– Я здесь по другому вопросу.
– Я знаю, по какому вы вопросу. Вы здесь потому, что эти скоты больше заботятся о том, как бы получить больше денег, а не о том, как помочь больному человеку.
– Не думаю, что ваша формулировка точна.
– Конечно, не думаете. Вы просто пришли требовать с меня деньги. Как стервятник. – Дженни почувствовала, что она на грани истерики. – Вы еще хуже, чем они.
– Давайте вернемся к нашему вопросу, – невозмутимо продолжил Гордо. – Моя обычная практика такова. Я посылаю вам заказное письмо с уведомлением. Если в течение тридцати дней вы не выплачиваете долг, я подаю на вас в суд.
Дженни в ярости посмотрела на него:
– Подавайте куда хотите. Я не буду платить им деньги за то, что они убили мою мать.
– Судя по финансовым отчетам, вы уже выплатили двадцать семь тысяч долларов, но последняя выплата произошла почти год назад. С тех пор денег от вас не поступало. Все, о чем я прошу, – возобновить выплаты.
– Я больше не заплачу вашим клиентам ни одного сраного цента!
– У вас нет выбора, мисс Портер. Когда дело будет выслушано в суде и суд вынесет свое постановление, на ваше имущество будет наложен арест. Из вашей зарплаты тоже будет удерживаться определенная сумма. В любом случае долг будет с вас взыскан.
– Идите к черту. – Дженни сверилась с визиткой, – мистер Гордо! – Она показала на дверь. – Убирайтесь из моей квартиры!
Гордо вскочил на ноги – удивительно быстро для человека его комплекции. Дженни отступила на шаг, но позади нее оказался журнальный столик. Толстяк схватил ее за руку. Дженни попыталась освободиться, но Гордо держал ее очень крепко.
– Может быть, мы с вами придем к соглашению, которое устроит нас обоих?
Дженни посмотрела на его пухлые щеки, на пот, выступивший над верхней губой.
– Что вы хотите сказать?
Правой рукой он притянул Дженни ближе к себе, а левой принялся нежно поглаживать ее руку. Когда он заговорил, ее обдало волной мерзкого запаха.
– Думаю, мы могли бы сделать кое-что друг для друга. Как говорится, quid pro quo.
Дженни с силой выдернула руку, отскочила и опрокинула журнальный столик.
– Убирайтесь! – закричала она.
Гордо опять улыбнулся:
– Вы ведь на самом деле не хотите, чтобы я ушел, правда?
Дженни со значением взглянула на дверь спальни, надеясь, что Гордо на это купится.
– Я живу не одна.
Адвокат засмеялся. Толстый живот его заколыхался.
– Вы живете одна, мисс Портер.
Она в отчаянии снова посмотрела на дверь спальни. Как бы ей хотелось, чтобы она действительно жила не одна! Чтобы кто-то помог ей вышвырнуть эту свинью вон! Она продолжала потихоньку пятиться.
– Если вы сию же секунду не уберетесь, мой друг придет и надерет вам задницу.
– По моей просьбе за вами проследили, мисс Портер.
– Проследили? – Дженни вдруг затошнило.
– Да. Я подумал, что неплохо было бы знать о вас чуть больше. – Он ухмыльнулся. – Я знаю, что вы живете одна, я знаю, где вы работаете, и знаю, кем именно вы работаете. Я могу вам помочь.
Дженни понемногу отступала на кухню. Там она обязательно найдет, чем защититься, – нож, вилку, большую стальную кастрюлю, которая стоит на сушилке.
Гордо так же медленно, шаг за шагом, продвигался за ней.
– Чем вы можете мне помочь? – спросила она. Нужно разговаривать с ним, чтобы выгадать время. Она должна придумать, что делать.
– Я мог бы сделать так, чтобы вам увеличили срок выплат. Возможно, разработали новую, действительно выгодную схему погашения кредита.
– И что вы хотите от меня?
Сделав еще шаг, Дженни уперлась в стену между гостиной и кухней.
Гордо засмеялся:
– Я думаю, вы знаете, чего я хочу.
Он схватил ее за руки и прижал их к стене. Потом наклонился и впился ей в губы. Дженни мотнула головой и попыталась вывернуться, но он пригвоздил ее к стене своим пузом. Дженни, не имея возможности даже дернуться, изловчилась и ударила толстяка коленом между ног. Он крякнул, но не отпустил ее. В панике Дженни повторила прием. Он снова крякнул, но все равно не выпустил ее руки и с силой надавил ей на плечи, пытаясь заставить ее опуститься на пол.
– Можешь сделать это на коленях, если хочешь, – пропыхтел он.
Дженни повернула голову и изо всех сил укусила его за большой палец. Во рту появился соленый привкус – кровь. Гордо завизжал, как девчонка, и затряс рукой. Дженни пригнулась, выскользнула из-под его локтя и кинулась в кухню.
