Картер Браун
Исчезнувший мертвец
Я машинально взял трубку и так же машинально буркнул:
— Уилер у телефона.
— Это Лейверс, — проворчал мужской голос.
Я быстро окинул взглядом комнату. Необходимо было убедиться, что я одинок. Да, действительно одинок: ни одна блондинка не валялась на ковре, демонстрируя соблазнительные формы тела.
— Добрый вечер, шериф, — недовольно произнес я, выключая стереофон.
— Наконец-то вы стали вежливым! Вот как частное предприятие может изменить характер человека.
— Вы на самом деле хотите мне что-то сказать или просто ошиблись номером?
— Так вот! Три месяца назад вы покинули нас, чтобы отправиться в «Хамод, Ирвинг Сноу и К°». Мне захотелось выяснить, довольны ли вы?
— Еще бы! Все идет как по маслу!
— Проклятый врун! Вы бросили их шесть недель назад!
— Как я заметил, самое неприятное в работе шерифа — всюду приходится совать нос.
— Раньше, — продолжил шериф, не обращая никакого внимания на мои слова, — у меня была язва, и с тех пор, как ее нет, мне что-то скучновато. Частенько тоскую по ее болезненным приступам.
— Надо пожаловаться вашему психиатру, а не мне.
— Что вы! Моя язва — это вы!.. Вы флик, Уилер. Скверный флик, если придерживаться установленных правил, но всегда достигающий положительных результатов. Короче, возвращайтесь в нашу обитель. В муниципалитете все обговорено. Так что приходите утром в понедельник ко мне в бюро.
— Вернуться? Мне? Вам действительно следует обратиться к психиатру, шериф! Ведь вы не воображаете на самом деле, что я вернусь в эту затхлую, вонючую коробку… — Моя рука сильнее сжала трубку. — В понедельник, утром в девять часов, вас устраивает?
Милая светловолосая головка, наклонившаяся к пишущей машинке, — первое, что я увидел, явившись в бюро шерифа в понедельник в девять часов утра. Когда она подняла на меня пару ярко-голубых нежных глаз, у меня создалось впечатление, что я ее уже где-то видел.
— Аннабел Джексон, — радостно воскликнул я, — и пусть меня повесят!
— Благое пожелание, — приветливо проговорила девушка и продолжила: — Представьте себе, мне было так хорошо с шерифом. Именно было хорошо, теперь все пойдет насмарку.
— Ну что вы! Уилер… разве это имя вам ничего не обещает? А если я вам скажу, что вы по-прежнему прекрасны, Аннабел?!
Она чуть вздрогнула:
— И это в девять утра! Вы расшибете себе голову. Кроме шуток, вы напрасно теряете время в полиции, лейтенант! Вам надо писать рекламные объявления для теле…
— Вы меня огорчаете, дорогая, — заявил я. — Не отдаете себе отчета, что вот-вот можете потерять. Кстати, чем вы заняты сегодня вечером?..
— Если мне нечем будет заняться, то у вас совета не спрошу! Кстати, шериф хочет вас видеть.
— Должен ли я понять это так, что он уже приплелся в такую погоду и в такую рань?
— Он сидит в кабинете с половины девятого.
— Да, в этом закоулке много изменилось, и, если вам скажут, что изменилось к лучшему, — не верьте ни единому слову!
— Я никому не доверяю, особенно лейтенантам полиции.
Направившись к кабинету Лейверса, я постучал и вошел. Шериф сидел в кресле и как раз закуривал трубку.
— Доброе утро, Уилер, — сухо проронил он. — Садитесь.
— Благодарю за заботу, шеф, — поклонился я и взял стул.
— У меня для вас есть работа.
— Очень хорошо, шериф, я как раз умирал без работы. Понимаете, хорошо организованное убийство будет для меня весьма кстати в данный момент. А кто он, этот покойник? — осведомился я, с надеждой глядя на него.
— Никто, — проворчал он, усмехнувшись.
— Да? — удивился я и, немного подумав, возмущенно передернул плечами. — Тем хуже для вас. А в чем дело? Вооруженное ограбление? Наркотики? Рэкет? Зверское изнасилование вашей способной секретарши?
Наконец шериф закурил трубку, взял у себя на столе какой-то конверт и кинул его в мою сторону.
— Читайте!
Письмо было адресовано шерифу Лейверсу. Роскошный конверт из толстой бумаги, от которого возбуждающе пахло дорогими духами.
— Если кто-нибудь хочет заставить вас петь, шериф, или угрожает кастрацией, не расстраивайтесь. Уилер тут как раз для того, чтобы защитить вас от убийцы-дистрофика.
