— Это он?
— Так точно, мэм.
— Как долго прожил здесь Шорт?
— Свыше пяти лет. Славные у него ребятишки, и жена тоже славная. Отношения у него со мной и другими нашими ребятами были самые дружеские. Ведь он бывший полицейский. Много чего нам рассказывал. Скучал по жизни в большом городе.
— Так. Теперь сообщите-ка мне, как все случилось. — Взгляд Дженнифер был прикован к гаражу, и ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы вникнуть в слова Сили.
— Сын, Тони-младший, обнаружил отца в гараже. Он очень смышленый паренек. И в футбол играет будь здоров. Ну, он набрал девять-один-один, и как только поступил вызов, я сразу же сюда выехал.
— А миссис Шорт?
— Дебби? Она была на работе. Тони подменял мать — тоже подрабатывал, летом.
— Какие-то другие свидетели были?
— Нет.
— Что вы увидели, прибыв сюда?
— Ну, ребятишек, они кричали и плакали. Потом пришла соседка, забрала их к себе. Я открыл гаражную дверь и сразу выключил мотор, ну, вы понимаете, чтобы гараж проветрился быстрее. Тони, я имею в виду мистер Шорт, прикрепил к выхлопной трубе шланг и пропустил его через окошко, чтобы газ шел в салон.
— И к этому времени он был уже мертв?
— О да. Находился на заднем сиденье, как я говорил. Я вытащил его из машины, пытался сделать искусственное дыхание. Но бесполезно. Я сделал все, что смог.
Дженнифер заметила, что Сили переживает. Наверняка думает, что если бы приехал скорее, спасти Шорта было бы еще можно. Всегда страдаешь больше, если жертвой оказывается кто-нибудь знакомый. Это придает факту смерти личностный оттенок, словно ты нарушил некое негласное соглашение приглядывать друг за другом.
— Не переживайте так, офицер, — сказала Дженнифер, глядя ему в лицо. — Вы все делали правильно. Поверьте, ко времени, когда вы добрались сюда, он был уже мертв. Спасти его было невозможно.
Он ответил благодарной улыбкой.
— Потом я связался с участком по рации, и они прислали коронера забрать тело. Я собирался сам все рассказать Дебби, но меня вызвали на пожар и поехал кто-то из наших ребят. Слышал, она восприняла это очень тяжело. — Он покачал головой, губы скорбно сжались.
Дженнифер насторожилась:
— Пожар? Какой пожар?
— Ну, вы же знаете этих чертенят! — Он кивком указал в сторону дороги, где один из упавших со скейтборда мальчишек, корчась от боли, прижимал к груди поврежденную руку. — Проблем с ними у нас хватает. Да и ходить-то тут ребятам особо некуда, вот и ошиваются у торговых центров или выискивают какую другую возможность набедокурить. Вот там, неподалеку, у нас расположено поле. Ну и они подожгли там мусор.
— В тот же самый день? — спросила Дженнифер.
— Да. — Он нервно откашлялся. — Жители забеспокоились, что огонь распространится, ведь погода стоит жаркая, сухая. А почему вы спрашиваете? Я сделал что-то не так?
Дженнифер шагнула во двор, обогнула дом, розовый детский велосипед, валявшийся на дорожке, и вышла через заднюю калитку. Она не верила в случайные совпадения.
Благородно со стороны Сили назвать это полем. На деле то был совершенно запущенный участок земли, поросший пожелтевшими от солнца сорняками, сквозь которые просвечивала коричневая растрескавшаяся земля. Тут гнили и ржавели старые холодильники, разбитые и обгоревшие машины. В общем, неприглядное место, отделенное от жилых домов безобразной сетчатой изгородью.
Слева от ворот, через которые она прошла, в тени кипариса виднелась яма футов десяти в ширину и пяти в глубину. Внутри пирамидкой высились обгоревшие доски, перекрученные куски металла, пепел. Подбежал запыхавшийся Сили.
— Что я такого сказал?
Дженнифер смотрела на него подбоченясь.
— Вам не кажется странным, офицер, что в тот день, когда Тони Шорт свел счеты с жизнью, кто-то устроил поджог буквально в двадцати ярдах от его дома?
Сили молча моргал.
— Эти ребята все время что-нибудь поджигают.
— А не кажется ли вам, что перед тем, как совершить самоубийство, Тони решил здесь что-то сжечь? — Дженнифер указала в яму.
Лицо Сили просветлело, до него наконец дошло.
— Ага, понял. Но вообще-то нет, не думаю. Эти мальчишки, они постоянно чего-нибудь отчебучивают, валяют дурака. Но как знать… Можно, конечно, и проверить.
