Ее звали просто Марго. Не сочтите за резкость, но это было приземистое, похожее на жабу существо со спутанными черными волосами и заметными усиками над верхней губой. Она выглядела и вела себя, как те цыганки в авантюрных рассказах, которые мне доводилось читать. Одевалась она в бесформенный балахон и говорила с акцентом, принадлежность которого я даже затрудняюсь определить.
Холмс открыл глаза и поерзал на стуле:
– Имя Марго пишется на французский манер, не так ли?
Джонсон удивился, а потом подтвердил, что это так. Сыщик вновь закрыл глаза и жестом велел гостю продолжать повествование.
– Я удивился еще сильнее, – поведал дальше Джонсон, – когда мне сообщили, что эта самая Марго будет работать в конторе и специально для нее миссис Трапп создала управленческую должность. Однако я решил, что это не мое дело: миссис Трапп вольна поступать так, как захочет. Ее дочь Джейн, похоже, была сбита с толку не меньше моего, но тоже поначалу не стала возражать.
Через месяц после прибытия Марго заявила, что наняла полдюжины новых курьеров. Это были невоспитанные парни, мало чем отличавшиеся от карманников и воров, которых можно встретить рядом с доками. Я пожаловался миссис Трапп, сказав, что тот объем работы, который мы выполняем, не требует приема новых сотрудников, особенно подобного сорта. Я сообщил начальнице, что приспешники Марго запугивают наших старых посыльных и некоторые из них уже грозятся уйти. Миссис Трапп стояла на своем, заявив, что новые сотрудники могут остаться, а Марго сама найдет, чем их занять.
Джейн тоже беспокоило появление Марго и ее влияние. В конторе быстро нарастало напряжение, и в итоге Джейн решила, что нужно обсудить с матушкой сложившуюся ситуацию. Отлично помню тот день, когда девушка собралась с духом, вошла в кабинет матери и высказала все, что думает. Я продолжал работать за столом, размышляя, хватит ли влияния Джейн, чтобы выдворить Марго.
В течение почти двух часов из кабинета миссис Трапп доносились лишь обрывки разговоров, а потом дверь распахнулась, и оттуда вышла бледная Джейн. Она отводила глаза и за следующие несколько дней и словом не обмолвилась о разговоре с матерью. Я счел, что не вправе расспрашивать, что меж ними произошло, а Марго тем временем продолжала работать, причем Джейн более на нее не жаловалась.
Следующие пару недель ситуация становилась все более и более невыносимой. Марго устраивала стычки со старыми посыльными, а одному пареньку даже отвесила пощечину. Если я пытался вмешаться, интриганка прикрывалась именем миссис Трапп и напоминала о своих полномочиях, вынуждая меня отступать. По мере ухудшения ситуации наши курьеры начали уходить один за другим, а на их место являлись молодчики из команды Марго.
Как-то раз около двух месяцев назад Марго подошла к моему столу и во всеуслышание обвинила меня в подделке документов. Упрек был неожиданным и, разумеется, беспочвенным. Я огляделся и понял, что контора полна новых сотрудников Марго. А никого из старых коллег, кто знал мою репутацию и мог заступиться за меня, попросту не осталось. Когда я поднялся с места, чтобы ответить на это голословное заявление, Марго грубо толкнула меня обратно в кресло. Я никогда не бил женщин, по крайней мере до того момента. Однако теперь на меня обрушились все напряжение и невзгоды прошедших недель, и я думаю, даже Марго поняла, что зашла слишком далеко. Впрочем, я не ударил ее, а лишь повернулся и пошел в кабинет миссис Трапп. Не постучав, я распахнул дверь и увидел удивленное лицо начальницы, сидевшей за столом, и Джейн, стоявшей подле матери.
Я объяснил, что произошло, ожидая, что случившееся послужит наконец поводом для увольнения Марго. Но результат меня ошарашил: Джейн лишь погрустнела, а миссис Трапп сказала: «Мистер Джонсон, очевидно, вы с Марго не сможете сработаться. Вы прекрасный сотрудник, но она более ценна для компании. Выбирая между вами, я вынуждена предпочесть Марго. Пожалуйста, соберите вещи и уходите».
Я испытал настоящее потрясение, но быстро пришел к выводу, что миссис Трапп и Марго друг друга стоят. Собирая свои пожитки, я краем глаза заметил, что моя обидчица стоит у дальней стены со злорадным выражением лица. А потом я ушел не оглядываясь.
Разумеется, мистер Холмс, я считал, что с этой историей покончено. Я все еще ждал, когда же решится вопрос с моим обучением, а пока что мне нужны были деньги. На следующий день я явился в контору к мистеру Эпплману, конкуренту миссис Трапп. Он рад был использовать мой опыт, и я тут же приступил к своим обязанностям и даже получил небольшую прибавку по сравнению с жалованьем у миссис Трапп. Это была такая же курьерская служба, только управляли ею лучше и эффективнее. Я с радостью думал, что мой опыт общения с Марго остался в прошлом. Увы, дальнейшие события показали, что это не так.
