Тацуо попросил позвать Тамура, но оказалось, что тот уже уехал. Сегодня отвечал другой голос.
— Уехал? Куда?
— В корпункт Нагоя.
Тацуо пожалел, что вчера не попросил передать Тамура, чтобы он позвонил ему в гостиницу.
Закончив разговор, Тацуо попросил горничную принести телеграфный бланк и написал текст телеграммы:
«Не покупал ли Фунэдзака сернокислый хром? Проверь! Если покупал, сразу сообщи обо всем в полицию, еще один человек в опасности, завтра после полудня жди на станции Мидзунами».
Тацуо два или три раза перечитал текст и попросил горничную сразу же отнести телеграмму на почту и отправить ее в корпункт Нагоя на имя Тамура.
Фунэдзака нужны были химикаты!
Медлить было нельзя. Честолюбие Тамура вполне объяснимо, но проблема уже переросла рамки простой газетной сенсации. Опасность угрожает жизни еще одного человека. Чтобы его спасти, нужна помощь полиции.
Тацуо сел в одиннадцатичасовой поезд, идущий в направлении Токио. Это был экспресс «Белая птица». Среди пассажиров оказалось несколько альпинистов, мужчин и женщин. Все они с интересом вели разговор про горы. Глядя на них, Тацуо вспомнил о группе туристов, отправившихся на гору Сурикоги. Среди них — адвокат Сэнума в зеленой рубашке. Вернее, человек, которого за него принимали.
Может быть, роль адвоката Сэнума играл и не Куроикэ. Но Тацуо был уверен, что человек, который две недели назад был жив, умер по меньшей мере четыре месяца назад…
Это странное противоречие помогла разрешить покупка Фунэдзака. Ни игрушки, ни драгоценности, ни посуда, ни детские бейсбольные шапочки не были ему нужны.
Поезд шел медленно. И это раздражало Тацуо.
Сделав пересадку в Кобутидзава, Тацуо проехал вдоль подножия гряды Яцугатакэ и сошел на станции Умино Кути. Было уже начало четвертого.
Автобусом он добрался до Ёкоо. Вечернее солнце освещало громады гор. В лощине дул ветер. Низенькие крестьянские дома теснились друг к другу, будто крепко обнявшись. Тацуо остановился у домика, на котором висела табличка: «Като Дайрокуро».
В помещении с земляным полом, устланным циновками, сидел старик и плел соломенные сандалии. Именно его и искал Тацуо.
Услышав чей-то голос, старик поднял голову.
— A-а, помню — вы как-то из Токио приезжали расспросить насчет Кэнкити и Ото.
— Спасибо вам за помощь, — поблагодарил Тацуо.
— Ну, заходите. — Старик встал и застукал башмаками на деревянной подошве.
— У меня есть к вам просьба в отношении Ото-сан, — вежливо начал Тацуо. — Вы, дедушка, хорошо знали Ото-сан?
— Ну так мы же из одной деревни. Все я про него знал. Чертенком маленьким на руках держал и пи́сать водил.
— Давно это было?
— Давненько. — Старик, вспоминая, прищурился.
— А вы узнаете Ото-сан в лицо, если сейчас встретите?
— Узнаю. Ото уехал отсюда, из деревни, лет в шестнадцать-семнадцать. Если бы ребенком уехал, тогда, конечно, не узнал бы. А так — он уже молодым человеком был.
— Дедушка, — Тацуо с надеждой посмотрел на старика, — не мог бы я попросить вас увидеться с Ото?
— Как? С Ото? — Старик удивился. — Ото возвращается сюда?
— Нет, его здесь не будет. В другом месте. Я хочу, чтобы вы поехали туда и увиделись с ним.
Старик пристально посмотрел на Тацуо:
— А этот прохвост, Ото, хочет меня видеть?
Тацуо было трудно дать ответ. Ничего не оставалось, как солгать.
— Ото-сан тоже, увидев вас, дедушка, с нежностью вспомнит о прошлом.
— Ото, наверно, стал большим человеком. Он был с характером и сейчас, конечно, такой же. Когда ты предложил его повидать, мне и самому захотелось. Где же мы встретимся?
— Недалеко от Нагоя.
— Нагоя? Значит, не в Токио?
— Он сейчас там. Вот что, дедушка, оплату проезда и все такие расходы, вы уж простите, я беру на себя. Сегодня вечером мы хорошенько отдохнем на горячих источниках в Камисува, а завтра утром отправимся в Нагоя.
Старик Като снова взглянул на Тацуо:
— А ты его приятель?
— Пожалуй, знакомый, — невольно сказал Тацуо.
— Вот оно что. На горячих источниках я тоже давно не бывал, — с видимым удовольствием сказал старик. — Вот сын с невесткой вернутся с поля — я с ними поделюсь новостью.
