— И все же, что бы мы ни ощущали, существуют обязанности, которые надо выполнять, особенно в наше время, когда люди так распустились, — и миссис Робинсон строго посмотрела на достопочтенного Фредди.
— Вы меня просто не так поняли, миссис Петигру, — добродушно откликнулся молодой человек. — Я всего лишь хотел сказать, чтобы вы не удивлялись, если эти разбойники доставят вам неприятности, чтобы вы потом не обвиняли меня.
— Кому же может прийти в голову обвинять вас, Фредди? — удивилась герцогиня.
— Это образно говоря, — ответил достопочтенный Фредди.
— А вы что думаете, мистер Мерблес? — поинтересовалась ее светлость.
— Я думаю, что, несмотря на похвальность вашего намерения, которое делает вам честь, дражайшая миледи, мистер Арбатнот прав, считая, что оно может повлечь за собой некоторую… э-э-э… нежелательную публичность, — промямлил адвокат, аккуратно размешивая кофе. — Э-э, я всегда был искренним христианином, но не думаю, чтобы наша вера требовала выставлять себя напоказ при таких… э-э… крайне болезненных обстоятельствах.
Мистеру Паркеру это высказывание напомнило афоризм лорда Мельбурна.
— Ну и что? Какая разница — как справедливо заметила Элен, — возразила миссис Марчбэнк. — Нам нечего стыдиться. Произошла досадная ошибка, и я не понимаю, почему желающие не могут пойти в церковь.
— Конечно, конечно, дорогая, — с чувством подхватил полковник. — Мы можем сходить туда, пешком, я имею в виду, и уйти до начала службы. Прекрасная идея, на мой взгляд. Как бы там ни было, это всем покажет нашу уверенность в том, что старина Денвер не сделал ничего дурного.
— Ты забываешь, дорогой, — одернула его жена, — что я обещала остаться дома с бедняжкой Мэри.
— Конечно, конечно, как это я не подумал, — подхватил полковник. — Как она?
— Бедная девочка не спала всю ночь, — ответила герцогиня. — Может быть, хоть утром немного поспит. Для нее это настоящий удар.
— Который впоследствии может обернуться благом, — добавила миссис Петигру-Робинсон.
— О Господи! — воскликнул ее муж.
— Интересно, когда нам удастся связаться с сэром Импи? — поспешно вставил полковник Марчбэнк.
— Воистину, — проскулил мистер Мерблес. — Я очень рассчитываю на его влияние на герцога.
— Конечно, — подхватила миссис Петигру-Робинсон, — в общих интересах, чтобы он сказал правду. Он должен объяснить, что он делал на улице в такой час. А если он не объяснит, это надо выяснить. Боже мой! Разве не для этого существуют детективы!
— Да, это их неблагодарная задача, — внезапно ответил мистер Паркер. Он так долго молчал, что от неожиданности все подпрыгнули.
— Надеюсь, у вас это не займет много времени, мистер Паркер, — заявила миссис Марчбэнк. — Может, вам уже известен истинный у… настоящий преступник?
— Не совсем, — ответил Паркер, — но я сделаю все возможное, чтобы поймать его. Кроме того, — добавил он, улыбаясь, — скоро у меня появится помощник в этом деле.
— Это кто? — поинтересовался мистер Петигру-Робинсон.
— Свояк ее светлости.
— Питер? — переспросила герцогиня. — Наш семейный любитель, наверно, посмешит мистера Паркера.
— Отнюдь, — возразил Паркер. — Если бы Уимзи не ленился, он был бы лучшим детективом в Англии. Только пока нам не удалось с ним связаться.
— Я телеграфировал в Аджачьо, до востребования, — заметил мистер Мерблес, — но не знаю, когда он там будет. Он ничего не говорил, когда собирается возвращаться.
— Он довольно чудаковат, — бестактно заявил достопочтенный Фредди, — но ему следовало бы быть здесь, не так ли? Я хочу сказать, если со стариной Денвером что-нибудь случится, он останется главой семьи, пока маленький Пиклд Джеркинс не достигнет совершеннолетия.
В страшной тишине, последовавшей за этим замечанием, отчетливо послышался стук трости, опускаемой в подставку для зонтиков.
— Интересно, кто это? — промолвила герцогиня.
Дверь распахнулась.
