— Но вам придется давать на них ответы.
Эта фраза в лучшем случае могла означать неудачную шутку, в худшем — беспримерную наглость.
Нерешительность исчезла. Амритсингх уже приготовился снять трубку, чтобы позвонить в секьюрити, — как вдруг увидел направленный на него ствол пистолета с глушителем. Движение, каким гость вытащил оружие из-под полы пиджака, было неуловимым и мгновенным.
Начальник отдела попытался справиться с сухостью во рту. Спросил, облизав губы:
— Что это значит, господин Бхопаи?
— Это значит, что вам придется давать ответы.
Ствол пистолета не дрожал, рука у посетителя была твердой. Никакого колебания не было и в холодных, смотрящих на него в упор глазах.
Амритсингх не был трусом и не боялся смерти. Но первое, о чем он подумал, — он не один. У него семья, жена и четверо детей, три дочери и самый младший, Риши. Единственный сын, его надежда и гордость. Если этот сумасшедший сейчас выстрелит — что будет с ними?
Пытаясь выиграть время, переспросил:
— Чего вы от меня хотите?
— Только одного: ответов. — Гость положил пистолет на колени. — Вы готовы отвечать?
Амритсингх пытался взять себя в руки:
— Да. Задавайте вопросы.
— Где экспертное заключение?
Амритсингх покосился в сторону папки и тут же выругал себя — кажется, гость успел заметить этот взгляд.
Улыбнувшись, гость посмотрел на папку:
— Это оно?
— Да.
— Вы уже его подписали?
— Еще нет.
— Когда собираетесь подписать?
Амритсингх промолчал.
— Разрешите… — Взяв протянутую папку, Бхопаи небрежно пролистал томик одной рукой. Кивнул, задержав взгляд на последней странице: — Еще не подписано.
Пока Амритсингх пытался сообразить, что нужно от него Бхопаи, тот, открыв кейс, достал из него примерно такую же папку. Положил перед хозяином кабинета:
— Просмотрите. — Увидев, что тот колеблется, чуть приподнял пистолет. — Просмотрите же, господин Амритсингх. Вас просят.
Придвинув к себе папку, перелистав несколько страниц и поневоле углубившись в изучение томика, Амритсингх понял: документ составлен профессионально. Папка, которую ему дал Бхопаи, мало чем отличается от экспертного заключения, на создание которого у него и его помощников ушел без малого месяц.
Другим было лишь итоговое резюме, изложенное на последних страницах. Оно, в отличие от первого, где сделка одобрялась, призывало Министерство торговли Индии решительно отказаться от заключения торгового соглашения с Россией. Доводы: оружие, предлагаемое российской стороной, является некачественным и устаревшим.
Назвать эти доводы Амритсингх мог только одним словом: провокация. Ложь, причем ложь, умело замаскированная, точно рассчитанная, злостная, направленная на то, чтобы навсегда похоронить выгодную и России, и Индии сделку.
Некоторое время начальник отдела сидел, собираясь с мыслями. Он пытался понять, как людям, участвовавшим в составлении документа, удалось узнать абсолютно секретные факты, имена и цифры, повторить стиль и манеру изложения, больше того — подобрать тот же самый шрифт и ту же самую бумагу.
Закрыв папку, посмотрел на гостя:
— Я ознакомился с этим, господин Бхопаи. Что дальше?
— Дальше — вы должны подписать это заключение. Только и всего.
Подумал: он никогда не унизится до такой подлости. Никогда. Все что угодно, но предателем своей страны он не станет.
Еще раз облизав пересохшие губы, посмотрел на гостя в упор:
— Я категорически отказываюсь это подписывать.
— Не торопитесь, господин Амритсингх. Мне кажется, в конце концов вы это подпишете.
— Никогда. Можете в меня стрелять.
— Ценю ваш героизм.
Пауза, во время которой гость, улыбаясь, смотрел на хозяина кабинета, показалась тому бесконечной. Тронув пистолет, Бхопаи добавил:
— Но подумайте — нужен ли этот героизм? Что изменится от того, что под этим документом будет поставлена ваша подпись? Да ничего.
Амритсингх молчал. Он знал, что уже принял решение. Он готов к смерти.
Отпустив рукоятку пистолета, Бхопаи спросил — так, будто продолжал начатую тему:
— Кстати: ваш сын Риши уже вернулся из школы?
Резко сжалось сердце, перед глазами поплыли круги. Сын… Они добрались до Риши…
— Мой сын Риши?
— Да, ваш сын Риши. Насколько я знаю, сейчас как раз время, когда ваша домработница должна привезти его из школы. Я бы на вашем месте позвонил домой. И узнал, все ли с ним в порядке.
