— Стараюсь. Развлекаюсь. Например, молодой Доналд ухаживает за девочкой, которую зовут Бриджет О'Брайен. Знаете ее?
— Забавно, — сказал Аллейн. — Моя мама вывозит в свет дочку моего брата Джорджа, и оказывается, что эта девочка близкая подруга Бриджет О'Брайен. Вы же знаете, она — дочь Ивлин и Пэдди О'Брайен.
— Знаю. Был сегодня утром у Ивлин. Она замужем за этим ослом Каррадосом. Напыщен. Мне говорили, он удачлив в Сити. Посмотрел и на девочку. Приятная. Но что-то там не так, в их семействе. Грешу на Каррадоса. А вам девочка нравится?
— Я ее не знаю, но ее любит моя племянница Сара.
— Послушайте, — сказал лорд Роберт, расправив пальцы и уставившись на них, словно увидел их впервые. — Послушайте, давайте отобедаем вместе на балу у леди Каррадос! Приедете? Давайте, а?
— Дорогой мой Банчи, я не зван.
— Но племянница-то ваша там будет!
— Полагаю, да.
— Вам пришлют приглашение. Нет ничего легче. Приходите. Там будет и Трой: мы с Доналдом уговорили ее.
— Трой, — сказал Аллейн. — Трой.
Несколько секунд лорд Роберт внимательно смотрел на него.
— Ничего не случится, если и не придете, — сказал он.
— Передать вам не могу, — медленно проговорил Аллейн, как я желал бы прийти, но, видите ли, опасаюсь, как бы не напомнить мисс Трой о том неприятном деле.
— О! Э-э… Ладно, оставим этот вопрос открытым. Подумайте-ка над этим. О приглашении не беспокойтесь. Теперь, что о деле?
На лице его забавно выразилось нетерпение, губки подобрались, и он ловким движением руки сдвинул очки на нос.
— Что происходит? — спросил он.
— Мы склонны подозревать шантаж, — сказал Аллейн.
— Боги! — отозвался лорд Роберт. — Где?
— Тут, там, где хотите. В высшем обществе.
— С чего вы это взяли?
— Ну! — Аллейн положил на досье свою тонкую руку. — Полагаю, Банчи, это несколько больше, чем просто конфиденциально.
— Да-да-да! — заверил его лорд Роберт. — Все в порядке. Я буду нем как могила. Ни гугу. Давайте-ка имена и все прочее. Без всех этих ваших мистеров и миссис Икс.
— Хорошо. Вам знакома миссис Хэлкет-Хэккет? Жена старого генерала Хэлкет-Хэккета?
— Да. Она американская актриса. На двадцать лет моложе этого Ха-Ха. Эффектное создание!
— Это раз. На прошлой неделе она пришла к нам с историей о шантаже. Все это вот здесь, в досье. Коротко я изложу вам, что она рассказала, но, боюсь, вам придется смириться с некой мадам Икс.
— Фу-у! — произнес лорд Роберт.
— Она сообщила нам, что некая очень высокопоставленная ее подруга призналась ей в том, что подвергается шантажу. Ее фамилию миссис Ха-Ха не назвала — вот вам и ваша миссис Икс.
— Хм! — с сомнением произнес лорд Роберт. — А не миссис ли Каррадос это?
— Возможно, — сказал Аллейн, — но история именно такова, и я изложил вам ее так, как сам услышал от миссис Ха-Ха. Ее подруга миссис Икс, у которой высокопоставленный и властный супруг, получила шантажное письмо первого числа в этом месяце. Написано оно на вулвортской бумаге. Автор ставит в известность, что он, или она, обладает в высшей степени компрометирующим письмом, адресованным миссис Икс ее приятелем. Автор готов продать это письмо за пятьсот фунтов. Банковский счет миссис Икс каждый месяц тщательно проверяется ее супругом, и выкладывать деньги она опасается. В ее бедственном положении она обратилась (как только история началась) к миссис Хэлкет-Хэккет, которая была не в состоянии одолжить ей пятьсот фунтов, но убедила миссис Икс передать все это дело нам и вручила нам письмо. Вот оно.
Аллейн положил досье на пухлые коленки лорда Роберта. Тот потрогал собственные очки и почти полминуты рассматривал первую страницу досье. Затем он открыл рот, закрыл его, бросил взгляд на Аллейна, вновь потрогал очки и, наконец, шепотом прочел:
Если у вас возникнет желание купить письмо, датированное 20 апреля, отправленное из Бакс-Клаб, адресованное «дорогой Дуду» и подписанное «М.», вы можете сделать это, оставив 500 фунтов банкнотами мелкого достоинства в своем же кошельке, который следует положить за картину на сюжет похорон в Голландии, что висит над камином в бальной зале Комсток-хаус, в первый же понедельник через две недели.
Лорд Роберт оторвался от письма.
