– Мы?
– Нелли... Моя драгоценная преданная Нелли Блай. Моя дорогая Нелли Блай. Удивительная женщина. Это она все придумала и организовала. Дома для престарелых со всей возможной роскошью и удобствами. И никаких соблазнов... никаких детей вокруг. Самое главное – изолировать ее от детей. Казалось, все было хорошо... Эти дома были в отдаленных местах – Камберленд, Северный Уэльс... там ее не должны были узнать. Так, по крайней мере, мы думали. Моими делами занимался мистер Экклз, весьма умный и ловкий юрист. Гонорары его были чрезвычайно высоки, но я полностью ему доверял.
– Это был шантаж? – высказала предположение Таппенс.
– Мне это в голову не приходило. Он был моим другом, моим советчиком...
– Кто пририсовал лодку на картине – лодку, которая называлась «Уотерлили»?
– Я. Чтобы доставить ей удовольствие. Она вспоминала свой успех на сцене. Это была одна из картин Боскоуэна. Ей она понравилась. И вдруг однажды она написала на мосту имя умершего ребенка... И тогда, чтобы его не было видно, я нарисовал лодку с названием «Уотерлили».
Дверь в стене распахнулась, и в комнату вошла добрая ведьма. Она посмотрела на Таппенс, а потом на Филиппа Старка.
– Все в порядке? – спросила она будничным тоном.
– Да, – ответила Таппенс. Взглянув на добрую ведьму, она, к радости своей, поняла, что не будет никаких драматических сцен.
– Ваш муж внизу, он ожидает вас в машине. Я сказала, что провожу вас к нему, если вы хотите прямо сейчас уехать.
– Именно этого я и хочу. – Таппенс посмотрела в сторону двери, ведущей в спальню. – Она там?
– Да, – ответил Филипп Старк.
Миссис Перри прошла в спальню и сразу же вышла оттуда снова.
– Я вижу... – Она вопросительно посмотрела на него.
– Она предложила миссис Бересфорд стакан молока, а миссис Бересфорд не стала его пить.
– И тогда, как я полагаю, она выпила его сама?
Он ответил не сразу:
– Да.
– Я пришлю сюда доктора Мортимера, – сказала миссис Перри.
Она подошла к Таппенс, чтобы помочь ей подняться, но та встала сама, без посторонней помощи.
– Я в порядке, это был просто шок. Теперь я чувствую себя вполне хорошо.
Она стояла, глядя на Филиппа Старка, – оба молчали, не зная, что сказать. Миссис Перри ждала у двери в стене.
Таппенс первой нарушила молчание.
– Я, наверное, ничего больше не могу сделать? – спросила она, хотя это мало походило на вопрос.
– Хочу сказать вам только одно: тогда на кладбище вас ударила Нелли Блай.
Таппенс кивнула:
– Я это поняла.
– Она потеряла голову. Решила, что вы напали на след, разгадали ее... нашу... тайну. Она... Я безумно сожалею о том, что подвергал ее такому страшному напряжению все эти годы. Нельзя было требовать такого от женщины... Удивляюсь, как она могла это вынести.
– Она, должно быть, очень вас любила, – сказала Таппенс. – Но мы больше не будем разыскивать миссис Джонсон, если об этом вы хотели бы нас попросить.
– Спасибо. Я вам очень благодарен.
Снова наступило молчание. Миссис Перри терпеливо ждала. Таппенс огляделась вокруг. Она подошла к разбитому окну и поглядела вниз, на тихий, спокойный канал.
– Я, наверное, больше не увижу этот дом. Посмотрю на него как следует, чтобы запомнить.
– Вы хотите его запомнить?
– Да, хочу. Кто-то мне сказал, что этот дом использовали неправильно, не по назначению. Теперь я понимаю, что они имели в виду.
Он вопросительно посмотрел на нее, но ничего не сказал.
– Кто послал вас за мной?
– Эмма Боскоуэн.
– Я так и подумала.
Вместе с доброй ведьмой они вышли через потайную дверь и спустились вниз по лестнице.
«Дом, предназначенный для любовников», – сказала ей Эмма Боскоуэн. Ну что же, таким она его и оставляет – принадлежащим двум любовникам: одна из них мертва, а другой остался жить и страдать.
Таппенс вышла из дверей, возле которых ее ждал в машине Томми.
Она попрощалась с доброй ведьмой и села в машину.
– Таппенс, – сказал Томми.
– Я знаю, – ответила она.
– Больше так не делай. Никогда больше так не делай.
– Не буду.
– Ты только так говоришь, а на самом деле будешь.
– Нет, не буду. Я слишком стара.
Томми нажал на стартер, и машина тронулась.
– Бедняжка Нелли Блай, – вздохнула Таппенс.
– Почему ты так говоришь?
– Она так отчаянно влюблена в Филиппа Старка. Служила ему верой и правдой все эти годы. Такая бесконечная, поистине собачья преданность и пропадает даром.
– Глупости! – возразил Томми. – Я уверен, что она все это делала с удовольствием. Некоторые женщины именно так устроены.
– Бессердечное чудовище, – заявила Таппенс.
– Куда ты хочешь ехать? В гостиницу в Маркет-Бейзинге?
– Нет, я хочу домой. Домой, Томми. Домой, и никуда больше.
– Аминь, – сказал мистер Бересфорд. – Но если у Альберта снова подгорела курица, я его просто убью.
Пруденс (Prudence) – в переводе с английского «благоразумие».
Реджойс (в оригинале: Rejoice-in-the-Lord) – в переводе с английского «возрадуйся во имя Господа».
«Дорогая» – по-английски dearest.
Бриллиант – по-английски diamond.
Изумруд – по-английски emerald.
Умственно полноценный (лат.).
«На берегу реки».
Перевод М. Лозинского.
Пенсне (фр.).
ДВО – добровольный вспомогательный (медицинский) отряд.
ОВП – очень важная персона.
Цыпленок (фр.).
Водяная лилия (англ.).