– Ах ты, сука! – закричал Гордо.
Он догнал ее возле плиты и схватил за волосы, однако Дженни успела выхватить из деревянной подставки один из шести ножей – нож для разделки мяса. Он дернул ее назад, пытаясь повалить на пол, но Дженни устояла. Она сумела извернуться и нанесла Гордо удар ножом, целясь прямо в грудь. Каким-то чудом он в последний момент сумел отскочить. Но нож все-таки вскользь задел его плечо.
Гордо ударил ее по лицу и зажал раненое плечо другой рукой. Дженни, тяжело дыша, прислонилась к стене. Обеими руками она сжимала нож.
– Убирайся из моего дома!
Гордо, словно не веря своим глазам, посмотрел на кровь, сочащуюся между пальцев. Потом перевел взгляд на Дженни.
– Ты пырнула меня ножом, бешеная сука!
Дженни подняла нож повыше, хотя между ней и Гордо было не меньше пяти футов.
– Я тебя еще раз пырну, если ты немедленно не уберешься!
– Ты что, совсем больная? – Он выглядел по-настоящему удивленным, словно они играли в игру, а Дженни вдруг приняла все всерьез. – Ты же шлюха. Ты трахаешься за деньги и не хочешь сделать это, чтобы вылезти из долгов? Да домохозяйки сами из трусов выпрыгивают, только чтобы муж не узнал о том, что они на пять тысяч превысили лимит по кредитной карте.
Они молча сверлили друг друга взглядами. Гордо опять посмотрел на раненую руку.
– Поверить не могу, что ты меня пырнула.
Он вдруг снова бросился на нее.
Дженни нанесла еще один удар, но промахнулась. Толстяк споткнулся, едва не упал и кинулся к выходу.
– Убирайся! Убирайся! Убирайся! – со всей мочи завопила она и в горячке ринулась за ним. Добежав до порога кухни, Дженни остановилась – приближаться к Гордо она все же боялась.
В дверях он обернулся.
– Разговор не закончен, – угрожающе произнес он, показывая на дыру в рукаве, запачканную кровью. – Тебе это даром не пройдет.
С этими словами он распахнул дверь и выскочил из квартиры.
– Что такое, все боишься, что нас увидят вместе? – спросил Рэй.
– Боюсь, – не стал отрицать Лагранж.
– Каждый раз мы встречаемся в новом месте.
– Может, так тебе будет понятно, наконец.
– Что понятно?
– Что я не хочу с тобой встречаться, – отрезал Лагранж.
Рэй обвел взглядом парк. Они сидели возле озера Пончантрейн, недалеко от того места, где находилась квартира Рэя. День выдался теплый, дождя не было. Поразительно. На дворе стоял ноябрь, а люди в Новом Орлеане все еще ходили в шортах; кто-то выгуливал собаку, кто-то просто наслаждался хорошей погодой и свежим воздухом.
Бывшие напарники уселись за стол для пикника друг напротив друга.
– Что ты узнал? – спросил Рэй.
Лагранж шлепнул на стол свой дипломат и вытащил оттуда толстую светло-желтую папку. Из папки он, в свою очередь, достал распечатку – страниц двенадцать, не меньше, и пододвинул ее к Рэю.
– Тут все приводы Скуби и все, кто проходил по делу вместе с ним.
Рэй пролистнул страницы и принялся считать имена тех, кого когда-либо задерживали в Новом Орлеане вместе с Майклом Салазаром.
– Четырнадцать, – сообщил Лагранж. – Я подчеркнул тех, кто проходил по тяжким делам.
– Спасибо, – сказал Рэй.
Под каждым именем была основная информация о фигуранте – пол, расовая принадлежность, дата рождения, последний известный адрес. Девять имен были выделены ярко-желтым маркером. Далее шел список обвинений.
– У Скуби было полно друзей, – сказал Рэй и посмотрел на папку, которую Джимми продолжал держать в руках. – Что еще у тебя есть?
– Досье на каждого из девяти, которые проходили со Скуби по тяжким. Я знал, что ты попросишь меня об этом.
– Правильно подумал, – сказал Рэй и потянулся за бумагами.
Лагранж положил руку на папку.
– Это все, Рэй. Я больше не могу тебе помогать. Ты лезешь в это дерьмо все глубже и глубже, а я должен думать о своей семье.
Рэй взглянул ему в глаза:
– У меня нет выбора.
– Ты говорил. Почему? Что ты имеешь в виду?
Рэй рассказал Лагранжу о том, что случилось на стоянке Малыша, о водяном пистолете с мочой, о настоящем пистолете и угрозе Тони.
– Почему именно ты? – спросил Лагранж.
Рэй пожал плечами:
– Они говорят, потому что я бывший коп. Но я думаю, настоящая причина в другом.
