– По пятьсот каждый. Остальные должны быть выплачены через две недели после выполнения работы через моего знакомого в Ливерпуле.
Роган покачал головой.
– Для них этого мало, Колам. Они – профессионалы. Когда они идут на задание за деньги, то ожидают получить аванс в размере половины суммы и остальную половину после выполнения задания. Сразу же как они согласились на такой незначительный аванс, ты должен был почувствовать, что имеешь дело с крысами.
– И каким же образом я мог об этом узнать? – сердито спросил Колам О'Мор. – Мне никогда не приходилось иметь дело с такими подонками!
– Для беспокойства, думаю, нет оснований. – Роган поднял руку и холодно улыбнулся. – Эта штука начинает интриговать меня.
– Видит Бог, меня тоже!
Старик наклонился к столу, выдвинул ящик и вынул оттуда тяжелый автоматический кольт, того образца, которым американские офицеры пользовались во время войны, и бросил его через стол.
Роган ловко его поймал, вынул магазин, проверил, потом воткнул его обратно в рукоятку кольта.
– Давно не брал в руки такую штуку.
– Даю тебе не для того, чтобы остались трупы после завершения операции, но он может пригодиться, – сказал старик. – Как думаешь, когда они проявят себя?
– После окончания дела, на ферме, не раньше. Если же попробуют сунуться до, то заварят такую кашу, что не расхлебаешь. Не думаю, что Морган глуп до такой уж степени.
Колам выругался и ударил рукой по больной ноге.
– А я, беспомощный калека, буду торчать здесь, и ты останешься один.
– Ты забываешь о Ханне. На нее-то я могу положиться в любом случае. – Роган поднялся на ноги. – Не волнуйся. Колам. Силы прибавляются, когда знаешь, что из себя представляют твои враги.
Ханна вышла из кухни, затягивая пояс на своем плаще.
– Ты готов?
– Как всегда. – Роган несильно ткнул старика в плечо. – Каждый сапожник должен знать свое ремесло. Колам. А это дело по моему профилю. К тому же у меня к этому талант.
Он вышел во двор. Лил сильный дождь, и он бегом припустился к машине, нырнул в нее и включил радио. Было время очередной получасовки, когда начинают передавать сводку новостей. Он стал слушать их, а Ханна, открыв другую дверцу, села за руль.
Сообщали о политическом кризисе на Дальнем Востоке, опять объявили забастовку рабочие автомобильных заводов, а у оппозиции возникли серьезные разногласия с правительством по вопросам политики в отношении иммиграции. В конце кратко сообщили о том, что из тюрьмы бежал Роган, что тщательно прочесываются торфяники и что главный полицмейстер уверен в его скорой поимке.
Роган выключил приемник, повернулся к девушке, едва заметно улыбаясь.
– Пока что все нормально. Возвращаемся на ферму.
Она включила скорость и по разбитой колее поехала в сторону основной дороги.
– Еще раз объясняю порядок проведения операции, – объявил Роган.
Все склонились над столом, где лежала развернутая перед ним карта, и тесно сгрудились. Флетчер в порыве рвения чуть не опрокинул керосиновую лампу.
– Педди выезжает первым в грузовике для скота и паркует его возле карьеров по добыче гравия, по эту сторону Кендала. Мы выезжаем через пять минут в фургоне «моррис», за рулем Ханна, остальные – в салоне с бутафорскими мешками. По дороге забираем Педди. – Он взглянул на Моргана. – Как я уже говорил, вы и Флетчер наденете форму.
– Почетное задание, – с насмешкой произнес Морган.
– Непочетных заданий нет. Мы приезжаем в Ригг не ранее чем за пять минут до прибытия бронированного фургона. Я и Педди входим в здание станции, чтобы нейтрализовать станционного смотрителя. Ханна подает фургон задним ходом к разгрузочной площадке. Вы заносите эти мешки внутрь и складываете их. Затем Ханна уезжает и ждет возле карьеров гравия.
Девушка спокойно кивнула, а Роган продолжал:
– Педди надевает форму станционного смотрителя и начинает подметать платформу. Мы дожидаемся прибытия бронированного фургона.
– Они не вылезают из машины, пока он не скажет им, что поезд приближается, – заметил Морган. – Остается очень мало времени.
– Нам придется шевелиться поживее, только и всего. Едва они втащат пару мешков с погрузочной площадки в багажное отделение, вы сильными ударами сбиваете их с ног, – ведь мы не в бирюльки играем.
– Что потом?
– Вы и Флетчер надеваете их фуражки. Эту часть формы нам не удалось достать.
– А что, если они не подойдут по размеру?
