– Если охраняют, то нет. А если не охраняют, то вполне возможно… Порываев и Чижов не охраняли. Спрашивается, почему?
– Вчера выходной был, а согласно трудовому законодательству трудящиеся нашей страны имеют право на ненормированный рабочий день. Неотъемлемое, я бы сказал, право. Так что выходной этих щеглов не отправдывает. Вернее, дятлов. Клювами прощелкали…
– С клювами разберемся… Вопрос второй: почему Скоробогатов на «Мерседесе», если у него «Порше Кайен» был…
– Одно другому не мешает. У меня, например, велосипед был, железный конь с педалями. Так я когда машину взял, коня оставил. Нет, нет да прокачусь с ветерком. Ну, втулку там смажу, в шинку дуну – это я про техобслуживание…
– Да, лишний конь в конюшне не помеха, – кивнул Степан.
– И лишний цветок на клумбе тоже… Лишний цветок, может, и был, только вряд ли с одной клумбы…
– Это ты о чем?
– Я думаю, техобслуживание было поводом для отлучки. Когда он машину со станции забрал? Ну, само позднее в девять вечера. А куда он потом поехал, если смерть наступила в промежутке между часом ночи и пятью утра? Вряд ли домой. А если домой, то не к себе… У него французский поцелуй, а у нас теперь французский вариант – шерше ля фам называется… От любви к женщине до ненависти к мужчине, как говорится, один шаг…
– Хочешь сказать, что Скоробогатов с женщиной был? И она его порезала, так тебя понимать?
– А ты посмотри, сколько ран, и ни одна из них не привела к немедленной смерти… Так могла бить только женщина…
– Женщина не стала бы уродовать лицо. Лицо для женщины свято – как свое, так и чужое, это у них на ментальном уровне… Хотя, конечно, бывают исключения…
– Загорцев тоже из-за женщины погиб, – напомнил Комов. – А Загорцев и Скоробогатов из одной связки…
– Эта параллель мне интересна, – кивнул Степан. – Надо ехать к Скоробогатову домой…
– И утешить красивую вдову, – хитро сощурился Федот.
– Комов, ты календарь с утра смотрел? Если не смотрел, то знай, что сегодня – международный день борьбы с цинизмом и раздолбайством.
– Некогда нам, Степаныч, с этим бороться. Нам бы преступность одолеть.
– Тогда остаешься здесь и разруливаешь ситуацию.
Степан не сомневался в том, что убийство Скоробогатова привлечет внимание вышестоящего начальства – могли пожаловать окружники, сыскари из МУРа или главка. Но в любом случае расследовать преступление придется ему.
Он знал, что Скоробогатов живет в районе Сычевки в коттеджном поселке на берегу озера, но точный адрес отсутствовал. Покойник имел при себе только портмоне с водительскими документами, банковской карточкой и деньгами. Возможно, у него был еще и паспорт, но если так, то исчез он вместе с мобильным телефоном и мужской сумкой, в которой все это могло храниться. Впрочем, Степан знал, где живет вдова Геннадия Загорцева, у нее и можно было выяснить адрес Скоробогатова.
К дому Загорцевых он подъехал на своей «Волге». Едва открыл дверцу машины, чтобы выйти, как открылись ворота. И вряд ли это случилось потому, что Наталья Евгеньевна заметила его появление. Скорее всего, она куда-то направлялась.
Степан покинул машину, встал в воротах, перегороживая путь выехавшему из гаража «Порше». Как он и ожидал, из иномарки ему навстречу вышла мадам Загорцева. Судя по выражению лица, женщина была не в духе. Что-то сильно ее расстроило, и Степан, как ему показалось, был всего лишь дополнительным источником ее раздражения.
– Диму ищете? – запальчиво спросила она. – Нет его здесь!.. А если бы и был, это наше личное дело! Как хотим, так и живем! Хотим, встречаемся! Не хотим – не встречаемся!
– Судя по вашему тону, скорее хотим, чем не хотим…
– Да, хотим! И ничего не можем с собою поделать!.. И кто вам дал право преследовать Диму?
– А кто его преследует?
– Зачем вы пришли?
– Не пришел, а прибежал. Воскресная утренняя пробежка. Мимо вашего дома пробегал, – сказал Степан.
Наталья с сомнением посмотрела на него. Не был он похож на бегуна – джинсы, ветровка из белого коттона, туфли. Да и «Волга» стоит неподалеку.
– Вы его преследуете, – покачала головой женщина. – Все успокоиться не можете… Ведь не вы же виноваты в гибели моего мужа. Вы же знаете, что убийца найден. Почему все вы хотите обвинить в его смерти Диму?
– Кто это все вы?.. Наталья Евгеньевна, я должен это знать, – пытливо посмотрел на нее Степан.
– Ну а кто вас сюда направил? Скоробогатов? Он про нас… – Наталья осеклась.