— Читайте! — проворчал Лейверс. — И перестаньте молоть чепуху! В конце концов, мы не в театре, а вы не артист-комедиант.
Я принял огорченный вид — такой, какой напускаю на себя, когда получаю отказ от пышнотелых блондинок. Потом вскрыл конверт и внимательно рассмотрел карточку. На ней золотыми буквами было напечатано:
«Директриса и ученицы института Баннистер, женского колледжа, приглашают мистера… на закрытый праздник, который состоится 24 октября в девятнадцать часов тридцать минут. В программе вечера: беседа с начальником полиции шерифом Лейверсом и выступление великого иллюзиониста Мефисто…»
Я перечитал еще раз, ничего не понимая, и вопросительно уставился на шерифа:
— Вас волнует Мефисто? Мошенник?
— Вполне возможно. Ничего о нем не знаю, и мне наплевать на это.
— Тогда мисс Баннистер? А-а-а… понял! Она торгует белым товаром? Этот так называемый колледж для молодых девочек прикрывает всякие мошенничества! Там есть блондинки? Сколько девушек исчезло с момента открытия колледжа?
— Насколько мне известно, ни одной. Уилер, вы не возражаете, если я все-таки скажу несколько слов?
— Не стесняйтесь, шеф, выкладывайте! Чего уж там!
Лейверс глубоко вздохнул. Вены на его лбу вздулись.
— Заткнитесь! — гавкнул он.
— Хорошо, шеф.
В течение нескольких секунд он яростно затягивался трубкой.
— Вероятно, вы не заметили, — наконец успокоился Лейверс, — но двадцать четвертое октября — сегодня. Колледж мисс Баннистер — самая шикарная школа во всем штате. Суперсливки общества посылают туда своих дочерей для завершения образования…
— … в области секса! — докончил я за него.
— Довольно шуточек, Уилер! Для… совершенствования их поведения, изучения трюков, которые позволили бы им сверкать в обществе. Там учится дочь мэра, а также дочери нескольких сенаторов и других выдающихся граждан. Молись, чтобы тебя не выгнали с работы, если отказываешься от приглашения в такое место. Я позволил уговорить себя провести там беседу, но потом мне пришла в голову одна мысль. У меня есть возможность избежать этого.
— Что за возможность? — удивился я. Не часто у шерифа в голове появляются мысли.
— Это вы!
— Я?!
— Вы, и никто другой! Скажем, так: днем неожиданно я подхвачу сильный ларингит, так что не сумею даже выругаться, не говоря о том, чтобы проводить беседу. Но к счастью, смогу послать кого-то вместо себя. Этот человек прекрасно заменит меня. И вот вы-то подходите для этого больше всего.
— Вы с ума сошли! — ужаснулся я. — Меня могут посадить за совращение несовершеннолетней!.
— Уилер, я вас не узнаю! — воодушевился он. — Вы порядочный пройдоха. С вашим знанием женщин… — Он воздел руки.
— Женщин — согласен, но не сопливок! — возмутился я.
— Вам придется потрепаться не больше получаса. И потом, я уверен, великий Мефисто приведет вас в восторг.
— Вы слишком любезны, шериф. Только опасаюсь, что после беседы мне понадобится хороший, дорогой адвокат.
— Итак, решено, сегодня вечером вы представитесь мисс Баннистер, передадите ей мои извинения и скажете, что я просил вас провести беседу вместо меня. Ровно в семь тридцать… — Лейверс с насмешкой посмотрел на меня и ухмыльнулся. — Что это с вами, Уилер? Почему это вы так побледнели?
— Я уже вижу их, — с отчаянием проговорил я, — пятьсот прелестных малюток с рогатками, спрятанными в карманчиках передников.
Лейверс покачал головой:
— Ничего-то вы не понимаете, Уилер. Институт Баннистер — не для широкой публики. Там всего не более пятидесяти учениц. И разве я вам не сказал, что это колледж для шлифовки поведения будущих наследниц и профессорских жен? В колледже десять профессоров: шесть женщин и четверо мужчин. Самой младшей из учениц восемнадцать лет, а старшей — двадцать один.
— А-а-а! — облегченно вздохнул я, помолчал и уже многозначительно протянул: — А-а-а!
— Наконец-то до вас дошло! — саркастически произнес шериф и откинулся на спинку кресла. — Я считаю, что посылаю вас в обычную обстановку, а кто станет возражать — тот лжец. Закрытый колледж, украшенный пятьюдесятью, вероятно, очень соблазнительными особами. В нем только четверо мужчин, так что это место, — сладко улыбнулся он, — как я полагаю, покажется вам настоящим раем.
