Ментов было много, человек двадцать. И патрульно-постовая служба здесь, и отделение ОМОНа – одни в фуражках, другие в беретах, но все с автоматами. Впереди офицеры, у этих только пистолеты. Надвигались они со стороны рынка. Шли широким шагом, явно торопились не спеша, но варшавская братва все-таки успела разъехаться. Зато знаменские и княжевские остались – гордость не позволяла убегать. Та самая гордость, которая вела пацанов на стволы пистолетов.
Но от холодного оружия пришлось избавиться, оно со звоном полетело за спины. Спартак и Дрын переглянулись, кивнули друг другу и смешались с толпой. Выяснять отношения с ментами они не собирались, поэтому нечего было выпячивать себя.
Ментов много, серьезное оружие у них, но все-таки они растерялись перед огромной толпой, что должна была, но не расходилась. Хотя и агрессии не проявляла, не провоцировала.
– Кто здесь старший? – громко выкрикнул офицер с погонами подполковника.
В ответ он услышал гробовую тишину. Нет старших, значит, и говорить не с кем. А взывать ко всей толпе – глупое дело и не благодарное.
– Даем вам десять минут, чтобы никого здесь не было!
Менты явно растеряны, но лучше их не злить. Им сейчас нужна хотя бы видимость победы, чтобы оправдаться перед собой и начальством. И Спартак понимал, что не стоит идти на обострение. Поэтому он дал команду, и его бойцы организованной толпой направились в сторону высотных домов, что рядами возвышались за огромным пустырем. За ними потянулись и княжевские. Это не бегство и даже не отступление. Цель достигнута, и пора возвращаться на исходные позиции. Менты остались на месте. У них свой праздник. Пусть пишут в рапортах, что беспорядки предотвращены и зачинщики разбежались.
1Спартак не вкладывал в удар всю свою силу. Он вроде бы нехотя выбросил вперед тяжелую руку и с ленцой двинул противника кулаком в живот. Но этого вполне хватило, чтобы Артур сложился пополам. Это потому, что больно ему. Но вот он опустился на колени. Это уже потому, что страшно.
– Знаешь, Артур, со мной в армии Вардан служил, тоже армянин. Классный пацан, таких еще поискать. Я не нацист, мне все равно, кто ты, русский или армянин. Русская ты сволочь или армянская. А ты сволочь, Артур… Ладно, Носорогу меня сдал, а ментам зачем вложил?
– Я… Я заберу заявление! – жалко пролепетал бедолага.
– Конечно, заберешь. Ты же не хочешь стать инвалидом?
– Нет, не хочу…
– Да, и еще. Натура у меня такая дурацкая: если сказал слово, то ужом должен вывернуться, но сдержать его. А я тебе слово дал, что ты без трусов останешься, если рыпнешься на меня. А ты рыпнулся… Теперь твои ларьки становятся моими.
– Э-э…
– Товар можешь забрать, за товар базара не было, а ларьки под меня отходят. Они теперь на меня работать будут. Вопросы?
– Но так нельзя!
– Это не вопрос, это сопли. Высморкайся себе в рот и давай отсюда. Два часа времени у тебя на то, чтобы забрать заявление. Если нет, пеняй на себя: до конца жизни будешь работать на аптеку. Я слов на ветер не бросаю. Ты меня понял?
Все понял Артур или нет, но из недостроенного кафе он выходил на полусогнутых. Армянин уже в курсе, что Спартак смог прогнать московскую братву, он знает, что шутки с ним плохи. Силы за ним нет, поэтому его бизнес на репчинском рынке заканчивается.
Зато Спартак теперь может закончить свое дело. Теперь он будет достраивать собственное кафе. И рынок будет строить – во всех смыслах этого слова.
Он вышел на площадку перед кафе и увидел Мартына. Тот стоял у ларька, у открытой двери, через которую разговаривал с Юлей. Весело ему, улыбка до ушей. Рядом с ним Бабай, рыжеволосый громила Тапыч, такой же здоровенный Марал. В руке у Мартына спортивная сумка, похоже, полная…
Не хотел Спартак собирать дань с торгашей. Не потому, что собирался лепить благородного Робин Гуда. Нет, он прекрасно понимал, что без денег ему с пацанами на рынке не удержаться. Рано или поздно появятся крепкие ребята с пушками, устроят бойню, вырежут всех знаменских, поставят на рынок своих бойцов. На силу можно ответить только силой, других вариантов не дано. А для того чтобы обзавестись стволами, нужны финансы.
Но беда в том, что рынок оживал с трудом. Распугали людей бесконечные разборки, боятся они сюда ходить. Хорошо, что последние стычки происходили на пустыре, погромов на самой барахолке не было, поэтому свободных мест в торговых рядах уже не так много, меньше половины. Да и торговля идет достаточно бойко. Но все-таки Спартак хотел немного обождать, чтобы торгаши успели обрасти жирком. И еще он боялся распугать их поборами. Но Мартын умел убеждать. Он привел столько «за», что Спартак вынужден был уступить. К тому же Мартын сам вызвался собрать дань.
