– Я знаю. На Беннет-стрит, – уточнил мистер Ридер. – Я узнал вас, как только увидел здесь… Вы были той женщиной с нарумяненными щеками.
Она кивнула и продолжила:
– Пока меня не увезли, позвольте мне забрать кое-какие бумаги из сейфа. Ни для кого, кроме меня, они не важны.
Он спросил, что это за бумаги.
– Это письма… В большой плоской коробке, закрытой на ключ… Даже Дейвер не осмеливался ее открывать. Понимаете, мистер Ридер, – дыхание ее участилось, – еще до того, как я повстречалась со своим… мужем, у меня был роман… Роман, который может позволить себе девушка, когда она еще настолько невинна, что способна мечтать и надеяться. Мой муж арестован? – неожиданно спросила она.
Мистер Ридер ответил не сразу. Что ж, рано или поздно ей придется узнать, что произошло, к тому же, как ему казалось, страшная правда не слишком огорчит ее.
– Ваш муж погиб, – сказал он.
Глаза ее распахнулись шире.
– Это мой отец…
– Ваш отец убил его, я почти уверен в этом. Боюсь, произошло это из-за меня. Вернувшись, чтобы найти Маргарет Белмэн, я рассказал Дейверу все, что мне известно о вашем браке. Отец ваш, скорее всего, в эту минуту прятался за стеной и все слышал.
– Понятно, – сказала она. – Конечно, это отец его убил. Я знала, что это произойдет, как только он узнает правду. Вы решите, что я бессердечная, если я скажу вам, что рада этому? Хотя нет, не рада. Скорее, мне стало легче на душе. Вы не могли бы принести мои письма?
Она сунула руку под блузку и вытащила золотую цепочку, на которой висели два ключа.
– Первый – ключ от сейфа. Если вам нужно прочитать письма, я покажу их вам, но мне бы этого не хотелось.
В это мгновение до их слуха донеслись торопливые шаги, дверь распахнулась, показался молодой офицер-инженер.
– Прошу прощения, сэр, – сказал он, – но капитан Мэрримен приказал очистить здание. Я уже вывел всех слуг, мы отправляем их в Силтбери.
Мистер Ридер помог девушке встать.
– Возьмите леди с собой, – сказал он и обратился к Ольге: – Я принесу ваши письма, и не надо… думаю, этого не требуется… показывать их мне. – Дождавшись, пока офицер выйдет, он добавил: – Любовь молодых людей вызывает у меня… только нежность. Считайте это признанием старика, который тоже испытывал такое чувство.
Голос мистера Ридера дрогнул, и Ольга увидела в его глазах что-то такое, отчего слезы выступили у нее на глазах.
– Это была… Маргарет Белмэн? – тихо спросила она и, еще не услышав ответа, поняла, что не ошиблась.
Трагедия облагородила этого странного вида мужчину, давно миновавшего пору юности и все же такого юного сердцем. Он мягко положил руку ей на плечо.
– Идите, милая девочка. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам… Может быть, тогда вы станете чуточку счастливее.
Мистер Ридер подождал, пока она ушла, после чего направился в опустевший банкетный зал. Кажется, будто вечность прошла с тех пор, как он сидел здесь за чаем, ел тост и читал газету!
Теперь этот зал, погруженный в полутьму, был полон призраков прошлого. «Дом слез»! Эти древние стены видели печаль более горькую, более безнадежную, чем чувство, которое испытывал сейчас он.
Мистер Ридер подошел к стене, провел пальцем по небольшой зазубрине на деревянной панели, которую оставил вонзившийся в нее нож, и улыбнулся, подумав, до чего ничтожным и несущественным было то происшествие. Сейчас он не вспоминал о том, что оно могло стоить ему жизни.
Неожиданно пол у него под ногами качнулся, погасли две лампы. Мистер Ридер, поняв, что это оборвались электрические провода, поспешил в вестибюль и вышел из дома. И тут ему вспомнилась просьба Ольги Кру.
Фонарь все еще висел у него на шее. Включив его, он вернулся к сейфу и вставил ключ в скважину. В ту же секунду дом зашатался, как пьяный, который с трудом держится на ногах. Послышался звон стекла, грохот падающих шкафов… Мистеру Ридеру показалось, будто все это сыплется ему на голову, и он чуть было не выбежал из дома, так и не выполнив своего обещания. Он даже подумал, стоит ли вообще рисковать и задерживаться здесь еще хоть на секунду. И все же он не мог не сдержать слово. Дж. Г. Ридер снова вставил в замок ключ, повернул, потянул на себя одну из массивных дверей… И из сейфа прямо ему на руки выпала Маргарет Белмэн!