Дженнифер приблизилась к краю ямы, нагнулась, заглянула в нее. Следовало признать, что, вероятно, Сили прав. И все равно: если Шорта убили, то убийцы развели здесь огонь, чтобы уничтожить орудие преступления или иные улики. В любом случае необходимо проверить.
— Дайте-ка мне руку!
Дженнифер спрыгнула в яму. Шагнула в пепел, и у ног взметнулись и запорхали в воздухе мелкие, серые и белые, хлопья пепла, вились, точно мухи в летний день вокруг фрукта. Сили тоже спустился помочь, и они вместе начали переворачивать большие обломки обгоревшего дерева. Неожиданно Сили воскликнул:
— Черт! А это что такое?
Из груды пепла показался какой-то крупный металлический предмет, почерневший от копоти, с помятыми и проржавевшими в нескольких местах боками.
— Понятия не имею, — пробормотала Дженнифер. — Помогите вытащить.
Они с трудом извлекли загадочный предмет со дна ямы, вздымая тучи пепла и пыли, которые сыпались им на головы. Они кашляли, глаза слезились.
Это оказался большой металлический контейнер. В нем — два отделения; верхнее, совсем неглубокое, представляло собой нечто вроде полого подноса под верхней крышкой, нижнее, гораздо более объемистое, имело дверцу, болтающуюся сбоку на петлях. Оба отделения пусты.
Внезапно Дженнифер заметила, что сбоку, там, где серебряная краска почти полностью облупилась от жары, проступило такое знакомое ей изображение. Его не сумел уничтожить даже огонь. Печать министерства финансов США.
Память услужливо подсказала, где она видела такой же контейнер. В Форт-Ноксе.
Сен-Жермен-ан-Ле, к северо-западу от Парижа
23 июля, 19.00
Грязная земля была плотно укатана бесконечными вереницами тяжелых грузовиков, землечерпалок и другой строительной техники. Воздух дрожал от рева дизельных двигателей, с ним смешивались завывание гидравлических приспособлений и равномерный треск невидимых пневматических молотков. Чуть поодаль рабочие занимались сборкой крана, а ближе к дороге возводились вагончики-времянки. За процессом следила группа мужчин в комбинезонах, выкрашенных флуоресцентной краской.
Заметив приближение золотистого «бентли», один мужчина отделился от товарищей и поспешил к машине, придерживая рукой оранжевую каску. Он выждал, пока шофер выйдет и распахнет перед пассажиром заднюю дверцу.
— Мистер Ван Симсон!.. А мы вас сегодня не ждали.
— В следующий раз буду посылать официальное уведомление! — буркнул Ван Симсон. На нем были высокие черные резиновые сапоги, заправленные в светло-коричневые брюки, белая рубашка, поверх накинут легкий синий джемпер. Водитель протянул ему ярко-оранжевую каску, но Симсон жестом отверг ее. — Где Легран?
— В секторе три. Отслеживает работы по возведению фундамента. — Мужчина указал направление. — Могу вас проводить.
— Не обязательно. Возвращайтесь к работе.
Ван Симсон приказал шоферу следовать за ним и начал подниматься по холму, аккуратно перешагивая через колеи от шин, глубина которых достигала фута, не менее.
Вдруг зазвонил мобильный.
— Ты, Чарлз? — рявкнул Симсон. — Надеюсь, новости у тебя хорошие?
— Боюсь, нет. Раньери мертв. Вот уже неделю. Его убили. Копы стараются не давать никакой информации.
Ван Симсон остановился, и его водитель, ехавший позади футах в шести, затормозил.
— Где же монета? — прошипел Симсон.
— Не знаю, — нервно ответил Чарлз.
— Не знаешь? А квартира священника?
Он опять зашагал по дороге, шофер тронулся следом.
— Мы уже там побывали. Ничего. Видимо, прячет где-то в другом месте. Туда теперь все равно не сунешься, везде полиция.
— Черт бы тебя побрал, Чарлз! — Ван Симсон кипел от злости. — Это целиком твоя вина. Не надо было медлить. Кто-то успел подобраться к нему раньше. — Он пнул носком сапога засохший ком грязи, разлетелось облако коричневатой пыли.
— Послушай, Дариус, может, лучше плюнуть на все? Этот бизнес с монетами, похоже, окончательно вышел из-под контроля.
— Когда понадобится твой совет, сам спрошу, — огрызнулся Ван Симсон. — И так будет до тех пор, пока не заполучу монеты.
Ван Симсон резко нажал кнопку и сунул телефон в карман брюк.
— Черт! — выругался он себе под нос.
Впереди в глубокую траншею в почве выливалась смесь из огромной бетономешалки. Двое мужчин в касках разворачивали рулон ватмана с чертежами, держа за оба конца.