– Сделайте так, чтобы подошли. Наденьте их набекрень – словом, как угодно. Потом открываете дверь на перрон и выносите мешки-манекены.
– Сколько?
– Кто его знает? Мы заберем у них шесть. Если у них окажется мешков больше, значит, некоторое количество денег останется у них. Такой мешок с купюрами может весить до пятидесяти килограммов. Мы не можем терять ни секунды!
– Что будет на платформе?
– Решите по обстановке. По утверждению Колама, команды на поезде меняются так же часто, как и в фургонах, поэтому вопросов у них к вам не возникнет. У вас будет квитанция о сдаче груза. Дайте его подписать, отмочите какую-нибудь хохму, – и привет.
– А как со станционным смотрителем? Откуда мы знаем, как они отнесутся к Педди, который займет его место?
– Здесь проблем не будет. В Ригге нет постоянного станционного смотрителя. Они присылают из Кендала любого, кто окажется под рукой.
Наступило непродолжительное молчание, Флетчер взглянул на Моргана.
– Что скажешь?
– Пожалуй, неплохо задумано. – Потом повернулся к Рогану. – А как поступим с почтовыми мешками? Их не так-то легко найти, особенно в таком месте, как наш район.
– Мне казалось, что вы что-нибудь подскажете.
– Я знаю одного малого в Манчестере. Он поднаторел в таких делах.
– Прекрасно! – отозвался Роган. – Вы с Флетчером можете махнуть туда на моей машине завтра утром. Заодно подберете себе форму в одном из военных магазинов.
– Идет, – согласился Морган. – Мне будет приятно опять взглянуть на большой город.
– Но не болтаться там понапрасну, – предупредил Роган. – Буду ждать вашего возвращения до наступления темноты. – А вы несколько повремените с этим, – обратился он к Флетчеру, который у буфета наливал себе виски в высокий стакан. – В пятницу у вас должна быть светлая голова.
– Занимайтесь своим делом, приятель. А я займусь своим, – огрызнулся Флетчер и направился в проход.
Морган прикурил сигарету и щелчком метнул спичку в огонь камина.
– Только одно занимает меня – что будет, когда мы возвратимся сюда?
– Затаимся до субботы, потом разъедемся в разные стороны.
– А когда будем делить пирог?
– Мы не будем этого делать. Вы получите, что вам положено, через агента О'Мора в Ливерпуле через две недели, как условились.
– Почему не здесь и не в такой знаменательный день?
– Вы разочаровываете меня, Морган. Я думал, вы умный человек. – Роган покачал головой. – Поступим, как договорились.
– Вам-то хорошо, – продолжал гнуть свое Морган. – Вы обдумали свой отходной путь. А как нам с Флетчером быть? На дорогах в тот день будет легавых больше, чем странников, и не успеешь моргнуть, как тебя сцапают.
– Тогда на неделю или на две ложитесь на дно, а потом, когда шум уляжется, уходите.
– Может быть, в ваших словах что-то и есть. – Морган зевнул. – Думаю немного пройтись перед сном.
– Сделайте одолжение!
После его ухода Педди Костелло нервно рассмеялся, сжал вместе ладони.
– Храни нас Господь, но сегодня большой день, мистер Роган, и я опять почувствовал себя молодым. Сейчас загляну на кухню, посмотрю, какой ущерб Флетчер нанес моей бутылке.
Он вышел следом за Морганом, и Ханна встала с кресла, где все это время просидела молча.
– Относительно Моргана... Не думаете ли вы, что он пошел звонить Поупу?
– Это я и собираюсь выяснить. Вы оставайтесь здесь на карауле, а я скоро вернусь. – Он юркнул в прихожую, взял с вешалки длинный клеенчатый плащ и отворил дверь.
Дождь барабанил по крыше, стучал по булыжнику двора, вода серебрилась в широком луче желтоватого света, струившегося из окна гостиной. Она стояла у окна, наблюдая за ним, удивительно спокойная, с лицом очень серьезным, и по какой-то необъяснимой причине в нем шевельнулось чувство огромной нежности: ему захотелось дотянуться до нее, ласково погладить по лицу, сказать, что она дорога ему. Но времени на это не было, и, может быть, не будет никогда.
Он торопливо пошел в темноте по тропинке, стараясь наступать на траву, прошагал с полмили, пока не достиг главной дороги. Моргана он увидел сразу же, тот стоял в освещенной телефонной будке, примерно в ста ярдах от перекрестка. Роган двинулся к будке, стараясь оставаться в тени, и остановился под прикрытием кустарника не дальше чем в десяти ярдах от говорившего.
Морган закончил разговор и повесил трубку. Открыл дверь, посмотрел на проливной дождь, не выходя закурил сигарету.