Но воробей уже вылетел.
– Скоробогатов?! Меня к вам направил Скоробогатов? Это интересно… Может, поговорим об этом?
– Ни о чем я с вами разговаривать не буду. Потому что вы преследуете меня.
– Так вас преследую или Диму? Вы уж уточните, будьте добры.
– И меня преследуете, и Диму, – все больше запутываясь в своих суждениях, смятенно махнула рукой Наталья.
– Вас-то за что?
– Меня? Меня за мужа… Я же знаю, вы думаете, что это Гена сбросил навоз возле милиции…
– Мертвые сраму не имут. Ему-то уже все равно.
– Ему да, а его вина на мне висит, так я понимаю?.. А не было никакого навоза! То есть он, может, и был, но Гена здесь ни при чем. Навоз мы в землю покидали…
– Все двадцать пять процентов? – мрачно усмехнулся Степан.
– Все сто! И есть люди, которые этим занимались. Они могут подтвердить…
– Но ведь это его идея была, вашего мужа. Двадцать пять процентов себе, семьдесят пять – государству…
– Да, но с нами тогда Паша был. Ему эта идея понравилась…
– То есть это Паша Скоробогатов мог нам нагадить?
– Я этого не говорила, – смутилась женщина.
– Но намекали… Не любите вы Скоробогатова. Не любите. Он знает, что вы встречаетесь с братом своего мужа. Знает и не скрывает этого – ни от вас, ни от других… Он же обвиняет Дмитрия в гибели вашего мужа… А Дмитрию это не понравилось. Он не хотел, чтобы его разоблачили. Поэтому принял меры…
– Какие меры? О чем вы говорите?
– О том, что Скоробогатов обвинил Дмитрия в гибели своего друга. Когда это было?
– Неделю назад, в прошлое воскресенье… То есть ничего такого не было…
– Ясно… За неделю можно успеть подготовиться…
– К чему подготовиться?
– Да все к тому же… Где сейчас Дмитрий Загорцев?
– Не знаю… Дома, наверное… Здесь его нет…
– И ночью не было?
– Не было. А если бы и был, это наше личное дело…
– Да нет, это уже не личное дело. А если дело, то уголовное… Сегодня ночью погиб гражданин Скоробогатов Павел Васильевич.
– Этого не может быть, – сошла с лица женщина.
– Уже не может, потому что уже произошло. Его убили.
– Вы меня разыгрываете, – вымученно улыбнулась Загорцева.
– Такими вещами не шутят, – внимательно посмотрел на нее Степан. Судя по всему, ее переживания были искренними.
– Вы думаете, что его убил Дима? – через силу спросила она.
– Пока я ничего не думаю… Я просто зашел к вам, чтобы узнать, где живет Скоробогатов. Мне нужно поговорить с его супругой. Она еще ничего не знает…
– Она не знает… Она не знает, но это должно было произойти.
– Что это?
– Паша всегда повторялся за Геной. Он ему всегда во всем подражал… Дом на Глубоком озере купил, «Порше» и вообще… Я не удивлюсь, если у него любовница была…
– А что здесь может быть удивительного?
– У Паши жена красавица, от таких не гуляют. И он ее сильно любит… Любил то есть… Но у Гены любовницы были, и Паша мог эту моду взять… Гена погиб, и Паша за ним… Да, это должно было произойти…
– Все это, конечно, интересно. Но фатальная неизбежность – понятие чересчур расплывчатое. А меня интересуют конкретные факты. У Паши… У Павла Васильевича была любовница?
– Не знаю… Анжелика, может, знает. Вы к ней собирались, к ней и идите… Как же так, сначала Гена, теперь Паша? – обращаясь к себе самой, спросила Наталья.
– Анжелика – это супруга Павла Васильевича? – спросил Степан.
– Да, его жена… Если хотите, я вас к ней проведу. Только заходить к ней не буду.
К дому Скоробогатовых она поехала на «Порше», Степан направился за ней на своей «Волге».
Им пришлось покинуть один коттеджный поселок, полностью благоустроенный, и заехать в другой, недостроенный, даже без поста охраны. Но дом Скоробогатовых трудно было назвать недоделанным. Большой, двухэтажный, из желтого кирпича – без единого солевого пятна на стенах. Фигурная крыша, полукруглый балкон, опирающийся на колоннаду над входом. Аккуратный забор с автоматическими воротами. На одном из двух столбов у калитки обнаружилась кнопка звонка с переговорным устройством и глазком видеокамеры.
Наталья Загорцева даже не стала выходить из своей машины. Помигала Степану аварийными огнями и была такова. Пришлось ему самому жать на кнопку звонка.
– Что вам нужно? – грубовато спросила женщина с нежным от природы голоском.
– Из милиции. – Круча махнул удостоверением перед глазком видеокамеры. – К нам поступило заявление об исчезновении вашего мужа.
