— Позвольте подумать… лет двенадцать, если не больше.
— И вы решаетесь утверждать под присягой, что сэр Фрэнсис Левисон — тот самый человек, о котором вы говорите? Решаетесь, несмотря на такой долгий промежуток времени?
— Клятвенно утверждаю, что он — тот самый человек.
— Несмотря на то, что не видели его с тех пор! — насмешливо возразил адвокат.
— Я этого не говорил, — сказал Эбенезер.
Судьи навострили уши.
— Вы видели его после убийства? — спросил один из них.
— Один раз. В Лондоне. Совершенно случайно. Года через полтора после того, как было совершено преступление.
— Говорили вы с ним?
— Нет.
— Кем же вы считали его тогда? Торном или Левисоном?
— Разумеется, Торном. До тех пор, пока он не приехал сюда, чтобы побороться с мистером Карлайлем, я не думал, что он мог быть Левисоном.
Дикое проклятие едва не вырвалось у сэра Фрэнсиса Левисона при этих словах. Какой демон подтолкнул его рисковать своей шеей, кладя ее в львиную пасть?
— Позовите Афродиту Галлиджон, — сказал судья.
Молодая особа вошла в сопровождении того самого полицейского. Мистер Белл выразил желание, чтобы Эбенезер Джеймс оставил залу на то время, пока ее будут допрашивать.
— Как ваше имя?
— Эфи.
— Скажите свое полное имя. Ведь не Эфи же вас назвали при крещении.
— Афродита Галлиджон. Вы так же хорошо знаете мое имя, как и я сама. К чему задавать бесполезные вопросы?
— Приведите свидетельницу к присяге, — сказал судья Гэр. Это были первые слова, которые он произнес.
— Я не буду присягать, — сказала Эфи.
— В таком случае мы вынуждены будем посадить вас в тюрьму за оскорбление правосудия.
Эфи побледнела. Вмешался сэр Джон Добид:
— Вы участвовали в убийстве вашего отца?
— Я?! — воскликнула Эфи с негодованием. — Как вы можете задавать мне подобный вопрос, сэр? Это был лучший из отцов, я нежно любила его… я отдала бы свою жизнь, чтобы спасти его.
— А между тем вы отказываетесь дать показание, которое помогло бы покарать его убийцу!
— Кто знает, какие вопросы мне будут задавать…
— Вас будут спрашивать только о том, что касается убийства.
Эфи подумала.
— Хорошо, я готова присягнуть.
Она приняла присягу, впрочем, очень неохотно.
— Как вы познакомились с капитаном Торном?
— Ну вот! — воскликнула Эфи возмущенно.
— Вы поклялись отвечать на все вопросы.
— Я встретила его в Суассоне. Я отправилась туда однажды прогуляться и встретила его в кондитерской.
— И он влюбился в ваше хорошенькое личико? — сказал адвокат Белл, ловко затронув тщеславие Эфи.
— Да, это правда, — ответила она.
— Он сумел выведать, где вы живете, и стал ухаживать за вами. Он приезжал к вам верхом почти каждый вечер?
— Что ж, в этом нет ничего дурного!
— О! Разумеется, ничего, — подтвердил адвокат мягким и приятным тоном, чтобы ободрить свидетельницу. — Я, например, был бы счастлив иметь такой же успех. Вы знали его в ту пору под именем Левисона?
— Нет, он называл себя капитаном Торном, и я этому верила.
— Вы знали, где он жил?
— Нет. Он никогда не говорил мне этого. Я полагала, что он временно проживал в Суассоне.
— Ах, боже мой! Какая на вас прелестная шляпка!
Тщеславие было наименьшим из грехов Эфи, и все-таки его хватило бы на десять красивых женщин. С этой минуты она целиком принадлежала мистеру Беллу.
— А сколько времени прошло с вашей первой встречи до того, как вы узнали его настоящее имя?
— Недолго… несколько месяцев.
— После убийства, я полагаю?
— О да!
Мистер Белл подмигнул судьям. Эфи, не заметив этого, пригладила выбившиеся из-под шляпки пряди волос.
— Кто еще, кроме капитана Торна, был в лесу в ночь убийства?
— Там были Ричард Гэр, Отуэй Бетель и Локсли.
— Который из двух, Гэр или Торн, был с вами в доме?
Эфи призадумалась.
— Вы присягнули, свидетельница! — прогремел судья Гэр. — Если это был мой… если Ричард Гэр был с вами, скажите. Не прибегайте ни к каким уверткам!
Эфи перепугалась.
— Со мной был Торн, — ответила она мистеру Беллу.
— А где был Ричард Гэр?
— Не знаю. Он приходил, но я не приняла его.
— Не оставлял ли он у вас ружья?
— Да, оставил… Он обещал дать его на время моему отцу. Я поставила его у двери. Он сказал мне, что оно заряжено.
