тетка эта внезапно умерла, и она переехала в Илинг. Мастерс просил меня передать это Марджори, чтобы она не писала ей больше в Далвич. Он сказал мне, что она еще что-то Марджори шьет. Вот и все. В общем, операция прошла успешно. Мастерс был так любезен, что, наверное, позволил бы мне запаковать и вынести все их картины. Я уверена, он бы и ухом не повел. Все. Не знаю, помогут ли эти письма Розамунде, осложнят ли они жизнь Марджори, но я сделала это.
— Лично я очень сомневаюсь, чтобы Уайлды или Розамунда имели какое-то отношение к убийству. Думаю, это работа Токарева.
— А как насчет нашей милой горничной Мэри?
— Тут тоже есть над чем подумать. Мэри оставалась с ним наедине, она хорошенькая, а Чарльз… ну, сама понимаешь. Но это только так, еще одна версия. А в целом я склоняюсь к тому, что здесь явно проглядывается «русский след». Вот послушай.
Найджел подробно рассказал ей о своих приключениях. В конце Анджела заметила:
— Значит, если Аллейн не придет, я должна позвонить в этот магазин, откуда они ведут наблюдение за домом. А сколько сейчас времени?
— Без четверти девять.
— Боже! И потанцевать даже некогда. Ну почему Аллейн не предупредил нас заранее? Ты бы тогда смог увидеть меня в моем лучшем платье. Ну что ж, тогда поговорим. О чем же мы будем говорить с тобой, Найджел?
— Я предлагаю тему: любовь с первого взгляда.
— Найджел! Это просто очаровательно! У тебя что, есть серьезный материал для беседы или ты решил просто так скоротать время?
— Нет. У меня есть очень серьезные материалы. Но для обсуждения данной темы от тебя потребуются определенные действия.
— Хорошо, — тихо произнесла она. — Что же я должна делать?
— Для начала дай мне руку. Вот так. Хорошо.
Рука Анджелы была все еще холодная, и от прикосновения его губ по всему ее телу молнией пробежал ток, наполняя все существо необъяснимым восторгом. Повинуясь каким-то сверхъестественным законам, этот ток пронзил и тело Найджела, образовав теперь единую цепь.
Оркестр исполнял мягкую лирическую мелодию. Нежное розовое облако окутало стол. И Анджела, и Найджел, и их пиво вместе со столом, плавали теперь в этом облаке. И длилось это долго, очень долго, не меньше получаса.
— Простите, это вы мистер Батгейт? — раздался внезапно голос официанта.
— Да, а что… — Найджел повернул к нему невидящие глаза.
— Для вас телефонограмма, сэр.
На серебряном подносе перед носом Найджела лежал листок бумаги. Он взял. Розовое облако рассеялось, а он все еще смотрел на этот листок.
Там было написано:
М-р Аллейн предлагает м-ру Батгейту присоединиться к м-ру Сумилову. И чем скорее, тем лучше.
— Благодарю вас, — растерянно произнес Найджел.
Глава XIV
Заседание откладывается
Руки у Сумилова затекли, а ноги саднили так, будто в них всадили тысячи булавок. Кисти и лодыжки его были плотно привязаны к стулу. Вокруг погасшего камина сидели трое русских и вяло перебрасывались словами, не обращая на него никакого внимания. Янсен выглядел менее равнодушным. Он перегнулся через стол, где совсем недавно Анджела и Найджел пробовали портвейн Аллейна, и, глядя в упор на Сумилова, только что закончил ему что-то втолковывать.
В комнату вошел бледный, как стена, Василий. Взглянув на Сумилова с едва скрываемым сочувствием, он быстро заговорил по-русски. Потом повторил по-английски для Янсена:
— Тот человек у двери говорит, что сюда идет мистер Батгейт.
— Превосходно. Мы его с удовольствием примем, — сказал Янсен и посмотрел на остальных. — Вы готовы? Только дверь пусть ему открывает не Василий. Так будет лучше.
В эту минуту Найджел как раз сворачивал к дому. Он все никак не мог представить, зачем это вдруг Аллейн вызвал его. Как ему сейчас появиться на этом заседании? Сказать, что зашел случайно? Как он должен себя вести? Спросить у Василия, здесь ли Сумилов, или сообщить пароль и сделать вид, что он тоже участник этой музыкальной комедии?
Он бросил взгляд на магазин напротив дома Аллейна. Видят ли его сейчас люди из Ярда? А может быть, Аллейн уже в доме?
Он позвонил и стал ждать. Человек, открывший дверь, может быть, и был Василий, да не тот. Этот был много моложе и выше ростом, однако свет позади него не дал Найджелу возможности рассмотреть его лицо.
— Красинский, — уверенно произнес Найджел.
— Прошу вас, мистер Батгейт, проходите, — весело сказал человек.
Он закрыл за ним дверь и повернулся к свету. Теперь Найджел его узнал.
— Это вы! — воскликнул Найджел.
— Да, мистер Батгейт, это я. И я очень рад нашей встрече в «Будапеште». Вы сказали абсолютно все, что мне нужно было знать. Прошу сюда, сэр.
Найджел вошел с ним в гостиную. На деревянном стуле сидел Сумилов. Руки и ноги его были связаны. С той стороны стола сгрудились трое мужчин, и Василий позади них.
Человек, который был в «Будапеште», закрыл дверь и присоединился к остальным.
— Сумилов, — выдавил из себя Найджел, — что все это значит?
— Что, сами не видите? — отозвался Сумилов.
— Дело в том, что мистер Сумилов был слегка неискренним с нами, — заметил высокий мужчина. — Да что это я до сих пор не представился. Вы тогда ошиблись, мистер Батгейт. Я не инспектор Бойз, а Эрик Янсен. Позвольте товарищей моих не представлять. Одно только замечу: попытаетесь фокусничать — получите пулю в живот. А это, знаете ли, неприятно.
Пока его привязывали к другому стулу, Найджел не переставал думать о том, каким же дураком он предстанет перед Анджелой. И что о нем подумает Аллейн? Что он идиот в кубе, вот что подумает. И будет прав.
Он посмотрел на Сумилова:
— Как это произошло?
— Янсен видел нас вместе на Риджент-стрит. Это я виноват. Непростительная беспечность с моей стороны. А он, узнав меня, заподозрил неладное и пошел за вами до «Будапешта».
— Все правильно, — подтвердил Янсен. — И поскольку товарищ Василий рассказал нам, какое впечатление на вас произвело пение доктора, я решил упомянуть «Смерть Бориса». А потом ваше лицо, мистер Батгейт, вдохновило меня на дальнейшие действия.
— Инспектор Аллейн всегда говорил, что у меня выразительное лицо.
— Вот именно. Поэтому, когда мы прибыли сюда, я настрочил вам коротенькое послание.
— Теперь мне все ясно. Спасибо, — поблагодарил Найджел.
— Прежде чем здесь появился Янсен, — неожиданно произнес Сумилов, — я успел раздобыть кое-какие сведения. Мистер Батгейт, доктор Токарев вашего кузена не убивал.
Василий резко воскликнул по-русски, и