1
Хакидзаки Тацуо вместе с Като Дайрокуро сошли с поезда на станции Мидзунами в двенадцать часов четыре минуты.
Вчера они приехали в Сиодзири в одиннадцать вечера и остановились в гостинице. Если бы они сошли в Камисува, то не успели бы пересесть на нужный поезд, поэтому Тацуо попросил прощения и обещал заехать на горячие источники Камисува на обратном пути. Тацуо опасался, что старик будет роптать из-за того, что вечером пришлось поздно лечь, а утром — рано встать. Но тот был в прекрасном настроении, так как давно уже не совершал путешествия на поезде. Неожиданно оказалось, что здоровье у почти семидесятилетнего старика отменное.
У контрольного выхода со станции их ждал энергичный Тамура. Приятели обменялись рукопожатием.
— Телеграмму получил? — сразу спросил Тацуо.
— Получил, получил. Потому и пришел. — Тамура в волнении обернулся — за ним стояли трое незнакомых мужчин. — Это все мои коллеги. Специальная журналистская группа, созданная в связи с этим преступлением, — коротко представил Тамура, а затем с удивлением воззрился на старика за спиной Тацуо.
— Это человек из деревни Харуно в уезде Минамисаку провинции Нагано, из той самой деревни, где родился Куроикэ Кэнкити, — решил объяснить Тацуо.
— Где родился Куроикэ Кэнкити? — еще больше удивился Тамура.
— Да. Ну, как бы там ни было, после поймешь…
Тацуо пока что усадил старика на скамейку в зале ожидания и предложил передохнуть, а сам тут же вернулся к Тамура.
— Ну как, удалось что-нибудь понять с химикалиями, которые купил Фунэдзака?
— Удалось. Мы быстро отправились в Исэ и, разделившись, проверили это.
Тамура показал записи в блокноте. Фунэдзака в огромных количествах купил концентрированную серную кислоту и тяжелый хромистый калий.
— Эти химикаты широко не применяются. Их используют исключительно в промышленном производстве. Если бы он стал покупать только их, на это обратили бы внимание. Вот он для отвода глаз и принялся покупать игрушки, посуду, драгоценности и всякое такое. Короче говоря, все это произвело впечатление, что он сошел с ума. Впрочем, выдать себя за сумасшедшего — тоже цель Фунэдзака, — сказал Тацуо.
— А зачем ему серная кислота и хром? — спросил Тамура.
— Одним словом — для того, чтобы подготовить труп повешенного на берегу озера Аоки.
Тамура и трое других журналистов изумленно воззрились на Тацуо.
— Как я к этому пришел, скажу потом. Этот разложившийся труп — то, что осталось от Куроикэ Кэнкити.
— Как?! — От удивления у Тамура глаза на лоб полезли.
Тамура до сих пор считал, что это труп какого-то совершенно постороннего человека. И вот Тацуо категорично утверждает обратное. Такой оборот поразил даже бывалого Тамура.
— Расскажу все с начала. Вероятно, именно Куроикэ Кэнкити и был тем мужчиной в зеленоватой рубашке, который под видом адвоката Сэнума отправился на гору Сурикоги. В то время настоящего адвоката, уже на пороге голодной смерти, кормили где-то в другом месте дикой земляникой и акебией. Для того чтобы создать видимость, что адвокат действительно попал в беду в горах, им надо было показать каким-то посторонним людям, как он живой и невредимый сам отправился в горы. Эту роль и сыграл Куроикэ Кэнкити. Свидетели не запомнили лица этого человека, в памяти отложилось лишь то, как он был одет. Этот трюк удался, — объяснил Тацуо ход своих размышлений. — Оплачивал все, конечно, Фунэдзака. Умирающего Сэнума, вероятно, глухой ночью на машине отвезли по шоссе Оодайра к перевалу Кисо, а затем шайка отнесла его в горы и бросила там. На следующий день разразился тайфун, подул холодный ветер, и несчастный Сэнума испустил дух.
— До сих пор все понятно, — сказал Тамура. — Непонятно, что произошло две недели назад. Ведь если этот разложившийся труп принадлежит Куроикэ Кэнкити, то он должен был умереть четыре месяца назад.
— Этот фокус можно объяснить благодаря химикалиям, — сказал Тацуо. — Если смешать концентрированную серную кислоту и тяжелый хромистый калий, получится жидкость, обладающая страшными растворяющими свойствами. Ее используют при дублении кож, добавляя глюкозу и разбавив водой, чтобы ослабить растворяющую функцию. Эта жидкость называется концентрированный сернокислый хром. Она способна растворить любое органическое вещество. Если наполнить ею какую-нибудь большую емкость, вроде чана для купания, и поместить в нее труп, то за один вечер вся плоть растворится.