Спартак не должен был оставаться в стороне, но только Мартын двинул свою «шляпу» по кругу, как появился Артур. С ним тоже требовалось провести работу, и Спартак лично взялся за это. Так что Мартын собрал дань без него. Времени у него на это ушло совсем ничего. И коробочка его, похоже, полным-полна. Даже на Юлю время осталось. И ему весело, и ей приятно…
Спартак нахмурился. Умом он понимал, что Юля не могла изменить ему с Мартыном. Во всяком случае, после того, как он поставил ей жесткое условие. Но в душе раздраженно зазвенела ревнивая струнка.
Он не стал звать Мартына, дождался, когда тот сам заметит его, и, встретившись с ним взглядом, поманил к себе движением головы. Тот кочевряжиться не стал, хоть и с чувством достоинства, но все-таки поспешно подошел к нему. Улыбка с лица не сползла, напротив, стала еще ярче.
– Тут такой навар, что мама не горюй! – торжествовал он. – Пол-лимона «дровами» взяли!.. И никто ничего! Отдают как миленькие!.. Хазар их приучил. Чувствуется его школа…
– Что, и никто в контры не встает?
– Да нет, никто… Ну, есть такие, у кого сегодня нет ничего; завтра, говорят, отдадут… Да ты не думай, я понимаю, что это хитрозадые дурку включают. Но у меня все записано… Я тут каждого на прицел возьму, узнаю, кто сколько заколачивает, на процент их поставим…
– Не жалко людей?
– А нас кто жалел, когда Носорог тут быковал? Пусть охрану отрабатывают…
– Пусть отрабатывают… С Юльки, надеюсь, ничего не снял?
– Я что, совсем дикий?!
– А ее саму снять не собираешься? – в шутку, но не очень весело спросил Спартак.
– А что, можно? – хитро сощурился Мартын.
– Нет.
– Жалко.
– Жалко у пчелки. А у евнухов жала нет. Евнухом хочешь стать?
– Да ты что, брат, думаешь, я к ней клеюсь? Просто нормальная девчонка, поговорить с ней интересно. Ты мой друг, значит, и она моя подруга. Что не так?
– Все так… Значит, пол-лимона, говоришь, взял?
– Ну, почти.
– А в баксах это сколько?
– Ну, почти две с половиной…
– На стволы хватит?
– Ну, на что-то хватит…
– Давай езжай в свой Саратов, сколько сможешь стволов взять, столько и возьми…
– Ну, это договориться надо…
– А в чем проблема?
– Проблема есть, но мы ее решим. Будут стволы, отвечаю…
Спартак всерьез подозревал, что Мартын метил на его место, пацанов хотел под себя подбить, рынок с ними взять, чтобы центровым здесь заделаться. Да и с Юлей замутить не прочь. Но, похоже, пацан угомонился, понял, что не сдвинуть ему Спартака. Правда, в центре находиться по-прежнему хочет, пусть и в чужой тени. Поэтому и старается быть полезным. И это нужно только приветствовать. Хотя и держать ухо востро. Там, где большие деньги, доверять никому нельзя.
– Кого с собой возьмешь? – спросил Спартак.
– Бабая, Тапыча, Марала… Еще бы Джека взять, Хряка, Никодима…
Спартак глянул на него с ироничной усмешкой. Губа у Мартына не дура. Самых боевых пацанов себе выбрал. Мало того, еще Бабая хочет под себя подмять. А тот сам в какой-то степени авторитет. Если Мартын его себе подчинит, тогда и сам над Гобоем с Угрюмом хоть на чуток, но приподнимется.
– А Бабай согласен с тобой ехать?
– Бабай!
Мартын посмотрел на него, как дрессировщик на собаку, требуя от нее встать к ноге.
– Да я бы поехал, – послушно кивнул Бабай.
– Ну, давай, – махнул рукой Спартак. – Тогда Мартына будешь слушать, как меня самого.
– Ну, если надо…
Если парень не стремится быть правой или хотя бы левой его рукой, то пусть будет рядовым бойцом. Каждый сам выбирает свою судьбу. А лучше пусть будет старшим бойцом. Если Бабай не тянет на сержанта, то ефрейтором быть обязан.
– Поедешь, – кивнул Спартак. – На вокзал Мартына проводишь и его пацанов тоже. Узнаешь, как и куда ехать. А потом сюда вернешься. Пока Мартын договариваться будет, мы еще бабок соберем. Ты их отвезешь…
– Это правильно, – улыбнулся Мартын. – За один день мы не договоримся. Пока то да се… Думаю, еще штук десять собрать успеете…
– Хотелось бы.
– Это, нам бы приодеться чуть-чуть…
Мартын провел всеми десятью пальцами по своей дрянной куртке, пяткой правой ноги коснулся левой штанины. Вид у него действительно неважный. Да и у остальных пацанов тоже.
