— Она дала Вальме аспирин?
— Нет. Пилггим тут же помчался навегх и пгинес аспигин сам. Хлопотал над Вал, как наседка над цыплятами. Эх, молодо-зелено. Потом, значит, моя жена ушла к себе, а Пилггим заявил, что хочет спать — нудный малый, скажу я вам, не то что наша Вал. Эх, огонь-девка! Ну, ладно, словом, тяпнули мы с ним по гюмашке виски, а он начал зевать и заявил, что пога на боковую. Вгемени-то всего ничего было — пол-одиннадцатого. Ну, завёл я часы и мы с ним поднялись посмотгеть на Вал. Аспигин она, вгеднюка, так и не пгиняла. Сказала, что её тошнит и она не может глотать. Пилггим тогда гаствогил тги таблетки в воде и Вал пообещала, что выпьет. Позже, когда моя жена к ней заглянула, Вал уже спала сном младенца. Мы чего-то тоже подустали и часов в одиннадцать легли сами. Ну вот, а на следующее утго…
Капитан Паскоу в подробностях описал события субботнего утра. Аллейн вежливо слушал, время от времени кивая. Капитан Паскоу ещё пару раз предлагал ему выпить, а потом со словами: «Не хотите, как хотите», выпивал сам. Аллейн попросил разрешения взглянуть на спальни. Капитан Паскоу, в четвёртый раз наполнив свою рюмку, неуклюже сопроводил гостей наверх. Спальни размещались на втором этаже. Паскоу толкнул дверь и вошёл.
— Вот, значит, Вал спала здесь, а её пгиятель — вон там. — Капитан громко икнул и загоготал. — Во, соня, а ещё в молодожёны метит. Ничего, Вал его живо пообломает. Кгасивая она у нас девушка, вегно? На следующее утго наш петушок повёл её в сад, такую хогошенькую, чистенькую, свеженькую, в очаговательном бегетике и пегчаточках. Я, кстати, в погыве чувств схватил её левую гучку и легонько пожал, а она как подскочит, да как выгвет у меня из гуки свою кгохотную ладошку. Пуф! Гасфуфыгилась, как кошка.
Капитан Паскоу снова гоготнул, потом, покачнувшись, подошёл к камину.
— Ну и пылища, чегт возьми! Жены нет, и ни одна сволочь даже пыли не вытгет. Возмутительно.
Его взгляд упал на полочку с книгами. Сверху на книгах небрежно валялась грязная салфетка. Капитан Паскоу резким движением сдёрнул её. Под салфеткой обнаружился стаканчик, наполовину заполненный мутной жидкостью.
— О! — Капитан снова икнул. — Вы только полюбуйтесь. Стоит здесь аж с пятницы.
Он протянул было руку, чтобы смести стаканчик, но Аллейн ловко преградил ему путь.
— Да, возмутительно, сэр, вы правы, — кивнул он. — А можем мы осмотреть комнату, в которой ночевал Пилгрим?
— Гыы, да хоть все комнаты, — великодушно разрешил капитан. Щеки его раскраснелись, а в глазах горел охотничий азарт. — Не волнуйтесь, господа, со мной не пгопадете. От меня ни один пгеступник не уйдёт. — Он покачнулся и неминуемо упал бы, не подхвати его Аллейн под локоть.
Подмигнув Фоксу, Аллейн увлёк гостеприимного хозяина в коридор.
— Подождите меня здесь, мистер Батгейт, — попросил Фокс. — Я мигом.
Минуту спустя он вернулся, немного запыхавшийся.
— Постойте-ка у двери, мистер Батгейт, — шепнул Фокс. — Смотрите, чтобы никто не зашёл.
Найджел встал у двери, а Фокс с ловкостью фокусника выхватил невесть откуда небольшую склянку с широким горлом, перелил в неё содержимое стаканчика и заткнул пробкой. Стаканчик он завернул в носовой платок.
— Прошу вас, мистер Батгейт, отнесите это в машину и поставьте в чемоданчик шефа. Спасибо большое.
Возвратившись, Найджел застал Аллейна и капитана Паскоу уже внизу. Капитан зычно позвал лакея, а когда тот явился — велел ему убираться ко всем чертям. Лакей поспешно ретировался, а капитан бессильно рухнул в кресло, которое весьма кстати подставил ему Фокс.
Аллейн, выйдя в холл, окликнул лакея и спросил, как пройти к гаражу.
— Я провожу вас, сэр, — поклонившись, сказал лакей. — Это в двухстах ярдах отсюда.
Он провёл их к небольшому гаражу, рассчитанному на две машины. Принадлежавший капитану Паскоу «моррис» занимал едва ли треть пространства.
— О, я вижу здесь просторно, — заметил Аллейн. — Должно быть, мистер Пилгрим не испытывал ни малейших хлопот, въезжая сюда?
— Конечно, сэр.
— Вам понравился его автомобиль?
— О да, сэр. Настоящий зверь. Бензин жрёт за двоих.
— Да? — вежливо произнёс Аллейн. — Почему вы так считаете?