— Как скоро после этого отец прервал вашу беседу?
— Он нас совсем не прерывал, — возразила Эфи. — После этого я увидела отца уже мертвым…
— Значит, вы не все время оставались в доме?
— Нет, не все время. Мы вышли прогуляться за дом, и там капитан Торн простился со мной.
— Вы слышали выстрел?
— Да, выстрел я слышала. Я сидела в задумчивости на пне, когда он раздался, но я не обратила на него никакого внимания, так как даже не предполагала, что стреляли в коттедже.
— Что понадобилось капитану Торну в доме после того, как он с вами простился? Что он там позабыл?
Это был ход наудачу. Адвокат Белл взвесил все подробности рассказа Ричарда, так же как и другие доводы в пользу виновности Левисона, оживил их своими собственными выводами и вел допрос на основании этих выводов. Эфи была поймана.
— Он позабыл свою шляпу, больше ничего.
— Я думаю, он убеждал вас в том, что Ричард Гэр — убийца вашего отца? — Другой ход совершенно наудачу.
— Да меня и не нужно было убеждать. Я и так это отлично знала.
— Разумеется, — продолжал адвокат тем же ободряющим тоном. — Скажите, капитан Торн видел, как совершилось преступление? Говорил он вам об этом?
— Он взял свою шляпу и уже вышел влес, как вдруг услышал в доме голоса и узнал в одном из них голос моего отца; вслед за этим раздался выстрел, и капитан догадался, что случилось какое-то несчастье.
— Торн говорил вам это? Когда?
— Той же ночью, гораздо позднее. Один мальчик пришел в коттедж и сказал, что какой-то иностранец желает повидаться со мной в лесу. Он дал мальчику двенадцать пенни, чтобы он позвал меня. Я вышла в лес и увидела капитана Торна. Он спросил, что означает этот шум, и я сказала ему, что Ричард Гэр убил моего отца. Тогда он сказал, что теперь, когда я напомнила ему о Ричарде Гэре, он припоминает, что другой споривший голос несомненно принадлежал ему.
— Что это был за мальчик, приходивший за вами?
— Сын вдовы Уайтмена.
— Взгляните на подсудимого, сэра Фрэнсиса Левисона. Не его ли вы знали тогда под именем капитана Торна?
— Да, его, но ведь это не делает его виновным в убийстве?
— Конечно, нет, — любезным тоном произнес адвокат Белл. — А как долго вы пробыли с ним в Лондоне, когда посетили его там?..
Эфиостолбенела, точно пораженная громом.
— Ведь вы уехали отсюда после несчастья, чтобы присоединиться в Лондоне к капитану Торну. Как долго, я вас спрашиваю, вы оставались с ним? — Еще один ход наудачу.
— Кто вам сказал, что я была с Торном? Кто сказал, что я поехала к нему? — вскрикнула Эфи, вспыхнув.
— Я, — ответил адвокат Белл, пользуясь ее смущением. — Послушайте, ни к чему отрицать это теперь.
— Вы приняли присягу, — снова сказал судья Гэр. — Вы были с подсудимым Левисоном в то время или с Ричардом Гэром?
— Чтобы я была с Ричардом Гэром! — закричала Эфи. — Да я ни разу не видела Ричарда Гэра после ночи убийства! Клянусь! Поехать кнему!!
— Ну, — сказал адвокат Белл, — поговорим по-дружески. Я совершенно уверен, что вы не были с Ричардом Гэром. Вест-Линн всегда был склонен к злословию. Вы только посетили капитана Торна, как… как могла бы сделать всякая другая молодая особа.
Эфи потупилась под тяжестью глубочайшего унижения.
— Отвечайте на вопрос, — снова резким голосом потребовал председатель. — Вы были с Торном?
— Да.
— Скажите, вы пробыли с ним два или три года?
— Не три.
— Немного больше двух, быть может?
— В этом не было ничего дурного, — пробормотала Эфи, вздыхая.
— Конечно. Что же дурного? Я и не хочу сказать, что в этом было что-либо дурное, — продолжал адвокат Белл, прищуривая глаза. — А во время этого посещения вы уже знали, что это Левисон?
— Да, знала.
— Объяснял он вам когда-нибудь, для чего назвался Торном?
— Он говорил, что это была чистейшая фантазия. В тот день, когда он впервые заговорил со мной в кондитерской, он назвался первым пришедшим ему на ум именем.
Адвокат Белл сказал несколько слов судебному приставу, и свидетельницу увели. Эбенезер Джеймс снова занял ее место.
— Вы сообщили сейчас господам судьям, что встретили Торна в Лондоне года через полтора после убийства, — начал адвокат Белл. — Это было, надо полагать, в ту пору, когда с ним жила Эфи. Вы видели и ее также?
