможно, очень маленький кусочек, и ты, наверное, думаешь, что он не имеет никакого значения, но не исключено, что именно этого фрагмента недостает для спасения чьей-то жизни. Как ты будешь себя чувствовать, если невиновного человека повесят, потому что ты предпочла промолчать?
Глэдис смотрела на мисс Сильвер во все глаза.
– В кино ты видела картины, в которых ни в чем неповинные люди попадают под подозрение. Как ты отнеслась бы к героине, которая промолчала, в то время как могла спасти подозреваемого?
Девушка переступила с ноги на ногу.
– Да там ничего такого не было…
– Возможно, ты просто не поняла.
– Точно не было. Ничего не было. Это все ма. Как будто она никогда с парнями не гуляла.
– Глэд!.. – воскликнула миссис Брюер.
Глэдис выпустила столб и уселась на третью ступеньку.
– Ладно, ладно, но там правда не было ничего такого, из-за чего стоило бы поднимать шум. – Она сердито взглянула на мать. – Я зашла к миссис Боулби, как и собиралась, и мы немножко послушали радио, а потом пошли с Сэмом гулять.
– Ох, Глэд…
– Прекрати, ма. Нельзя же девушке все время сидеть дома, да и парню тоже. Что толку твердить: «Ох, Глэд!»? Была такая чудная ночь, вот мы и пошли гулять. А когда возвращались, то немножко посидели на церковном дворе, но никого не видели, кроме мистера Буша, только он нас не заметил. Обычно он караулит, а в этот раз торопился и быстро ушел. Ну и из-за чего тут шуметь?
Дженис до сих пор сидела неподвижно, но тут заерзала. Буш. Ну конечно, Буш совершал свой обычный обход во вторник вечером. Почему она раньше не подумала? Да и никто не подумал. Буш, обходивший дозором церковный двор в десять часов вечера, был такой же частью повседневной деревенской жизни, как восход и закат. Разумеется, местные не обращали внимания. Мисс Сильвер сказала:
– Значит, вы видели мистера Буша. Что он делал?
Глэдис уставилась на нее.
– Обходил двор.
Мисс Сильвер кашлянула.
– Да-да. Но чем конкретно он занимался, когда вы его заметили?
– Выходил из церкви.
Дженис почувствовала, что задыхается. Воздуха не хватало. Она сделала быстрый неглубокий вдох. Ровный голос мисс Сильвер звучал как прежде:
– Так. Если не ошибаюсь, светила яркая луна?
– Да, очень яркая.
– Где именно вы сидели с вашим приятелем?
Глэдис хихикнула.
– Прямо под стеной, где дом священника. Там нависает дерево. Мы сидели на могиле мистера Донкастера. На ней удобный плоский камень.
– Значит, вы отчетливо видели дверь церкви, но мистер Буш не мог заметить вас?
– Да.
– Мистер Буш вышел из церкви?
– Да. Вышел, запер дверь и быстро ушел. Не стал бродить вокруг, как обычно.
Мисс Сильвер кашлянула.
– Сколько было времени?
– Не знаю.
– Но церковные часы ведь отбивают время. Они, случайно, не били, пока вы сидели на кладбище?
Глэдис кивнула.
– Точно. Они пробили десять.
– До того как мистер Буш вышел или после?
– После.
– Спустя сколько времени?
– Минуту или две. Он вышел из церкви, и тут же часы стали бить.
– Если не ошибаюсь, в кладбищенской стене три калитки – одна выходит на луг, другая в Церковный проулок, третья на главную улицу. Каким путем пошел мистер Буш?
– Прямо на улицу, он всегда так ходит домой.
Глэдис встала.
– Я опоздаю в кино. Пойду переоденусь.
Мисс Сильвер тоже поднялась.
– Секунду, Глэдис. Где вы гуляли?
– Просто вокруг луга.
– И сколько вы просидели на церковном дворе, пока не увидели мистера Буша?
– Не знаю… минут пять.
– Вы слышали выстрел, когда гуляли?
– Не знаю. Мистер Джайлс палит по лисицам, так что мы часто слышим выстрелы… я не обратила внимания.
Она поднялась на две ступеньки и обернулась.
– Я же сказала, ничего такого не было. И я не хочу опоздать в кино.
Глэдис хихикнула, вновь придя в хорошее расположение духа.
– Сэму, конечно, не вредно подождать, но мне-то зачем пропускать картину.
Следующим утром Гарт Олбени постучал к мисс Сильвер прежде, чем она успела одеться. Она отворила в теплом красном фланелевом халате, отделанном кружевом ручной вязки. Волосы у нее лежали безупречно, несмотря на отсутствие сеточки. Гарт скользнул в комнату, закрыл за собой дверь и сказал:
– Эзру Пинкотта нашли мертвым. Новость принес мальчишка-молочник – а мне только что сказала Мейбл. Я подумал, что надо сразу вас предупредить.
– Да-да, вы правы… – Несколько секунд мисс Сильвер стояла неподвижно. – Я не зря тревожилась. Я ведь попросила полицейских обеспечить ему защиту.
– Что ж, – сказал Гарт, – во всяком случае, никто не сможет сказать, будто это сделал Мэдок.
Мисс Сильвер рассеянно ответила:
– Да… Пожалуйста, расскажите все, что вам известно.
– Лично я не видел мальчишку. Ему лет шестнадцать – Томми Пинкотт, двоюродный брат Эзры, смышленый парень. По словам Мейбл, он сказал, что Эзра лежал ничком в ручье неподалеку от крайнего дома. Там не глубоко, не больше фута, но если он пьяный свалился в воду, этого вполне хватило бы, чтобы утонуть.
