весьма безжалостная эпитафия над усопшим.
Грегори Дайсон вылез из воды. Лаки перевернулась на песке. Эвелин Хиллингдон взглянула на Лаки, и выражение ее лица заставило почему-то мисс Марпл поежиться.
«При такой жаре я никак не могла замерзнуть», — подумала она. Что это было за странное выражение: «И гусь, гуляя над твоей могилой…»
Она встала и медленно пошла назад.
По дороге она встретила мистера Рейфила и Эстер Уолтерс, которые спускались к пляжу. Мистер Рейфил подмигнул ей, но мисс Марпл, посмотрев на него с неодобрением, перемигиваться не стала.
Она вернулась к себе в бунгало и легла, потому что почувствовала себя старой, усталой и растревоженной.
Она была целиком и полностью уверена, что времени терять нельзя… Нельзя… терять… времени… Это было уже позднее… Солнце склонилось к закату. Солнце… Нужно всегда смотреть на солнце через закопченное стекло… Куда же делся этот черный кусочек стекла, который ей кто-то дал?
В конце концов зачем ей стекло? И тень закрыла солнце, уничтожая его… Тень. Тень Эвелин Хиллингдон… Нет, не Эвелин… Это была Тень из псалмов… Тень из долины смерти. Вот что это было. Ей нужно… что же ей нужно? Ну да — сделать рога… Рога… и отвести дурной глаз… дурной глаз майора Полгрейва…
Веки ее дрогнули, и она приоткрыла глаза. Оказывается, она заснула. Но тень была — кто-то заглядывал к ней в окно. Тень двинулась прочь, и мисс Марпл увидела, кто это был. Это был Артур Джексон.
«Какая наглость подглядывать! — подумала она и мимоходом прибавила: — Ну прямо вылитый Джонс Пэрри».
Сравнение это не оставляло никакого доверия Джексону.
Мисс Марпл заинтересовалась, зачем это Джексону понадобилось заглядывать к ней в спальню. Удостовериться, что она здесь? Или ему важнее, что она спала?
Она встала, зашла в ванную и осторожно выглянула в окно.
Артур Джексон стоял у двери бунгало мистера Рейфила. Она видела, как он украдкой огляделся по сторонам и быстренько проскользнул вовнутрь. Интересно, подумала мисс Марпл, и с чего бы ему вести себя так таинственно. Ничего не могло быть естественнее, чем Джексон, входящий в бунгало мистера Рейфила, тем более, что сам он занимал в нем одну из задних комнат. Он всегда сновал туда и сюда, выполняя различные поручения, и почему на сей раз он бросил этот быстрый затаенный взгляд?
«На это есть только одна причина, — ответила себе мисс Марпл.— Ему нужно было, чтобы никто не видел его входящим в бунгало именно сейчас, потому что у него там есть какое-то дело».
Минут через двадцать Джексон должен явиться на пляж, чтобы помочь искупаться мистеру Рейфилу, и если он хотел сделать что-нибудь в бунгало незамеченным, трудно выбрать более удобный момент. Он удовлетворится тем, что мисс Марпл спала, и никто поблизости не мог наблюдать за ним.
Сидя на кровати, мисс Марпл сняла свои плетеные сандалии и заменила их на плимсоли [8]. Затем, покачав головой, она сняла плимсоли, порылась в чемодане и вытащила из него пару туфель. Каблук одной из них шатался, Мисс Марпл, орудуя пилочкой для ногтей, расшатала его еще больше и с должной предосторожностью вышла из бунгало в одних носках. Со всеми повадками Большого охотника [9], почти подкравшегося к стаду антилоп, мисс Марпл кругом обогнула бунгало мистера Рейфила и, осторожно маневрируя, завернула за угол. Она тихонько положила одну из туфель, и, напоследок дернув изо всех сил за каблук другой, мягко опустилась на колени и легла ничком прямо под окнами бунгало. Если бы Джексон что-нибудь услышал и подошел к окну, он увидел бы, что под окном упала старая леди, у которой сломался каблук. Но, видимо, Джексон так ничего и не услыхал.
С большой осторожностью мисс Марпл подняла голову — окна у бунгало были расположены низко. Укрывшись за гирляндами густых вьюнов, она заглянула внутрь.
Джексон стоял на коленях перед чемоданом. Крышка чемодана была откинута, и мисс Марпл смогла разглядеть, что это был большой специальный кейс, битком набитый различными бумагами. Джексон просматривал их, время от времени вытаскивая какие-то документы из длинных конвертов. На своем наблюдательном посту мисс Марпл долго не задержалась. Она хотела только выяснить, чем занимался Джексон. Теперь она это узнала: Джексон был из тех, кто сует свой нос куда ни попадя. Искал ли он что-нибудь конкретное или всего-навсего удовлетворял свои природные склонности, выяснять она не собиралась. Теперь она убедилась, что Артур Джексон и Джонс Перри были разительно схожи между собой не только внешним обличьем.
Оставалось теперь уйти незамеченной. С большой осторожностью она снова легла и отползла вдоль клумбы в сторону, из окон ее бы уже не увидели. Вернувшись к себе, мисс Марпл тщательно запрятала и туфлю, и оторванный каблук. Хорошая выдумка, и, вероятно, она сможет повторить ее при случае… Надев сандалии, она пошла опять на пляж.
Улучив момент, когда Эстер Уолтерс была еще в воде, мисс Марпл присела в кресло, оставшееся свободным.
Грег и Лаки смеялись, болтали с сеньорой де Каспеаро. Все трое производили достаточно шума.
Мисс Марпл заговорила очень тихо, почти шепотом, не глядя на мистера Рейфила.
— Вы знаете, что ваш Джексон чрезмерно любознателен?
— Меня это ничуть не удивляет, — сказал мистер Рейфил. — Вы его застукали, что ли?
— Я ухитрилась пронаблюдать за ним через окно. Он рылся в бумагах у вас в чемодане.
— Должно быть, изловчился подделать ключ. Находчивый парень, ничего не скажешь. Только он будет здорово разочарован. Что бы он там ни разнюхал, впрок ему это не пойдет.
— Он спускается к нам, — мисс Марпл смотрела на тропинку.
— Значит пришло время моему идиотскому купанью, — и он добавил очень тихо: — А что касается вас, не будьте столь предприимчивы. Соблюдайте осторожность и не забывайте о своем возрасте. Мы не хотим, чтобы следующие похороны оказались вашими. Помните, что кое-кто здесь не слишком щепетилен.
Наступил вечер, на террасе зажглись огни. Люди ужинали, смеялись и разговаривали, хотя и не так весело и громко, как прежде. Играл оркестр…
Но танцы закончились рано, гости зевали, и вскоре все отправились на покой. Огни погасли, наступила темнота и безмолвие — «Золотая пальма» спала…
— Эвелин! Эвелин! — раздался настойчивый свистящий шепот.
Эвелин Хиллингдон зашевелилась.
— Эвелин! Проснитесь, ради бога!
Эвелин Хиллингдон резко села на постели. В дверях стоял Тим Кендал. Она смотрела на него, изумленно раскрыв глаза.
—