Несколько недель я работал на мистера Эпплмана, время от времени предлагая внести некоторые изменения в привычный уклад работы его компании на основании опыта, приобретенного у миссис Трапп. Мистер Эпплман всегда с признательностью принимал мои предложения, жизнь шла своим чередом, пока как-то вечером моя супруга не упомянула о странном событии, произошедшем в тот день. Она сказала, что, когда они с сыном вернулись с прогулки, около нашего дома кто-то околачивался. Хотя моя жена никогда не встречалась с Марго, я в свое время живописал ей нашу новую сотрудницу, и теперь она не сомневалась, что это была Марго собственной персоной. По-видимому, злодейка просто наблюдала за моими женой и сыном, пока те не зашли внутрь. Жена проследила за ней через окно: женщина какое-то время торчала у дома, заглядывая в окна, а потом наконец скрылась в темноте.
Я пришел в ярость оттого, что Марго осмелилась явиться к моему дому, но также был озадачен. Мы с ней не пересекались с того самого дня, как я покинул контору миссис Трапп, и, несмотря на явную взаимную антипатию, наши раздоры остались в прошлом. Ей удалось изгнать меня из компании миссис Трапп, и я более не мог никак влиять на деятельность их курьерской службы.
Все выходные я ломал голову, стоит ли мне поговорить с миссис Трапп о визите Марго, но все-таки решил этого не делать. Я не горел желанием вновь общаться с бывшей начальницей или ее дочерью.
Однако через пару дней жена сообщила, что по дороге из парка их с сыном преследовала та же дама. По описанию я снова безошибочно понял, что это Марго, хотя понятия не имел, зачем ей понадобилось пугать членов моей семьи. В этот раз она не стала провожать их до дома, а свернула на боковую улочку в паре кварталов от него. И снова я испытывал ярость и замешательство, не понимая, что же мне делать. Наконец я отправил записку в контору миссис Трапп, объяснил ситуацию и попросил о встрече. Но ответа не последовало, как и на все дальнейшие мои записки.
В течение следующей недели жена говорила, что ее снова несколько раз преследовали, но никогда не провожали до самого дома. Я даже как-то раз прогулял работу и втайне следил за женой и сыном на расстоянии в надежде застать Марго, но она в тот день не появилась. Возможно, она заметила меня и скрылась. Я не знаю.
Решив разобраться в ситуации, я вновь отпросился на полдня из конторы мистера Эпплмана, чем вызвал его растущее неудовольствие. Затем я отправился к зданию, где располагалась контора миссис Трапп, и ждал снаружи, пока не заметил одного из наших посыльных, юного Джимми, который раньше работал на меня. Я отозвал его в сторонку и спросил, на месте ли миссис Трапп или Джейн. Джимми ответил: «Нет! Миссис Трапп и Джейн не было уже несколько недель. Только та женщина». В ходе дальнейших расспросов выяснилось, что из старых курьеров остался лишь он один, а всех остальных наших работяг вытеснили подручные Марго. Джимми искал новое место работы, но не мог себе позволить все бросить, пока не найдет аналогичную должность. Я рассказал ему о конторе мистера Эпплмана и предложил зайти на следующее утро, поинтересоваться на предмет работы.
Джимми с радостью унесся прочь. Я раздумывал, стоит ли мне подняться в контору и выяснить отношения с Марго раз и навсегда. Однако я решил, что это неверный ход. Мне там делать нечего, а неприкрытая ложь этой женщины однажды уже стоила мне работы. Я понимал, что теперь она даже может привлечь меня к ответственности по суду.
Холмс пошевелился:
– Вы совершенно верно поступили, что не стали подниматься, мистер Джонсон. Боюсь, там творится какая-то чертовщина. Что же случилось дальше?
– Пока ничего. Марго продолжала преследовать мою супругу и сына, но не представляла очевидной угрозы. Через месяц после моего визита в контору миссис Трапп мне предложили место стажера, которого я так долго ждал, а потому я покинул мистера Эпплмана, получив его благословение.
– Что же в итоге привело вас к нам? – спросил Холмс.
– Два дня назад я вернулся домой и услышал о последней выходке Марго. В этот раз она стояла на улице неподалеку от школы, где учится мой сын, как раз в то время, когда жена отправилась его встретить после занятий. Злодейка словно бы хотела показать, что знает о моей семье все и может найти нас в любой момент, когда ей заблагорассудится. Дома, в школе, в парке – где угодно. Не стану скрывать, мистер Холмс, что ситуация вызывает у меня сильнейшее беспокойство. Пока Марго ничего не сделала, она просто маячила на горизонте рядом с моей женой, словно бы сообщая, что наши с ней дела еще не окончены. Теперь, получив новую должность, я просто не в состоянии оставаться дома и обеспечивать защиту своей семьи, а жена и ребенок не могут вечно прятаться внутри.
