— Согласен. Но я плохо представляю себя в роли оратора на тему нравственности в современном обществе. Правда, могу прочитать лекцию о сохранении невинности в капиталистическом обществе.
— Завтра вы расскажете мне, как все прошло! — промурлыкал шеф. — А теперь убирайтесь! У меня и без вас полно работы!
Хорошо зная Лейверса, я быстренько улетучился из его кабинета.
Остаток дня заняли два дела: попытка составить хоть какие-то тезисы для вечерней беседы и наблюдения за Аннабел Джексон, печатающей какие-то документы. В конце концов секретарша пригрозила ударить меня машинкой, если не перестану пялиться на нее.
Около семи вечера я вышел из дому, одетый в смокинг со всеми аксессуарами, и скользнул за руль «ягуара», направив машину к колледжу для девиц мисс Баннистер. Проехав по аллее, показавшейся мне длиной в милю, свернул на первом повороте и оказался возле колледжа.
Стены здания были начисто лишены ползучих растений. Строение походило на колледж так же, как я — на школьника. Огромное сверкающее здание — два этажа, плоская крыша, сплошное стекло.
Поставив «ягуар» между «феррари» и «мерседесом», я прошел пятьдесят метров, отделявших меня от главного входа, поднялся по шести ступенькам на площадку и обнаружил открытую дверь и еще кое-кого, кто поджидал меня.
Она была блондинкой, ее ясные голубые глаза смотрели на меня. Девушка не была накрашена, потому что не нуждалась в этом. Большая буква «В» вышита белым на нагрудном кармане ее куртки, надетой на ослепительно белую блузку. Серая безукоризненная юбка, нейлоновые чулки и классические туфли дополняли ее туалет.
— Мисс Томплинсон, — представилась она, тепло улыбаясь, и я уловил легкий британский акцент. — Занимаюсь с воспитанницами спортом. Добро пожаловать в Баннистер, господин шериф. Должна признаться, что ожидала увидеть более пожилого человека, чем вы.
— Ах да… меня совсем недавно повысили в чине.
— Примите мои поздравления.
— Хочу сказать, что заслужил бы их, если бы действительно был шерифом, но я всего лишь лейтенант Уилер.
Температура ее приветливости снизилась на полтора градуса.
— О, но мы полагали, что…
— Я его замещаю. Шериф просил передать глубокие извинения, но он страдает острым ларингитом и не в состоянии…
— Я очень огорчена. Вам нужно познакомиться с мисс Баннистер. Она ждет вас в библиотеке. Мисс Баннистер полагала, что шериф… что вы захотите немного выпить, перед тем как…
— Что-нибудь выпить?..
Я уже было оживился, еще бы — такая приятная перспектива, но вовремя спохватился. Вероятно, питье мисс Баннистер означало чай.
— С удовольствием, — произнес я в замешательстве.
— Отлично! Если вы не возражаете, я укажу вам дорогу.
— Вы англичанка? — осведомился я.
Она повернула ко мне радостное лицо:
— Как это вы догадались?
— В моем родословном древе одна четверть кокни и одна шестая гориллы.
— Невероятно! — восхитилась мисс Томплинсон моим юмором и направилась к библиотеке.
Мне удалось догнать ее, когда она остановилась перед какой-то дверью. Постучав, открыла ее и, не дожидаясь ответа, вошла в комнату. Я следовал за ней, стараясь отдышаться. Прежде всего я увидел стол, на нем поднос, на подносе стаканы, ведерко со льдом и… бутылку скотча! Очень мило.
— Патронесса, — промолвила мисс Томплинсон, — к сожалению, шериф не смог явиться ввиду болезни, и он послал вместо себя лейтенанта Уилера. Должна сказать, что нахожу эту замену весьма спортивной. Это доказывает, что даже флики не лишены чувства коллективизма.
Мой взгляд оторвался от бутылки скотча и перешел на мисс Баннистер. На вид около тридцати пяти, коротко подстриженные волосы. Она чем-то походила на Аву Гарднер. Мисс Баннистер была одета в платье для коктейлей огненного цвета со скромным декольте.
Я приблизился к ней и поклонился.
— Добро пожаловать в наш колледж, лейтенант, — вымолвила она грудным голосом. — Очень огорчена, что шериф болен.
— Я тоже был огорчен, но теперь начинаю думать иначе.
— Вы свободны, мисс Томплинсон, благодарю вас.
Та показала свое недовольство:
— А?.. А, хорошо. Тем хуже. Я, правда, надеялась… — На ее губах появилась ядовитая улыбка. — Думала узнать новости о взломщиках, наводчиках и убийцах. Разве не о них вы собирались рассказать, лейтенант?
