словами – это надо видеть.
Дубовик с Герасюком с интересом смотрели в окна машины, изредка комментируя проплывающие картины здешней природы.
– Я вижу, что вы впервые в наших краях? – с интересом спросила Шубина. – Что заставило вас приехать к нам? По вашему виду не скажешь, что вы страдаете какими-то хроническими заболеваниями.
«По вашему – тоже», – пробурчал себе под нос Дубовик, а Герасюк бросился объяснять женщине, что болезни не всегда явно отражаются на внешнем виде человека.
– Представьте себе, я говорю то же самое! – подхватила женщина. – Постоянно доказываю это своему мужу! У меня крайне нервная работа, я выматываюсь страшно! Столько приходится иметь дел с разными людьми! Бороться с человеческой косностью, с ханжеством! Почему-то считается, что женщина не может просто дружить с мужчиной, а ведь мне по долгу службы приходится проводить большую часть дня со своими коллегами, а это, в основном, мужской контингент. Что же мне делать? Надевать паранджу? – она кокетливо поправила шляпку.
– Ну, что вы! – сидящий рядом с Шубиной, Герасюк, положил свою огромную ладонь на её белую холёную руку. – Разве можно прятать такую красоту? Вы просто чудо! И с мужчинами можно и нужно дружить!
Дубовик, не выдержав, хмыкнул.
– Вот видите, ваш товарищ не согласен! – надув губки, пропела Шубина.
– Товарищ, вы не согласны? – Герасюк тронул за плечо сидящего рядом с шофером Дубовика. – К счастью, он не мой товарищ. Мы с ним познакомились за несколько часов до знакомства с вами. – Он опять тронул Дубовика: – Товарищ, почему вы не согласны?
– Позвольте вам не ответить, – буркнул подполковник. – Развивайте свои теории без моих комментариев!
– Я поняла! Вы не любите женщин! – констатировала Шубина, хлопнув ладошками.
Дубовик медленно повернулся к ней и, улыбаясь, проговорил:
– Напротив! Только я рассматриваю женщину, как предмет любви, а не напарника по бильярду и выпивке!
– Это пошло! Но я вас прощаю, и всё-таки, надеюсь, что мы подружимся, – она вновь кокетливо улыбнулась. – Я очень часто отдыхаю в нашем санатории, поэтому, позвольте быть вашим гидом! Место шикарное, поместье графа Головина. Парк, пруд! Сейчас там каток, а летом прекрасная рыбалка. Вам должно понравиться!
Женщина принялась расписывать прелести отдыха в «Ласточкином гнезде», мужчины до конца пути слушали её, лишь коротко кивая в знак согласия.
Место и в самом деле было чудесным, лес вокруг дышал первозданной чистотой и тишиной. Синее небо морозного дня лишь добавляло красоты окружающей природе.
Большой дом выглядел величаво и впечатляюще. И выступающая трёхэтажная часть на внешнем углу дома, и башня с высоким шпилем с металлическим флажком-флюгером, всё было украшено лепными деталями, что навевало романтическое представление о готической архитектуре.
Парадный вход с литым чугунным навесом опирался на фигурные столбики.
Вид надворных построек вторил всему роскошному облику дома.
Красиво выглядели и кирпичные ограды с воротами, представляющими главный въезд во двор. Верхняя их часть была украшена завитушками и овальными медальонами в окружении цветочных гирлянд. Сами ворота представляли литые декоративные решетки.
Несколько выбивалась из общего вида лишь вывеска «Ласточкино гнездо» на главных воротах, добавленная уже в последние годы и указывающая на принадлежность дома новому строю.
– Вот оно, «гнездо разврата», – наклонившись к уху Герасюка, произнес тихо Дубовик.
– Не будь ханжой, – также тихо ответил ему Герасюк. – Это нам только на руку! Проще будет всех совращать и самим совращаться! «Впрыснем свежей кровушки в эту адскую обитель»! – он подмигнул Дубовику. Тот чертыхнулся и произнес только:
– Ну-ну! Лорд Рутвен!
