вам, — отозвался Терри.
— Ну, ладно. Садись. Все садитесь.
— Боже мой, — истерически засмеялась Ева. — Как все торжественно.
— Вы тоже садитесь, доктор Скотт, раз уж вы пришли сюда. Хотя, возможно, вам придется пережить несколько неприятных минут.
Доктор Скотт пробормотал:
— Может быть, лучше…
Он побледнел, бросил мимолетный взгляд на Еву и отвернулся.
Инспектор сел.
— А почему ты думаешь, Терри, что понадобишься мне?
— Потому что еще вчера вам очень хотелось узнать о том, что мне известно.
— A-а, это другое дело, мой мальчик. Что же, готов говорить? А?
Он нажал кнопку.
— Теперь ты опять умный мальчик, опять прежний Терри. И прежде всего…
— Прежде всего, — сухо оборвал его Терри, — я ничего не скажу до тех пор, пока не узнаю, что там у тебя, старый разбойник.
— М-м-м, что это? Условия? Сделка?
— Ну, как, остаюсь?
— Остаешься.
Вошел молодой человек в форме.
— Ну-ка, Муши. Запиши весь наш разговор.
Молодой человек сел за маленький столик и открыл блокнот. Старик потер руки, откинулся на спинку кресла и спросил:
— Мисс Макклур, почему вы убили Карен Лейт?
«Вот оно, — спокойно думала Ева. — Вот оно. Величайший момент в моей жизни». Она чуть не засмеялась. Значит, он обнаружил отпечатки пальцев. И никто теперь ничего не сможет сделать: ни доктор Макклур, который сидит неподвижно, как гранитная глыба, ни Терри, спокойно засунувший руки в карманы, ни доктор Скотт, который сидел, покусывая губы, а потом вдруг, как ученик, вспомнивший урок, взял ее за руку, ни Эллери Квин, неподвижно стоящий у окна спиной к ним с таким видом, будто он ничего не слышит. Наверное, в тюрьме будет ужасно, думала Ева. На нее наденут грубое белье, бесформенное тюремное платье, заставят мыть полы… По крайней мере, это она видела в кинокартинах. Ева удивилась, что может так спокойно сидеть и думать, в то время как в ушах ее шумела бешено пульсирующая кровь и слышался звон железных тюремных дверей. Они захлопнутся за ней навсегда, и все будет кончено с ее глупой непрожитой жизнью. Может быть, даже…
Но об этом Ева не могла думать. Она закрыла глаза, чтобы отогнать от себя это слово. Но оно снова возвращалось, настойчиво вторгалось в ее мысли. Ева почувствовала дурноту. Одетые в тонкий шелк ножки начали дрожать, будто она пробежала несколько километров без отдыха.
— Одну минуточку, — сказал Эллери.
— Нет, — отрезал инспектор Квин.
— А я говорю, одну минуточку. Я не знаю, что у тебя там, но не следует торопиться. Подожди, мисс Макклур никуда не убежит. Подожди.
— Я ждал, — сказал инспектор. — Я ждал ровно столько, сколько мне было нужно. А теперь я должен выполнить свой долг.
— Неужели ты не понимаешь, что для мисс Макклур будет означать твоя ошибка?
— Сплетни, разговоры, газеты, — вздохнул доктор Скотт.
— Она должна была об этом подумать, прежде чем убивать Карен Лейт. А кроме того, я ведь полицейский, а не судья. И не вмешивайтесь в мои дела, все вы… Эллери, у тебя есть какие-нибудь доказательства того, что Ева Макклур не убивала эту женщину?
— Пока нет. Но у меня есть некоторые проблески…
Старик отвернулся.
— Ну, мисс Макклур?
— Я… я… простите, — прошептала Ева. — Боюсь, что я вас не слушала.
— Не слушали?
— Ради бога, — вскричал доктор Макклур. — Неужели вы не видите, что ребенок на грани коллапса? Ева! — Он нагнулся к ней, сердитый, негодующий, прежний доктор Макклур. — Держись, Ева. Не распускай нервы. Милая. Ты слышишь меня?
— Да, да, — чуть слышно прошептала Ева. Она пыталась открыть глаза, но странно, они не открывались. Как будто кто-то склеил их.
— Ты, старая чертова вонючка, — закричал Терри Ринг. Он подскочил к столу инспектора, его глаза метали молнии. — Черт бы тебя побрал, кто ты такой есть, что посмел так пнуть под ребра эту бедную девочку. Убийство! Да она не способна убить и мухи. Хочешь пришить обвинение ребенку только потому, что твои чертовы полицейские до того глупы, что не могут найти настоящего убийцу. Грош цена…
— Эй-эй, слушай, ты, — взорвался старик. — Смотри не забывайся, ты, болван. Где ты находишься?! Все вы, кажется, забыли одну вещь: я никогда не бросаю обвинения напрасно. У меня есть доказательства.
Он сверкнул глазами в сторону Терри.
— А что касается тебя, Терри, я бы посоветовал тебе не покрывать мисс Макклур, а лучше подумать о собственной шкуре. Я вполне могу предъявить тебе обвинение в соучастии в убийстве.
Терри немного утихомирился. Он подошел к Еве и встал сзади нее. Морель, как перепуганная морская свинка, не смел поднять глаза на присутствующих.
— Ну, хорошо, папа. Давай, что там у тебя, — сказал Эллери. Он по-прежнему стоял у окна.
Инспектор осторожно достал из ящика письменного стола сверток, упакованный в вату.
— Вот оружие, которым была убита Карен Лейт. Отпечатки пальцев Евы Макклур найдены на лезвии и ручке этой половины ножниц.
— Боже мой, — прохрипел доктор Скотт.
Еве показалось, что голос доктора Скотта доносится откуда-то издалека.
— Кровь вытерта, но после этого вы не проявили достаточной осторожности, мисс Макклур.
Он стоял возле Евы, размахивая перед ее глазами половинкой ножниц. Наступила тишина, и только украшавшие ножницы камни зловеще сверкали.
— Она может это объяснить, — сказал Терри. — Она…
— Я разговариваю с мисс Макклур. Полицейский стенограф запишет любые ваши показания. Но ваше право ничего не отвечать, а мой долг предупредить вас, что все сказанное вами может быть использовано против вас.
Ева наконец открыла глаза. Они так легко открылись, как будто слова инспектора были ключом, отомкнувшим их.
— Ева, милая, молчи, — простонал доктор Макклур.
— Но это было так глупо, — неузнаваемым голосом проговорила Ева. — Я вошла в спальню и увидела лежавшую там Карен. Я подошла к ней поближе и облокотилась на письменный стол. При этом моя рука дотронулась до этой вещи. Не успев сообразить, что делаю, я взяла их. Потом я подумала, что, возможно, этими ножницами была убита Карен, и уронила их. Они упали в корзинку для бумаги.
— Понимаю, — кивнул инспектор, не сводя с нее своих умных глаз. — Значит, такова ваша версия? И что же, ножницы были чистыми, когда вы их взяли в руки?
Она удивленно взглянула на него.
— Была на них кровь?
— Нет, инспектор Квин.
— Почему же вы ничего не сказали об этом, когда я допрашивал вас в понедельник?
— Я испугалась, — прошептала Ева.
— Испугались чего?
— Не знаю. Просто испугалась.
— Испугались, что для вас это будет выглядеть не очень-то хорошо?
— Я? Да, думаю, что так.
— Но чего вам бояться, если вы не убивали Карен Лейт? Вы знали, что невиновны. Так ведь?
— Конечно. Я