— Это был вечер, когда Комстоки устраивали благотворительные приемы с бриджем, — сказал он. — Большое представление. Тридцать столов. Ну-ка посмотрим. Так, это было в прошлый понедельник.
— Именно. Затем по следам этого письма мы встретились с Комстоками, рассказали им вымышленную историю и попросили разрешения прислать к ним человека, переодетого официантом. Мы попросили миссис Ха-Ха уговорить свою встревоженную подругу положить за картину с похоронами в Голландии свой кошелек с купюрами, которые мы посыпали применяющейся в таких случаях пудрой. Миссис Ха-Ха сказала, что она избавит свою подругу от мучения и унижения, приняв эти обязанности на себя.
Аллейн приподнял одну бровь и многозначительно посмотрел на лорда Роберта.
— Бедняжка, — ответствовал тот. — Думала ли она, что обманывает вас?
— Нe знаю. Я продолжаю любезно притворяться. Наш посланный, человек, могу сказать, надежный, присутствовал на приеме, видел, как миссис Ха-Ха спрятала кошелек, и начат дожидаться событий.
— И что произошло?
— Ничего. Наш человек дежурил там всю ночь и видел, как на следующее утро кошелек обнаружила служанка, положила его, не открывая, на камин и обратила на него внимание миссис Комсток. Последняя в присутствии нашего человека и служанки открыла кошелек, увидела деньги, была удивлена и, не сумев найти ничего, что указывало бы на владельца, сказала служанке положить его на место, как и оговаривалось заранее.
— И что же? — спросил лорд Роберт, вдруг обхватив себя своими короткими ручками. — Какой же вывод вы из всего этого делаете, мой дорогой Родерик?
— Нашего человека заметили.
— Кто-то из слуг Комстоков?
— Все это представление было устроено Димитрием, поставщиком Шеперд-Маркет. Вы, конечно, понимаете, кого я имею в виду. В наше время он организует подавляющую часть больших приемов. Поставляет для них обслугу, продукты, ну и тому подобное.
— Один из людей Димитрия?
— Мы предельно тщательно навели справки. Все его люди имеют блестящие характеристики. Я даже разговаривал с самим Димитрием и сказал ему, что произошла пара весьма дерзких хищений, и мы обязаны провести расследование. Он, разумеется, рассыпался в бесконечных уверениях и показал мне целую кучу рекомендаций на всех своих людей. Мы их проверили. Все они подлинны. Он нанимает на работу лучших людей, каких только можно найти. Существует жесткое правило, согласно которому все предметы, оставшиеся после подобных представлений, должны тотчас быть принесены ему. Затем он сам старается найти владельца, и в случае, если утерян кошелек или сумка, они возвращаются хозяину, например после осмотра содержимого вещь отсылается с одним из его людей.
Он объяснил, что это необходимо для защиты и его людей, и его самого. Он всегда просит владелицу осмотреть сумку в тот момент, когда ей ее отдают.
— Однако…
— Понимаю, что это еще ровным счетом ни о чем не говорит, но у нас было столько хлопот с персоналом Димитрия, а на мой взгляд, среди них нет никого, кто заслуживал бы внимания.
— А сам Димитрий? Аллейн хмыкнул.
— Дорогой Банчи, чудеса, конечно, случаются, но…
— Да-да, конечно, я полностью согласен. Вы считаете, что он слишком заметен для таких «дел». Еще что-нибудь?
— Слухи о шантаже достигли нас и из других источников. Хотите, взгляните на досье. Говоря коротко, все они указывают на кого-то, кто действует так, как предполагала миссис Хэлкет-Хэккет, то есть миссис Икс. В Скотленд-Ярд пришло одно из анонимных писем, предположительно от жертвы. В нем просто говорится, что шантажист действует среди светских людей. Ничего больше. Как тут нащупаешь след? Далее, однажды застрелился молодой Креморн, и мы выяснили, что он получал весьма значительные суммы в банкнотах неизвестно за что. Его слуга сообщил, что одно время подозревал его в шантаже. — Аллейн потер нос. — Это дьявол. Из всех грязных дел это, на мой взгляд, наигрязнейшее. И я не хочу говорить вам, в каком тупике мы оказались.
— Плохо, — сказал лорд Роберт, как мог широко раскрыв глаза. — Просто отвратительно! Но при чем же здесь я?
— Если вам так угодно, при всем. Вы помогали нам прежде, и мы были бы чертовски рады, если бы вы помогли нам и сейчас. Вы бываете всюду, Банчи, — сказал Аллейн, улыбнувшись своему малорослому другу. — Вы вхожи во все фешенебельные дома. Очаровательные дамы доверяются вам. Суровые полковники рыдают у вас на груди. Подумайте, что вы в состоянии выяснить.
— Но вы же понимаете, что я не могу злоупотребить доверием? Даже если я что-то выясню.
