Они вместе вышли из дома и зашагали по тающему снегу на конюшенный двор. С левой стороны к нему был пристроен современный гараж с расположенной над ним квартиркой для шофера, а с правой стояло обшарпанное здание с наглухо забитыми дверями и маленькими окошками, затянутыми изнутри паутиной и пылью. Заглянув в одно из них, можно было разглядеть старую упряжную, а через другое инспектор увидел уголок самой конюшни: там на полу, приваленная к стене, лежала садовая лестница, достаточно длинная, чтобы по ней можно было забраться на второй этаж дома.
Инспектор сначала пошарил рукой под дверным порогом, потом поискал углубление в стене и даже заглянул в пару старых ящиков и стеклянную теплицу, но ключа нигде не обнаружилось. Тогда он сосредоточил свое внимание на окне конюшни. Это было маленькое подъемное окошко, которое ничего не стоило взломать с помощью ножа. Но увы, даже оптимист не стал бы настаивать на данной версии. С первого взгляда было ясно, что окно давно никто не открывал. Даже если не считать толстого слоя пыли, с внутренней стороны на нем имелось еще более наглядное свидетельство: сплошные заросли столетней паутины.
– А потом выяснится, что садовник со среды не выпускал из рук ключа, – пробормотал Хемингуэй. – Веселенькое дельце, что и говорить.
Сержант отозвался, пряча улыбку:
– Я думал, вы любите трудные дела, сэр.
– Разумеется. Но в нем должна быть хоть какая-то зацепка! А тут, стоит мне ухватиться за какую-нибудь ниточку, как она тут же рвется и тает в воздухе, как мираж. Могу поспорить, что преступник не возился с дверным ключом; если в спальне обнаружат тайный ход, я съем свою шляпу; а теперь выясняется, что и окно тоже никто не трогал. Или это какое-то колдовство, или я разучился выполнять свою работу.
– Дело дрянь, – согласился сержант. – Номер с дымоходом, видимо, тоже не проходит?
Инспектор поморщился.
– А как насчет крыши? – вспомнил сержант. – Над спальней есть чердак и слуховые окна. Например, преступник мог вылезти в одно из них на стену, а затем спуститься к окну мистера Джерарда.
– Нет, – раздраженно возразил инспектор. – Я все тщательно осмотрел, и это лишний раз подтверждает мои слова. Более дурацкой версии я еще не слышал. Лучше отправляйся в деревню и поговори с садовником, но сначала подбрось меня до участка.
– Хорошо, сэр. Хотя мне кажется, что ключ все время находился у него.
– Если это не так, я сойду с ума от счастья, – буркнул Хемингуэй.
На обратном пути в участок они подавленно молчали. У подъезда Хемингуэй вылез из автомобиля и вошел в здание. Там он обнаружил инспектора Колуолла, который пил круто заваренный чай, и благодарно принял от него чашечку крепкого напитка.
– Как продвигается расследование? – спросил Колуолл.
– Никак, – честно ответил Хемингуэй. – Просто какой-то лабиринт. Куда ни пойди, всегда возвращаешься на то же место. Такое впечатление, что я пытаюсь поймать Гудини. Для этого виртуоза наручники и запертые камеры – сущие пустяки.
– Я очень рад, что свалил на вас это дело, – признался Колуолл. – Тем более что детективная работа – не мой конек.
– Когда все это закончится, мне придется сказать то же самое про себя, – вздохнул инспектор, прихлебывая чай. – У меня четверо подозреваемых, три возможности, куча веских мотивов и ни одного алиби, а я как проклятый топчусь на одном месте.
– Четверо подозреваемых? – повторил Колуолл.
– Молодой Стивен, его сестра, Моттисфонт и Ройдон.
– А та хорошенькая блондинка? Полагаете, она тут ни при чем?
– Я включил ее в общий список, но, по-моему, напрасно.
– Кто еще в списке?
– Камердинер.
Колуолл удивился:
– Старри? Почему вы думаете, что он может быть замешан?
– Из чистого предубеждения, – усмехнулся Хемингуэй. – Сегодня он косо на меня посмотрел, и я решил, что если дело не выгорит, повешу убийство на него.
Инспектор рассмеялся.
– Ну вы остряк! Что касается меня, я ставлю на молодого Джерарда. Характер у него отвратительный.
– Плюс самый основательный мотив, – кивнул Хемингуэй. – Впрочем, для убийства порой хватает пустяка. Подобное случается сплошь и рядом. Например, Ройдону не хватило пары тысяч на постановку пьесы.
– Да, я об этом уже думал, но потом решил, что вряд ли. Я бы скорее подозревал мисс Джерард. Мне кажется, она на такое способна.
– Я охотно арестую ее или Моттисфонта, если вы мне объясните, как один из них попал в спальню.
Колуолл развел руками.
– А как насчет пожилой леди? Она ведь могла приложить к этому руку.
– Кто, миссис Джозеф Джерард? – Хемингуэй поднял брови. – Зачем ей это?
