— Вы, конечно, видели сообщение о смерти мистера Рейфила, — сказала Эстер, словно догадавшись, о чем подумала ее гостья.
— Конечно, примерно месяц назад, не так ли? Меня это очень огорчило, хотя, конечно, все мы отдавали себе отчет… Да он и сам не раз намекал, что долго уже не протянет… Держался он мужественно, не правда ли?
— Несомненно. Это был человек с сильным характером и в глубине души по-настоящему добрый. Когда я начала работать у него, он сразу заявил, что будет платить мне отличное жалованье, но рекомендует откладывать деньги, потому что больше я от него ни на что рассчитывать не должна. Ну, я и не рассчитывала — ведь он всегда держал слово. Но, похоже, на этот раз он решил изменить свое решение.
— Я этому искренне рада. Вообще-то — хотя, конечно, прямо он об этом не упоминал — я не удивлена…
— Но он оставил мне очень крупную сумму, настоящее состояние. Сначала я просто поверить не могла.
— Хотел сделать вам сюрприз — такой уж он был человек, — сказала мисс Марпл, а потом добавила:
— Ну, а этому… как же его звали?.. своему массажисту… он что-нибудь оставил?
— Джексону? Нет, Джексону он ничего не завещал.
— Вы давно его встречали? Как у него дела?
— После возвращения в Англию он ушел от мистера Рейфила, и я его больше не видела. Служит, кажется, у какого-то лорда не то на Джерси, не то на каком-то другом из островов.
— Жаль, что мне не привелось больше увидеть мистера Рейфила, — вздохнула мисс Марпл. — Странно подумать, что после всех тех волнений, которые нам пришлось вместе с ним пережить на островах, я, собственно, почти ничего не знаю о нем. Когда я прочла о его смерти, эта мысль снова пришла мне в голову. Хотелось бы хоть немножко больше знать о нем. Где он родился, что за люди были его родители, были ли у него дети, семья, родственники? Так хотелось бы побольше знать об этом. Эстер улыбнулась. На ее лице так и было написано: «Ну, не сомневаюсь, что такие вещи ты всегда стараешься узнать, с кем бы ни встретилась». Вслух, однако, она сказала:
— По сути дела, единственное, что каждый о нем знал…
— Это то, что он был очень богат, — перебила мисс Марпл. — Вы ведь это имели в виду, не так ли? Узнав о ком-то, что он очень богат, мы как-то перестаем дальше расспрашивать. Больше мы ничего и не хотим знать. Нам говорят «он несметно богат», и мы умолкаем, потому что ведь это так захватывающе — знать кого-то, кто действительно несметно богат.
Эстер рассмеялась.
— Он не был женат, правда? — спросила мисс Марпл. — Никогда не слышала, чтобы он упоминал о жене.
— Его жена умерла много лет назад. Сравнительно скоро после того, как они поженились. Насколько я знаю, она была намного моложе… и умерла, кажется, от рака, бедняжка.
— Дети у них были?
— Да, две дочери и сын. Одна из дочерей умерла еще ребенком, а вторая вышла замуж и живет в Америке. Один раз я встречалась с нею. Совсем не похожа на отца: молчаливая, очень сдержанная женщина. — Помолчав, Эстер добавила:
— О сыне мистер Рейфил никогда не говорил. У меня создалось впечатление, что с ним были связаны какие-то неприятности или скандал. По-моему, он тоже умер уже много лет назад, но, как бы то ни было, отец никогда не говорил о нем.
— Боже, какая грустная история.
— Во всяком случае, это было очень давно. Кажется, молодой человек уехал куда-то за границу и больше не вернулся. Там где-то он и умер.
— Мистер Рейфил очень переживал это?
— Трудно сказать. Он был из тех людей, которые без колебаний списывают потери. Если бы сын дурно себя вел, стал, как говорится бременем, а не благословением, он, я думаю, просто вычеркнул бы его из мыслей. В случае необходимости он снабдил бы его деньгами на жизнь, но не более того.
— Не понимаю, — сказала мисс Марпл. — Неужели он никогда не говорил, даже не упоминал о нем?
— Вспомните, это был не тот человек, который стал бы хоть кому-нибудь рассказывать о своих чувствах или личной жизни.
— Это так, разумеется! Но, мне кажется, вы столько лет работали с ним… с вами он мог бы поделиться тем, что его заботило.
— Если и заботило, в чем я сомневаюсь, то он не делился этим ни с кем. Для него всем в жизни была его работа, только она одна считалась. Он наслаждался каждым хитрым ходом, удачно заключенной сделкой, рискованной биржевой операцией.
— Так что перед смертью ничто его не тревожило?
— Ничто? С чего это вам пришло в голову? — удивленно спросила Эстер.
