Почувствовав, что положение управляющей и вправду пошатнулось, капитан со всем возможным пылом воскликнул:
– Нет-нет! – ему совсем не улыбалось потерять ее из виду. – Зачем же такие радикальные меры? Миссис Леконт так давно служит вашей семье, она привязана к вам и полезна. Ее ревность понятна и простительна, ведь она долго была единственной женщиной в доме. Конечно, ее ранит ваше внимание к молодой и красивой леди, которая откликается на ваш интерес. Бедняжка! Но мы ведь должны быть терпеливы к слабому полу. В следующий раз, если вы будете гулять вместе с миссис Леконт, увидите нас, просто сверните в другую сторону. Тем самым вы исцелите ее страдания.
Ноэль Ванстоун испытал немалое облегчение, услышав такой совет, его совсем не радовала перспектива конфронтации с управляющей, да и услуги ее были весьма ценными. А потому, немного поколебавшись – больше для приличия, – он согласился, однако попросил передать мисс Байгрейв, что поступает так исключительно из сострадания к верной управляющей, а не из страха перед ней.
Капитан отмел даже тень подозрения в том, что он сам или мисс Байгрейв могли предполагать подобное. Ноэль Ванстоун оживился и поинтересовался, нет ли возможности увидеть очаровательную племянницу хозяина дома? И есть ли надежда снова встретить ее на прогулке? Капитан отвечал уклончиво и осторожно, чтобы не оттолкнуть и в то же время не успокоить собеседника сверх меры.
– Сегодня встреча, увы, невозможна, девушке и вправду нездоровится, она прилегла отдохнуть. Завтра я хотел бы уберечь ее от полуденной жары, однако свежий утренний воздух был бы ей чрезвычайно полезен. Мы ранние пташки – племянница встает в семь утра. Если вы просыпаетесь в такое время, то могли бы присоединиться к нам на утреннем променаде, ваша компания была бы нам очень приятна. Конечно, час весьма необычен, но позднее я буду настаивать, чтобы мисс Байгрейв оставалась дома и лежала. Трудно сказать, будет ли она в силах принимать посетителей.
Ноэль Ванстоун был вполне догадлив, когда это было в его интересах, и мгновенно понял, что ему предоставляют шанс ускользнуть от управляющей. Он заявил, что нередко встает в ранние часы, и согласился встретиться назавтра в семь утра, после чего встал, чтобы откланяться.
На прощание капитан Редж заверил гостя, что не хотел бы беспокоить миссис Леконт тем, что мужчины разгадали ее ревность, и предложил сохранить содержание разговора в тайне от нее. Ванстоун выразил одобрение его деликатности и покинул дом.
Итак, семена разногласий в доме Ноэля Ванстоуна были посеяны, а у господина появлялись секреты от управляющей. Капитан Редж был совершенно удовлетворен встречей.
Покинув Норт-Шинглз, Ноэль Ванстоун вернулся домой в отличном настроении, решительно настроенный взять в свои руки ситуацию в доме. Миссис Леконт встречала его в дверях с милейшей улыбкой и скромно опущенными глазами – это заранее лишало его возможности конфронтации. В самых осторожных выражениях она поинтересовалась мнением хозяина о болезни мисс Байгрейв. Однако он довольно резко заявил, что высказанное ею ранее суждение было поспешным и предвзятым. Он добавил, что мистер Байгрейв настоящий джентльмен, и нет оснований подозревать или упрекать его в чем-либо. Во всем этом швейцарку удовлетворило одно: сомнительный сосед явно не отказался от своих тайных планов, заговор процветает, а это означает, что ее ловушка скоро сработает. Глаза миссис Леконт засияли в предвкушении успеха.
– Вероятно, вы еще нанесете визит мистеру Байгрейву, сэр?
– Конечно, если пожелаю.
– Возможно, вы вновь увидите мисс Байгрейв, когда ей станет лучше?
– Почему бы и нет? Я что, должен спрашивать у вас разрешения?
– Ни в коем случае, сэр! Как вы часто повторяете (и я с вами неизменно согласна), вы хозяин в доме. Мистер Ноэль, вам может показаться странным, но у меня есть личная причина желать вашей встречи с мисс Байгрейв.
Ноэль Ванстоун озадаченно покосился на управляющую.
– Простите ли вы мое любопытство, сэр, но я бы просила вас об услуге.
– Какая еще услуга?
Миссис Леконт достала из кармана фартука листок бумаги, сложенный в несколько раз и почтительно протянула его Ноэлю Ванстоуну.
– Сэр, прошу вас – положите это в карман жилета, а потом разверните и прочитайте при следующей встрече с мисс Байгрейв. Только умоляю: не рассказывайте об этом нашем разговоре никому! Обещаю объяснить вам причины столь необычной просьбы после вашей встречи с этой леди.
