Парадайн. Она добилась того, о чем, по моему мнению, мечтала, — вашей разлуки. Не знаю, как она это устроила, но эта женщина имеет на редкость сильный характер. Думаю, она не станет излишне разбираться в средствах, если затронуты чувства к миссис Рэй. Мисс Парадайн — очень властная, авторитарная и уверенная в своих притязаниях. И вдруг вы приезжаете сюда по делу. Она боится, что вы с миссис Рэй встретитесь… боится новых визитов. Она обдумывает нечто, способное их предотвратить. Мисс Парадайн понимает, что если будут утрачены ценные бумаги, то окончательный разрыв между вами и Парадайнами неминуем. Бог весть, ошибалась ли она, но, вероятно, предположила, что будет именно так. Вспомните, мистер Ричард пил с ней чай в среду. Судя по тому, что сказал вам мистер Парадайн, мистер Ричард знал: дядя принес домой важные бумаги, раз он не намерен был оставлять их в кабинете без присмотра даже на пять минут, чтобы помыть руки. Недаром мистер Парадайн попросил племянника побыть в кабинете в его отсутствие. Мистер Ричард показался мне приветливым и довольно разговорчивым человеком. Думаю, он обмолвился тете про бумаги. Она изыскала возможность их добыть, и мистер Джеймс Парадайн догадался, кто виноват. Он сказал, что ему известно, кто украл бумаги, не так ли?
Элиот кивнул.
Быстро работая спицами, мисс Сильвер продолжила:
— Особенно меня удивило то, что мистер Парадайн, казалось, не испытывал никакого волнения в связи с пропажей ценных чертежей. Вы согласны, не так ли?
Взгляд Элиота стал сосредоточеннее.
— Да.
— Вы сказали, что он пребывал в чрезвычайно хорошем расположении духа.
— О да, — мрачно отозвался Элиот. — Он явно наслаждался.
Спицы быстро щелкали.
— Вы понимаете, какой напрашивается вывод, мистер Рэй? Пропали секретные бумаги. Если мистер Парадайн был в состоянии наслаждаться ситуацией, значит, он абсолютно не сомневался, что воровство никак не связано с происками врагов. В частности, он не боялся, что чертежи сфотографируют и передадут немцам. Подумайте немножко и убедитесь сами: вряд ли он бы стал тянуть время, будь у него хоть малейшие сомнения.
Элиот бесстрастно ответил:
— Да.
Глаза мисс Сильвер над бешено мелькающими спицами блестели ярко, как у неугомонной птички. Она слегка склонила аккуратно причесанную головку и решительно сказала:
— Мистер Джеймс Парадайн понял: чертежи пропали не потому, что они ценные, а исключительно из-за того, что они — ваши. Я не ошибусь, если предположу: прожив с сестрой последние двадцать лет, он неплохо представлял образ мыслей мисс Парадайн и ситуацию в доме. Мы не знаем, каким образом мистеру Парадайну стало известно, что именно она взяла бумаги — но он, несомненно, догадался. Он любил сестру, но, разумеется, очень рассердился и решил наказать и унизить ее. В общем, мы имеем право сказать, что она и была наказана. Речь мистера Парадайна за ужином наверняка заставила мисс Парадайн пережить несколько ужасных минут. Семья всегда относилась к ней с огромным уважением и любовью, в этом не приходится сомневаться. Даже мисс Амброз не находит для тети Грейс слов осуждения.
— Они возвели ее на пьедестал, — с горечью заметил Элиот. — Я натолкнулся на стену. «Тетя Грейс не способна ни на что дурное». Мисс Парадайн — настоящая семейная святыня, а я — единственный богохульник.
Мисс Сильвер кивнула:
— Немногие способны нести бремя непогрешимости. Но если уж человек привык стоять на пьедестале, ему очень трудно спуститься — и еще труднее пережить свержение с него, особенно публично. Когда мисс Парадайн сидела за праздничным столом в среду вечером и слушала брата, который заявил, что знает, кто совершил преступление… в глубине души она, несомненно, очень сильно страдала. Ей оставалось лишь гадать, не раскроет ли он через минуту всей семье, что она и есть преступница. Думаю, вы согласитесь, что мисс Парадайн понесла ощутимое наказание.
Лицо Элиота напоминало белую маску.
— Она сама напросилась, разве нет? Думаете, я ее пожалею? Вам известно, что она сделала со мной и с Филидой. Даже если теперь я одержу победу над Грейс Парадайн, даже если проклятый пьедестал будет расколот на кусочки и она больше никогда не поднимется… она украла у нас целый год! — Он встал, подошел к окну, постоял там несколько секунд и вернулся обратно, спокойный и сдержанный. — Она убила брата?
Спицы перестали щелкать. Мисс Сильвер сложила руки на коленях.
— Не знаю, мистер Рэй.
Тишина длилась, пока Элиот внезапно не произнес:
— Как это «не знаю»?
Мисс Сильвер вновь принялась вязать.
— Видите ли, мистер Рэй, я уверена, что мисс Парадайн взяла чертежи и впоследствии вернула их. Но я не уверена, что это она столкнула мистера Джеймса Парадайна с террасы. У нее был мотив, но на данный момент нет никаких доказательств того, что она действительно убила брата.
Элиот сказал:
— Послушайте, мисс Сильвер. Вы говорите, что Грейс Парадайн взяла чертежи. Я не спорю. Но вы утверждаете, что она вернула украденное. Это можно было сделать лишь между девятью и четвертью десятого. Допустим. Но как вы объясните то, что мистер Парадайн ушел в кабинет и сидел там, ожидая, когда виновник придет и признается? Вы доказали, что чертежи уже вернулись и лежали на столе. И мистер Парадайн знал имя вора. Чего же тогда он ждал?
Мисс Сильвер улыбнулась:
— Думаю, вы сами способны ответить, мистер Рэй.
— Он не собирался спускать ее с крючка? Он хотел, чтобы Грейс пришла и покаялась?
— Вот именно. Они померились силой воли. Не берусь судить, кто победил. Оба были решительны и упрямы. Возможно, в конце концов мисс Парадайн остыла или рассчитывала, что мистер Джеймс Парадайн, обнаружив бумаги, не пойдет на крайности. Она, вероятно, убедила себя, что он вообще не знает, кто их взял.
— Так… — произнес Элиот. — Здесь я с вами согласен… — Помолчав, он заговорил вновь: — Не помню, что именно я сказал, когда мы беседовали. Сейчас повторю. Есть кое-что… не знаю, насколько это важно…
— Пожалуйста, продолжайте.
— Я говорил, что со мной в моей комнате сидел Альберт Пирсон. Примерно в половине двенадцатого мы спустились в столовую что-нибудь выпить. Мы сошли по лестнице в прихожую, и в это мгновение входная дверь закрылась. А потом — другая дверь, наверху.
— В какой части дома, мистер Рэй?
Он мрачно улыбнулся:
— Там, где поселили нас, некому открывать и закрывать двери. Пока вы не приехали, только мы с Альбертом занимали там две комнаты.
— Значит, дверь открылась в другом крыле?
— Да. И, как вам известно, две спальни там заняты моей женой и мисс Парадайн.
Внимательный взгляд