Я изобразил на лице полное недоумение:
— Я крайне мало знаю об этом. После смерти Аль Капоне не слишком в курсе дела.
— Ах, — расстроилась мисс Томплинсон, — а я так мечтала… Я много прочитала об этом в одном журнале. Но мне пора. До скорого свидания, лейтенант.
Она вышла из комнаты спортивным шагом, притворив за собой дверь. Мисс Баннистер с улыбкой взглянула на меня:
— Успокойтесь, лейтенант, вы не жертва галлюцинации. Я сама частенько спрашиваю себя, все ли с ней в порядке, но она великолепный преподаватель физкультуры.
— Безусловно. Я так и вижу ее играющей в регби.
— Что-нибудь выпьете, лейтенант? — предложила патронесса, подойдя к подносу.
Я не дал себя долго уговаривать:
— С удовольствием, но без воды.
Мисс Баннистер плеснула виски в два стакана и в оба без воды. Один из них протянула мне:
— Сожалею, что шериф не смог приехать сам, и пью за успех вашего выступления. Во всяком случае, уверена, что наши мисс будут приятно удивлены.
— Благодарю. — Я сделал глоток. — Сколько времени вы отводите мне для моей речи?
— Полчаса вас устроит? И будет лучше, если я сообщу вам некоторые сведения. Вероятно, вам уже известно, что наш колледж весьма привилегированный. Каждая прибывшая к нам молодая девушка уже получила школьное образование. А здесь ее обучают вещам, которые она обязана знать не только как женщина и жена, но и как дама общества… В частности, как нужно одеваться, пользоваться косметикой, вести себя в обществе, беседовать об искусстве, спорте и тому подобное. И конечно, иностранные языки… Но наше преподавание ни в коем случае не основывается на незыблемых основах и дисциплинах.
Я допил свой скотч и уставился на пустой стакан.
— Если вы желаете еще, то налейте себе сами. Всегда наливаю либо слишком много, либо слишком мало.
Я поблагодарил ее и воспользовался разрешением.
— Хотелось бы мне знать, говорили ли вам, что вы очень похожи на…
— Директрису пансионата? — В ее глазах появилось ироническое выражение. — Нет, благодарение Богу. Мне этого никогда не говорили.
Я так и думал.
— Необходимо, чтобы я объяснила вам все относительно этого вечера, — спокойно продолжала патронесса. — Я организую такие собрания один раз в месяц, и мне кажется, они весьма полезны для молодых девушек. Всегда стараюсь заострить их внимание на каком-нибудь аспекте цивильной жизни, например сегодня на теме вашего выступления. И чтобы позолотить пилюлю, после лекции остаток вечера занимает какой-нибудь аттракцион. Сегодня у нас приглашен фокусник.
— Замечательная идея!
Она чуть улыбнулась:
— Счастлива слышать. Вот такова программа. Я представлю вас, и вы начнете беседу. Когда закончите, дам им десять минут для вопросов. Потом мы сядем в зале, и Мефисто начнет свое выступление. И я очень надеюсь, что вы останетесь поужинать с нами.
— Спасибо.
Я с вожделением смотрел на бутылку скотча.
— Полагаю, что мне захочется пить во время беседы.
— Мисс Томплинсон умеет совершенно изумительно варить какао, — серьезно заявила она. — Уверена, что вы его одобрите.
— Умираю от нетерпения.
— Есть еще одна вещь, относительно которой я должна вас предупредить.
— Предупредить?
— Да, в отношении вопросов. Все наши ученицы чересчур развиты и — почему бы не сказать этого? — софистки. Прошу вас не удивляться никаким вопросам и видеть в них лишь желание просветить себя.
— Как вы думаете, какого рода вопросы могут задать ваши ученицы?
— Не имею ни малейшего понятия. Да, кстати, не рассказывайте им о безнаказанных убийствах.
— Может быть, стоит надеть пуленепробиваемый жилет? — заметил я и, воспользовавшись моментом, налил себе третью порцию скотча.
— …Как вы могли констатировать, — завершил я беседу, — работа полицейского заключается в терпении, настойчивости и довольно скучных обязанностях. Конспирация и гениальная дедукция не играют никакой роли.
Я упал на стул, смытый шквалом аплодисментов.
Рядом со мной встала мисс Баннистер.
— Думаю, что выражу общее мнение, поблагодарив лейтенанта Уилера за интересный рассказ о методах работы полиции. Я знаю, что ему доставит удовольствие ответить на все вопросы, которые вы ему зададите.
Она снова села. А я в это время с мрачным видом разглядывал аудиторию. Персонал, состоящий из шести женщин и четверых мужчин, занимал первый ряд. За ними располагались ученицы. Мисс Томплинсон оказалась единственной одетой в форму школы.