Швейцарка сделала книксен и грациозно удалилась.
Ноэль Ванстоун покрутил в руках сложенный листок, посмотрел на дверь, через которую только что вышла управляющая, и недоуменно пожал плечами. Что за тайны окружают его в собственном доме? Что все это означает?
А означало это, что миссис Леконт не теряла времени даром. Пока господин беседовал с фальшивым Байгрейвом на вилле Норт-Шинглз, она аккуратно закладывала мину. Листок содержал детальное описание Магдален, предоставленное мисс Гарт.
Когда вечером Магдален и миссис Редж вернулись с традиционной прогулки в сумерках, капитан дал девушке знак задержаться внизу и отчитался о дневных переговорах. Он также высказал мнение, что Ноэль Ванстоун недалек от намерения сделать ей предложение. Магдален отвечала коротко и обещала точно следовать рекомендациям напарника по заговору. На чем и распрощались. В последние три дня она избегала лишних разговоров с капитаном, предпочитая ему общество миссис Редж. В старые добрые времена в Ком-Рейвене она была раздражительна и капризна, но теперь ей нравились однообразные часы, проведенные под бормотание миссис Редж, все еще поглощенной шитьем. Магдален и сама неожиданно увлеклась прежде ненавистным рукоделием. Она мягко исправляла ошибки великанши, терпеливо помогала ей с работой, словно успешное создание «восточного кашемирового платья» было главной целью ее бытия и источником удовольствия. Миссис Редж была горда ее помощью и счастлива, получив внезапную передышку от непрерывного ужаса перед собственным несовершенством, ее одинокое сердце впервые в жизни наполнялось нежной привязанностью к тому, кто одарил ее непривычной добротой.
Уединение совершенно не угнетало капитана. Его устраивало то, что Магдален добровольно присматривала за миссис Редж, он даже не рассчитывал, что она столь серьезно будет заботиться о названой «тетушке». Когда он уходил из дома, ни одна из женщин не испытывала желания прервать заточение или принимать гостей.
Расставшись с Магдален, Редж потягивал бренди и с наслаждением курил сигару, не подозревая, какую ловушку приготовила ему миссис Леконт к утренней прогулке.
Ровно в семь Ноэль Ванстоун был в Норт-Шинглз. Едва он вошел в комнату, капитан уловил странную перемену по сравнению с предыдущим днем. Что-то явно случилось! «Нет, мы еще не покончили с этой Леконт», – мрачно подумал Редж.
– Как чувствует себя сегодня мисс Байгрейв? – осведомился гость. – Надеюсь, достаточно хорошо, чтобы выйти на прогулку? – он переминался с ноги на ногу, а водянистые глаза бегали, что выдавало смущение и беспокойство.
– Племяннице лучше, она собирается, – ответил капитан, присматриваясь к собеседнику, а потом словно спохватился: – Я законченный англичанин, стоит задуматься о чем-нибудь, моментально забываю о хороших манерах! Я вижу, что вас сегодня что-то тревожит. Простите, но я не доверяю вашей управляющей. Мне сдается, она втянула вас в нечто неприятное вам лично. Неужели она затеяла что-то против моей племянницы?
Если бы Ноэль Ванстоун в точности выполнил инструкции миссис Леконт и не стал читать текст на сложенном ею листке до указанного момента, возможно, он бы не выдал себя перед капитаном Реджем. Но любопытство взяло верх – еще накануне вечером он развернул листок и был поражен и озадачен больше прежнего. Ему не хватало остроты ума, чтобы угадать замысел швейцарки, но он не мог не признать – миссис Леконт и вправду что-то затевала. Теперь он растерялся и медлил с ответом. Когда же, наконец, решил промямлить нечто смущенно, капитан прервал его на полуслове:
– Простите меня еще раз, сэр, если у вас есть секреты, так и скажите – не осмелюсь настаивать на продолжении! Никогда не проявляю любопытства к тайнам других людей. Однако, мистер Ванстоун, вы сами видите – я простой человек. Вчера я выложил все перед вами, как на духу. Я всегда говорю прямо, что думаю.
Мне приятно ваше общество, я хотел бы дружить с вами честно и доверительно, – и он уставился в глаза собеседника.
– Но у меня и в мыслях не было оскорбить вас! – воскликнул Ноэль Ванстоун. – Вы просто не дали мне сказать! Почему вы не даете мне объясниться? Я ничего дурного в виду не имею.
– Я не чувствую себя оскорбленным, сэр. Вы имеете полное право на скрытность. Но я ожидал взаимности, – он позвонил и вызвал служанку. – Передайте мисс Байгрейв, что сегодняшняя утренняя прогулка отменяется. Я не хочу беспокоить ее – она может оставаться у себя наверху.