— Всем доброе утро! — радостно воскликнул вошедший. — Как вы тут все поживаете? Привет, Элен. Полковник, вы мне с прошлого сентября должны полкроны. Доброе утро, миссис Марчбэнк. Здравствуйте, миссис Петигру. А-а, мистер Мерблес, что вы скажете об этой зверской погоде? Не вставайте, не вставайте, Фредди, не надо никаких официальностей. Паркер, старина, верный дружище! Всегда на месте, как патентованное снадобье. Вы уже позавтракали? Я тоже думал встать сегодня пораньше, но так храпел, что Бантеру не хватило мужества меня разбудить. Я чуть было не явился сюда ночью, но мы приехали в два часа, и я решил, что вы не слишком обрадуетесь, если я свалюсь вам на голову в такое время. А, что вы сказали, полковник? Из Парижа до Лондона — на аэроплане «Виктория», потом в Норталлертон — такие отвратительные дороги, да еще шина спустила сразу за Ридлсдейлом. А какие жуткие кровати в «Славе Господней». Я так надеялся, что успею ухватить у вас последнюю сосиску! Что? Воскресный завтрак в английском семействе и без сосисок? Боже, куда мы катимся, полковник? Ну что, Элен, старина Джералд что-то натворил, а? Знаешь, тебе не следует бросать его одного: вечно во что-нибудь вляпается. А это что? Кэрри? Спасибо, старина. Послушайте, вы напрасно жадничаете: я уже три дня в пути. Фредди, передай мне тост. Прошу прощения, миссис Марчбэнк? О да, пожалуй, да: Корсика потрясающее место — парни все черноглазые, у всех за поясом ножи, и очень симпатичные девушки. Старик Бантер крутил роман с дочкой хозяина гостиницы. Старый мошенник оказался страшно влюбчивым. Кто бы мог подумать, а? Клянусь Юпитером! Как я проголодался. Знаешь, Элен, я собирался привезти тебе крепдешиновое белье из Парижа, но почувствовал, что Паркер опережает меня: так что пришлось быстро собраться и приехать сюда. Миссис Петигру-Робинсон встала.
— Теодор, по-моему, нам пора собираться в церковь.
— Я распоряжусь относительно машины, — заметила герцогиня. — Питер, конечно, я очень рада видеть тебя. То, что ты не оставил адреса, было крайне неудобно. Позвони, если тебе что-нибудь надо. Жаль, что ты не успел вовремя, чтобы повидаться с Джералдом.
— Ничего страшного, — бодро откликнулся лорд Питер. — Я навещу его в кутузке. Знаете, я нахожу это страшно удобным, когда круг участников преступления ограничен одним семейством: сразу открывается столько возможностей. Хотя мне очень жаль старушку Полли [4] . Как она?
— Не надо ее трогать сегодня, — решительно произнесла герцогиня.
— Ни в коем случае, — ответил лорд Питер. — Ее мы побережем. Сегодня Паркер покажет мне все улики и кровавые следы. Надеюсь, еще не все смыло, а, старик?
— Нет, — откликнулся Паркер, — большую часть я обнаружил под цветочными горшками.
— Тогда передай мне хлеб и кабачковую икру и расскажи все поподробнее, — попросил лорд Питер.
Отбытие религиозно настроенной группы смягчило напряженность. Миссис Марчбэнк отправилась наверх сообщить Мэри о приезде Питера, полковник закурил большую сигару. Достопочтенный Фредди встал, потянулся и, пододвинув к камину кожаное кресло, уселся в него и положил ноги на каминную решетку. Паркер обошел стол и налил себе еще кофе.
— Вы, верно, обо всем уже прочитали в газетах? — заметил он.
— О да, я прочитал отчет, — откликнулся лорд Питер. — И знаете, на мой взгляд, неразбериха страшная.
— Это было возмутительно, — воскликнул мистер Мерблес, — просто возмутительно! Прокурор вел себя в высшей степени противозаконно. Какое он имел право так подтасовывать выводы? Чего можно ожидать от присяжных, состоящих из безграмотных поселян? И все эти всплывшие подробности! Если бы мне удалось приехать раньше…
— Боюсь, отчасти в этом виноват я, Уимзи, — с раскаянием произнес Паркер. — Крейкс на меня очень обиделся. Старший инспектор в Стэпли обратился к нам через его голову, и, как только пришел запрос, я тут же бросился к начальнику полиции с просьбой взять это дело. Понимаете, я решил, что, если возникнут какие-нибудь недоразумения или сложности, вы предпочтете, чтобы с ними разбирался я, а не кто-нибудь другой. Но мне надо было еще уладить дело с фальшивомонетчиками, которым я занимался, — в общем, пока одно да другое, мне удалось выехать только ночным экспрессом.
А когда я приехал в пятницу, Крейкс и прокурор уже выработали свою версию и назначили дознание на утро, где представили улики как можно драматичнее. У меня хватило времени только на то, чтобы осмотреть место происшествия, к несчастью, уже сильно затоптанное Крейксом и местными ротозеями, так что присяжным мне предъявить было нечего.
— Не горюйте, — ответил Уимзи. — Я не виню вас. К тому же это только придает интерес делу.
— Но суть в том, что нас не любят респектабельные прокуроры, — заметил достопочтенный Фредди. — Ветреные аристократы и аморальные французы. Знаешь, Питер, жаль, что ты не слышал мисс Лидию Каткарт. Она бы тебе очень понравилась. Она уже отбыла в Голдерс-Грин, забрав с собой тело.