– Мужчины! Ну, что же вы! Поднимайтесь сюда! Успеете налюбоваться! – Шубина по-хозяйски распахнула двери огромного дома. – Входите же! Я представлю вас нашей администрации! – она махнула рукой фигуристой женщине, поливающей большую пальму у лестницы, ведущей на второй этаж: – Руфина Яковлевна, дорогая, что же вы? Принимайте гостей! Посмотрите, каких красавцев я вам привезла!
Дубовик с Герасюком многозначительно переглянулись.
– Иду-иду! – откликнулась дама, спеша навстречу приезжим.
Она с откровенным любопытством оглядела мужчин и сказала:
– Насколько я понимаю, тяжелыми недугами вы не страдаете, ну, если и есть какие-то неприятные симптомы, думаю, вас от них здесь быстро избавят! Вот, Лариса Георгиевна подтвердит мои слова! – дамы, приобнявшись, легонько коснулись щёк друг друга губами. – Ваш номер, дорогая, готов! А вы, товарищи, предпочтёте один номер на двоих или всё-таки два одноместных? – она вопросительно посмотрела на обоих.
– Или всё-таки!.. – Дубовик с налетом нахальства уставился на администраторшу.
– А и в самом деле, что за вопрос, это и так понятно!.. – она широко улыбнулась, показывая белые зубы с мазками красной помады.
Вообще, Андрею Ефимовичу показалось, что эти две женщины, как близнецы – крутобёдрые, полнорукие, грудастые, но с тонкими талиями, что вызывало определенный аппетит среди мужчин. Даже губная помада и лак на ногтях были одного цвета, вызывающе-красного. По взгляду Герасюка он понял, что тот того же мнения об этих дамах.
«Что же представляет из себя остальной контингент?» – с тоской подумал подполковник, принимая ключ от своего номера из рук администраторши, которая, ни мало не смущаясь, откровенно дотронулась своими пальцами до его запястья.
В столовой приятелей посадили за один стол, ещё два места рядом были свободны.
Когда Петр Леонидович спросил у вертлявой официантки, кто с ними соседствует, та с наигранным удивлением спросила:
– А разве Лариса Георгиевна вам не сказала, что это её место?
– Видимо, не успела, – пожал плечами Герасюк, и посмотрел на Андрея Ефимовича, у которого заиграли желваки на скулах. – А для нас эти места тоже она определила?
– Ну-у, – замялась девица, опасаясь сказать лишнее, – она просто попросила, вы ведь её знакомые?
– Вопрос закрыт, – махнул рукой Герасюк, снимая с подноса тарелки и вместе с официанткой расставляя их на столе.
– По-моему, здесь не только столы и кровати, но даже и нас с тобой уже распределили, – зло произнес Дубовик, когда девушка отошла.
– Давай предадимся чревоугодию, а? – Петр Леонидович с вожделением оглядел заставленный вкусно пахнущими блюдами стол. – Поговорим позже, а то ответить тебе не смогу – захлебнусь слюной! – он схватил ложку и погрузил её в исходящий паром борщ. – Ешь! Всё решим!
Дубовик, вздохнув, последовал примеру приятеля.
Лариса Георгиевна к обеду так и не появилась, чем вызвало вздохи облегчения у приятелей.
Спокойно обедая, они смогли незаметно оглядеться и оценить сидящих за соседними столиками отдыхающих. Контингент был необыкновенно разнообразен: были здесь и седовласые мужи с пресыщенными жизнью лицами, и молодые люди, которые, судя по их осанкам и поведению, никогда не носили военной формы и не держали в руках оружие. Девицы, скорее всего, в той или иной мере, принадлежали к семьям высокопоставленных особ. Наряды их красноречиво доказывали это.
Женщины, увидев