Последних слов он не слышал… Поплыло: неужели это возможно, неужели с его Риши, маленьким, беззащитным Риши, может такое случиться…
Подняв глаза, посмотрел на гостя:
— Что вы сделали с моим сыном?
— Пока еще не знаю. Но думаю, вы поняли — все будет зависеть от вашего поведения.
Надо успокоиться. Надо прийти в себя. Он просто обязан взять себя в руки.
Протянул руку к селектору — и в ту же секунду загудел зуммер. Нажал кнопку: — Да?
Буднично прозвучавший в селекторе голос секретарши доложил:
— Господин Амритсингх, вам звонит ваша домработница Зарина.
— Спасибо. — Нажал вторую кнопку. — Да, Зарина?
— Господин Амритсингх… Риши не у вас?
Так и есть. Риши пропал.
— Нет. Как он может быть у меня?
— Господин Амритсингх… — Голос домработницы дрожал. — Господин Амритсингх, я не знаю, что случилось с Риши…
— Где он? Ты его видела?
— Нет, господин…
— Ты опоздала?
— Нет, господин Амритсингх… Я пришла вовремя… Я спрашивала всех, но его нет…
В трубке послышались рыдания. Прерываемый спазмами голос служанки произнес:
— В-все г-говорят, что только что видели его, но его нет… Я звонила д-домой — д-дома его тоже нет… К-куда он мог д-деться?
— Откуда ты звонишь?
— Из т-телефона-автомата… В-возле школы… Господин Амритсингх, куда он мог д-деться?..
— А остальные дети?
— Д-девочки дома, а Р-риши нет… М-может быть, позвонить в полицию?
Бросив взгляд на Бхопаи, он сказал:
— Никуда не звони. Возвращайся домой, я позвоню сам. Слышишь?
— Д-да, господин…
После звонка домработницы он некоторое время сидел, разглядывая стол. Посмотрел на Бхопаи:
— Хорошо, я подпишу это заключение.
— А то заключение, первое, дайте мне. — Поймав взгляд Амритсингха, тот кивнул: — Давайте, давайте. Оно может сбить вас с толку. — Спрятал папку в кейс. — Подписывайте.
— Что с моим сыном?
— Подписывайте.
Взяв ручку, Амритсингх открыл последнюю страницу папки. Поставив подпись, повторил:
— Что с моим сыном?
— Как только я выйду из этого здания и сяду в машину, ваш сын будет стоять на пороге вашего дома. Но учтите, только одной вашей подписи под этим заключением мало.
— Мало?
— Конечно. Вы должны твердо и последовательно отстаивать и защищать позицию, изложенную в этом заключении.
— Защищать позицию… — Он произнес это машинально.
— Безусловно. Иначе ваша подпись ничего не будет стоить. А чтобы это у вас получалось лучше, посмотрите. — Бхопаи положил перед ним пачку фотографий.
— Что это?
— Посмотрите.
При виде первой же фотографии, лежавшей сверху, Амритсингх похолодел. На ней были изображены он и Лейла.
Мельком просмотрел остальные снимки — находясь в самых интимных позах, они с Лейлой занимались любовью.
Лейла, девушка, с которой он тайком встречался уже больше года, была поздним и, без сомнения, самым сильным его увлечением. В последнее время они встречались не реже одного раза в неделю, и чем дальше заходило дело, тем больше он влюблялся в эту удивительную девушку. Ради Лейлы он был готов на все. Он все чаще и чаще подумывал о разводе с женой. Единственное, что останавливало его от этого шага, — дети.
Перебирая снимки, он ломал голову, как же этим людям удалось снять все это. Они ухитрились установить скрытую камеру, но где?..
Он знал, что это не фотомонтаж. Всмотревшись, он наконец узнал место, где все происходило. Это была квартира, уютная и не известная никому квартира в Новом Дели, которую он тайком снимал для своих встреч с Лейлой.
Не выдержав, закрыл глаза. Эти фотографии ставят под удар все. Не только его семейную жизнь, но и его отношения с Лейлой. И, конечно, прежде всего они ставят под удар его карьеру.
Сложил пачку вместе, посмотрел на гостя. Встретив его взгляд, Бхопаи сказал:
— Фотографии можете оставить себе. — Встал, сунул пистолет за пояс. Застегнул пиджак, взял кейс. — Если будете вести себя благоразумно, о них никто больше не узнает. Можете быть уверены. И никогда ничего не случится с вашим сыном. Надеюсь, мы с вами обо всем договорились?
— Д-да… — выдавил Амритсингх. — Обо всем.
Седов должен был позвонить Гущину, как только окажется в аэропорту, и сейчас хотел побыстрей пройти таможенный контроль.