Несколько секунд он стоял, держа на руках бесчувственную девушку, всматриваясь в лицо, освещенное лишь бледным светом его фонаря, как вдруг сейф завалился назад, открыв дыру в стене, в которой показалась зияющая пещера. Мистер Ридер подхватил девушку и бросился через вестибюль на свежий воздух. Кто-то вдалеке прокричал его имя, и он, не разбирая дороги, бросился на звук голоса. По дороге нога его угодила в трещину, образовавшуюся в земле, и он чуть не упал, но девушку из рук не выпустил.
Она была жива… Дышала… Дыхание ее согревало ему щеку и придавало сил…
За спиной у него рушились стены, с ужасающим треском и грохотом обваливались массы земли, камней, мела, но он слышал лишь слабое дыхание той, которую бережно нес на руках, чувствуя, как слабо бьется ее сердце у его груди.
– Ну-ка, взяли!
Несколько рук подхватили Маргарет Белмэн и бережно положили в крытый фургон. Какой-то рослый солдат затолкал туда же мистера Ридера, где он, полуживой, растянулся на полу рядом с женщиной, которую любил, и, зашуршав колесами, машина скорой помощи понеслась вниз по склону холма туда, где можно было не думать об опасности. «Дом слез» затрясся, разваливаясь на части, и творение рук древних зодчих принялось рассыпаться по вновь образовавшимся утесам и провалам, чтобы навсегда скрыться от людских глаз.
Наступил рассвет. Люди, которые приехали посмотреть на гигантский обвал, увидели чудом уцелевшую одинокую серую стену, торчащую на самом краю бездонной расщелины, сохранившуюся часть каменного пола, а на нем – запятнанную кровью кровать, на которую старик Флак уложил убитого слугу…
История, которую Ольга Флак рассказала полиции и которая теперь фигурирует в местных анналах, не совсем совпадала с той, что она поведала мистеру Ридеру, когда однажды по его приглашению наведалась на Беннет-стрит. Мистер Ридер, вместе с пенсне и бакенбардами лишившийся доброй доли респектабельности во внешнем виде, оказался внимательным слушателем.
– Да, я думаю, Равини убили, – рассказывала она. – Но вы ошибаетесь, я не приглашала его в свою комнату по просьбе отца. Равини был очень сообразительным человеком и узнал меня. Он приехал в «Замок Лармс», чтобы… – Она в нерешительности помедлила. – В общем, ему очень понравилась мисс Белмэн. Он сам мне рассказал об этом, и я, признаться, была немало удивлена. Я тогда еще не знала, как его зовут (хотя муж знал), и уж точно никак не связывала его с арестом отца. Когда он назвал свое имя, думаю, что-то в моем взгляде или в моих словах заставило его вспомнить школьницу, с которой он встречался когда-то много лет назад. А поняв, что я дочь Джона Флака, он в ту же секунду догадался, что в «Замке Лармс» скрывается и мой отец. Он тут же начал задавать мне вопросы, хотел узнать, знаю ли я, где Флак держит «слитки», так он называл золото. И конечно же, мне стало страшно: я поняла, почему Дейвер позволил ему остаться. Отец недавно сбежал из Бродмура, и я до ужаса боялась, что он узнает о том, что Дейвер провернул за его спиной. Наверное, я была тогда не в себе, потому что едва не предала собственного отца: я рассказала Равини о побеге. Но Равини отнесся к этому известию не так, как я ожидала… Он слишком переоценивал собственные силы и был уверен в себе. Конечно, он не мог знать, что отец выходит из пещеры каждую ночь и пребывает, можно сказать, в одном доме с ним.
– А главный вход в пещеру находился в сейфе, – напомнил мистер Ридер. – Весьма изобретательно! Должен признаться, сейф – это последнее место, где я стал бы искать.
– Отец поставил его двадцать лет назад, – сказала Ольга. – Но в «Замке» с самого начала имелись ходы в подземные пещеры, многие из которых использовались как темницы или склепы еще старыми владельцами «Лармс».
– Зачем Равини заходил в вашу комнату? – спросил мистер Ридер. – Прошу меня извинить за столь… м-м-м… бестактный вопрос, но я хочу…
Ольга кивнула.
– Это была моя идея, последняя, отчаянная попытка убедить Равини как можно скорее покинуть дом… Это произошло в тот вечер, когда мы вместе возвращались домой. Не забывайте, за мной ведь все время следили. Дейвер или мать постоянно были где-то рядом, и я не могла допустить, чтобы кто-нибудь из них, а значит, и отец, узнал о том, что я предупредила Равини. Но Равини, естественно, увидел совсем другую причину в моем приглашении. Он не собирался никуда уезжать, пока я не попросила его о встрече и не взяла с него слово, что он уедет первым же поездом после того, как узнает то, что мне нужно было ему сказать.
– И что же вам нужно было ему сказать? – спросил мистер Ридер.