— Сама не знаю. Просто думала, что со старостью к человеку приходит все больше тревог… не то, чтобы мистер Рейфил был так уж стар… но когда человек прикован к постели, вынужден щадить себя и не может уже работать так, как прежде, ему начинают лезть в голову разные беспокойные мысли.
— Понимаю, что вы хотите сказать, но не думаю, чтобы так было и у мистера Рейфила. Правда, я не была рядом с ним до самого конца. Месяца через три после того, как познакомилась с Эдмундом, я ушла с работы.
— Ну, естественно! Мистер Рейфил, вероятно, был очень огорчен этим.
— Сомневаюсь, — небрежно бросила Эстер. — Из-за таких вещей он никогда не огорчался. Просто брал новую секретаршу, а если она не устраивала его, немедленно увольнял, позолотив пилюлю кругленькой суммой на прощание, и брал другую, пока не находил подходящую. В таких вопросах он был человеком предельно здравомыслящим.
— Да, да, я понимаю. Тем не менее, он легко выходил из себя.
— Ну, он обожал выходить из себя. По-моему, ему доставляли удовольствие все эти драмы.
— Драмы… — задумчиво повторила мисс Марпл. — Вам не кажется… я часто размышляла об этом… вам не кажется, что мистер Рейфил очень интересовался криминалистикой — я имею в виду как наукой? Он… ну, я сама не знаю…
— Вы имеете в виду — из-за того, что случилось на Антильских островах? — Голос Эстер зазвучал вдруг резче.
Мисс Марпл чувствовала, что вступает на опасную почву но надо же было сделать хоть какую-то попытку добиться чего-то нужного.
— Нет, что вы, не из-за этого, а просто после того, как все закончилось, он ведь, наверное, должен был задуматься над психологической подкладкой случившегося или заинтересоваться другими случаями, в которых справедливость еще не восторжествовала, или… ну, я и сама не знаю… — залепетала она все более смущенным голосом.
— Чего ради он мог этим заинтересоваться? И не будем больше говорить о разыгравшемся тогда кошмаре.
— Конечно, вы совершенно правы. Искренне прошу меня извинить. Мне, знаете, просто припомнился один разговор с мистером Рейфилом. Он так странно выражался, что я подумала — нет ли у него какой-то собственной теории насчет… насчет причин преступности?
— Интересы мистера Рейфила ограничивались финансовыми проблемами, — сухо ответила Эстер. — Какая-нибудь хитро задуманная афера могла иногда заинтересовать его — и это все, — добавила она, смерив гостью холодным взглядом.
— Еще раз прошу прощения, — извинилась мисс Марпл. — Совершенно не к чему было вспоминать те, к счастью давно прошедшие и забытые события. Ну, мне пора идти, если я не хочу опоздать на поезд. Господи, куда же я дела свою сумочку?… Ах да, вот она… — Мисс Марпл взяла сумочку и зонтик и начала собираться в путь, понемножку отходя от только что пережитого напряжения. Уже с порога она обернулась к Эстер, пытавшейся уговорить ее задержаться и выпить хотя бы чашку чаю.
— Нет, нет, спасибо, дорогая, у меня уже нет времени. Страшно рада, что повидала вас, и еще раз от всего сердца поздравляю и желаю счастья. Полагаю, вы не собираетесь снова идти на работу?
— Ну, многие говорят, что без работы начинают скучать. Мне, однако, нравится наслаждаться бездельем и благосостоянием, которым я обязана доброте мистера Рейфила. Мне кажется, оставляя мне деньги, он как раз и хотел, чтобы я получала от них радость — пусть даже тратя на то, что сам он назвал бы женскими глупостями: дорогие платья, косметику и так далее. Я очень любила старика! — вырвалось вдруг у нее. — Да, очень любила.
Наверное, потому, что в определенной степени он непрерывно служил как бы вызовом для меня. С ним трудно было ужиться, и я была рада, что мне это удается.
— И он ухитрялся сдерживать свой характер?
— Ну, не совсем, но все-таки больше, чем кто-то мог бы о нем подумать.
Выйдя из дома, мисс Марпл еще раз оглянулась и помахала рукой. Эстер, стоявшая на пороге, весело помахала ей в ответ.
— А я думала, что она как-то связана с этим делом или, по крайней мере, знает о нем, — пробормотала мисс Марпл. — Похоже, что ошибалась. Насколько я могу судить, она не имеет никакого отношения ко всему — чем бы это все ни было. Господи, мне кажется, мистер Рейфил считал меня намного умнее, чем я есть, и ожидал, что я сумею сделать выводы из фактов… но только каких фактов? Что же мне теперь предпринять?
Надо основательно все продумать. Постараться как-то проникнуть в прошлое, понять, о чем, собственно, идет речь. Или, может быть, ничего не предпринимать и надеяться только, что в конечном счете она получит все-таки какие-то указания?