– Не знаю, – признался тот. – Просто подумал, что у нее нет алиби, а мы с вами ее даже не заподозрили. Видимо, у нее имеется мотив.
– Про который нам ничего не известно, – хмыкнул Хемингуэй. – В любом случае мне это не поможет. Подозреваемых у нас и так хватает, есть даже одна важная улика – портсигар Стивена. Только какой мне от них прок, если я не знаю, как было совершено убийство?
– Никакого, – согласился Колуолл. – Тем более что история с портсигаром довольно сомнительна, не так ли? Вроде бы Стивен передал его мисс Дин, а затем его мог взять кто угодно.
– Люди не хватают просто так чужие вещи, по крайней мере в подобном обществе. Портсигар принадлежит Стивену, он его владелец, и я не слышал, чтобы на нем нашли еще чьи-то отпечатки пальцев.
– Не нашли, – подтвердил Колуолл. – Насколько я помню, на нем вообще нет отпечатков.
Хемингуэй поставил чашку на блюдце.
– Но отпечатки должны быть! Вы хотите сказать, что они сильно смазаны?
– Вчера вечером я читал отчет, и там ясно было сказано, что на портсигаре нет никаких «пальчиков».
– Подождите! – Хемингуэй заволновался. – Согласно показаниям молодого Джерарда и мисс Дин, они оба держали портсигар в руках! А вы хотите меня убедить, что на нем нет их отпечатков?
– Я повторяю то, что написано в отчете, – стал оправдываться Колуолл.
– Вы читали отчет и не упомянули о столь необычном обстоятельстве! Почему мне его не показали?
– Потому что вы не просили. Там не содержалось ничего особенного. Мы установили, что портсигар принадлежал Стивену Джерарду, эксперты не обнаружили на нем отпечатков пальцев, вот и все.
– Господи, почему я сам все не проверил! – с горечью воскликнул Хемингуэй. – И вам не показалось странным, даже подозрительным, что на портсигаре нет ни одного отпечатка пальца?
– Я думаю, что кто-то стер их.
– Вот именно! – подхватил Хемингуэй. – Вы читаете мои мысли! И если вы решили, что Стивен случайно обронил портсигар, предварительно аккуратно стерев с него отпечатки пальцев, мне остается лишь удивляться вашему добродушному характеру, лишенному даже тени подозрительности!
Колуолл хотел что-то возразить, но промолчал, густо покраснев.
– Замечать такие вещи – ваше ремесло, – после паузы пробурчал он. – Честно говоря, мне не пришло в голову, что в отсутствии отпечатков пальцев есть что-либо удивительное. Они не могли как-нибудь сами стереться у него в кармане?
– Нет, – отрезал Хемингуэй. – Смазаться могли, но какие-то следы все равно должны были остаться. Вы когда-нибудь пытались отчистить заляпанное руками серебро? Задача не из легких, уверяю вас.
– Вы правы, – кивнул Колуолл. – И с медью то же самое. Но портсигар был золотым. Тяжелая плоская штуковина с монограммой.
– Мне надо было сразу на него взглянуть! – Хемингуэй был готов рвать на себе волосы. – Ладно, идемте. Я поговорю с вашим экспертом.
Но помощь эксперта не понадобилась: даже невооруженным глазом было видно, что с портсигара тщательно стерли все следы. После экспертизы его поместили на специальную подставку, и он сиял на ней гладкими золотыми гранями без единого пятна.
– Как новенький, – пробормотал Колуолл. – Словно только что из магазина, лишь пара царапин на боку. Но мои люди не могли уничтожить отпечатки, ручаюсь!
– Не сомневаюсь. Кто-то хорошенько отполировал его.
– Тогда все понятно! Преступник нарочно подкинул его в спальню, чтобы бросить подозрение на Стивена.
– Похоже на то, – произнес Хемингуэй. – Ясно одно: Стивен этого не делал.
– Значит, не он убийца? – с сожалением подытожил Колуолл. – Надо же, а я всегда думал, что это он. Немного обескураживает, правда?
– Почему же? – К Хемингуэю снова вернулось хорошее настроение. – Наоборот, данный факт мне кажется очень обнадеживающим.
– То есть?
– Терпеть не могу, когда преступники не совершают ни одной ошибки. А это явная ошибка. – Обвиняющий палец инспектора указал на портсигар. – Еще один случай, когда убийца перестарался. Полагаю, это было спонтанное решение. Если бы он продумал весь план заранее, то постарался бы подкинуть нам портсигар с отпечатками Стивена. У нас нет оснований не доверять словам мисс Дин: она закурила и положила портсигар на стол. Преступник это заметил и подумал, что будет неплохо использовать его как улику против Стивена. Он взял портсигар и, наверное, просто сунул его в карман. Может, в спешке забыл, что нельзя трогать его руками, или у него не было возможности использовать платок. Но когда пришло время подбросить улику, он вспомнил про отпечатки пальцев и аккуратно стер их. Что еще раз подтверждает мои мысли о безнадежной тупости убийц. Рано или поздно они на чем-нибудь прокалываются.