— Я же не только лакей, но и шофёр, сэр, — последовал довольно горделивый ответ. — В субботу утром я спросил мистера Пилгрима, не нужно ли его заправить. Он ответил, что нет, потому что, выезжая из Боссикота, он залил целый бак. Я тогда посмотрел на уровень бензина и обратил внимание, что автомобиль сожрал целых два галлона. А ведь до нас из Боссикота всего двенадцать миль, сэр. Я даже проверил, не подтекает ли бензин, но нет — все было в порядке. Может, тут что-то не так, сэр?
— Нет, нет все в порядке, — заверил его Аллейн. — Спасибо, нам пора.
— До свидания, сэр, — поклонился лакей-шофёр.
Аллейн в сопровождении Фокса и Найджела вернулся к машине.
— Вы взяли на анализ стаканчик? — поинтересовался Аллейн.
— Да, сэр. И жидкость — тоже. Пришлось сбегать к машине за посудой.
— Прекрасно. Повезло же нам, Братец Лис! Помните — Сиклифф сказала, что в субботу миссис Паскоу собиралась уезжать, а горничным предоставили выходной? В противном случае — не видать бы нам этого стаканчика, как своих ушей. Чертовски удачно вышло.
— Вы думаете, в стаканчике был аспирин, который дал ей Пилгрим? — полюбопытствовал Найджел.
— Да, мистер Торопыга, — сказал Аллейн. — Но мы ещё проверим, чьи там отпечатки пальцев.
— А жидкость вы на анализ отдадите? — не отставал Найджел.
— Непременно. И — чем быстрее, тем лучше.
— А потом что?
— Потом, — задумчиво произнёс Аллейн, — мы кое-кого арестуем.
Поздно вечером пришёл ответ из лаборатории. Взятая на анализ жидкость содержала раствор байеровского аспирина — приблизительно три таблетки. На стаканчике остались чёткие отпечатки пальцев Бейсила Пилгрима. Прочитав заключение эксперта, Аллейн немедленно связался по телефону с заместителем комиссара, долго говорил с ним, после чего вызвал Фокса. Выглядел Аллейн довольно усталым.
— Мы должны с вами точнее разобраться, как падал свет из студии на таинственного незнакомца за окном, — сказал он. — Нашего эксперимента с ниткой недостаточно для того, чтобы делать выводы. Придётся придумать что-то другое, Братец Лис.
— А именно, сэр?
— Увы, это означает, что нужно мчаться в Татлерз-энд.
— Как, прямо сейчас?
— Боюсь, что да. Воспользуемся ярдовской машиной. Утром я должен быть здесь. Поехали.
Вот как случилось, что Аллейну с Фоксом пришлось на ночь глядя катить в Татлерз-энд. Когда Фокс снова стоял под окном студии, часы на боссикотской церквушке пробили полночь. Зарядил мелкий дождик и в аллее пахло прелыми листьями и влажной травой. В студии зажгли свет, штору задёрнули.
— Я сейчас отойду в то место, где укрывалась в тени Этель со своим парнем, — сказал Аллейн.
Он зашагал по аллее, быстро растворившись в темноте, но через несколько минут вернулся.
— Мы на верном пути, Фокс, — сказал он. — Оттуда видно, что луч света падает вам на грудь.
— И что дальше? — поинтересовался Фокс.
— Остаток ночи мы проведём у моей мамочки. Я позвоню в Ярд и попрошу, чтобы утром за нами заехали. Пойдём.
— Хорошо, мистер Аллейн. Но…
— Что?
— Видите ли, сэр, я просто подумал о мисс Трой. Случившееся может стать для неё ударом. Я думал, не стоит ли предупредить её.
— Да, Фокс, мне это уже тоже приходило в голову. Не слишком ли поздно только беспокоить её в такой час? Впрочем, ладно — я позвоню из Дейнс-лоджа. Пошли.
В Дейнс-лодж они приехали в половине первого. Леди Аллейн, сидя в гостиной перед уютно потрескивавшим камином, читала томик Д.Г.Лоуренса.
— Добрый вечер, — поздоровалась она. — Мне передали твоё послание, Родерик. Я очень рада снова видеть вас, мистер Фокс. Проходите и присаживайтесь.
— Я только позвоню и — вернусь, мамочка, — сказал Аллейн. — Я мигом.
— Хорошо, мой дорогой. Мистер Фокс, налейте себе чего-нибудь выпить и скажите мне, приходилось ли вам читать этого замечательного писателя с необыкновенно трагичной судьбой?
Фокс водрузил на нос очки и прочитал на переплёте: «Письма Д.Г.Лоуренса».
— Боюсь, что нет, ваша милость, — серьёзно сказал он.
— Жаль, — вздохнула старушка. — В этих письмах столько мудрости, очарования и переживаний. Удивительный был человек! Вы налили себе чего-нибудь? Вот и хорошо. Как продвигается расследование?
— Спасибо, все идёт своим чередом.
— А завтра утром вы собираетесь арестовать убийцу. Не запирайтесь, я слишком хорошо изучила своего сына и знаю, когда он готов произвести арест. Он сразу же приобретает страдальческий вид.
— Как и арестованный, — сказал Фокс и, сражённый наповал собственным остроумием, затрясся от хохота.
