– Ворона-кума, – щелкнул его по лбу Кипа. – Я так понимаю, что на Кузьму можно положиться?
Братан растерянно посмотрел на него.
– Без понятия…
– Вот те на! – вытаращил глаза Кипа. – То, едрена в корень, с блатными как в американском боевике, то вообще чуть не самый главный, и тут на тебе – не знаешь. Ты уж за свои слова отвечай, для какого хрена и был послан в поездку.
– Не знаю… Вроде братишка что надо, а вот на все сто сказать не могу. Клянусь, не знаю.
«Земляк» по имени Николай сидел в глубоком удобном кресле, курил. Напротив него в точно таком же кресле расположился Сергей, жевал орешки, рассыпанные в тарелочке.
– Лидеры группировки, – рассказывал Кузьмичев, – вызывают доверие. Они еще не испорчены Москвой, деньгами, для них приезд сюда – начало новой и весьма перспективной жизни. Команду, которую они отобрали, можно характеризовать как единую, крепкую, дисциплинированную.
Николай кивнул, не сразу спросил:
– Кто вас сопровождал?
– Человек Часовщика. В происходящее особенно не вмешивался, но не отходил ни на шаг.
– Почему вы решили вмешаться в войну между блатными и спортсменами?
– Иначе я не смог бы вернуться в Москву. Как говорят японцы, потерял бы лицо.
– И жизнь, – усмехнулся Николай.
– Наверно, – согласился Кузьма. – Люди Вадима – после его отъезда – не имели бы контроля над городом. Надо было устранить уголовных лидеров.
– Что намерены делать с командой, которую привезли?
– Со временем она должна стать моей.
– А если не станет?
– Все зависит от меня. Постараюсь расположить и подчинить лидеров – Вадима и Санька, потом их люди станут моими.
– Кто из прибывших вам представляется наиболее интересным? Ценным?
Кузьмичев помолчал, взвешивая вопрос, не совсем уверенно развел руками.
– Думаю, Костя. Он – ликвидатор. Причем первоклассный. Я сумел убедиться. К тому же умен, молчалив, с точной рукой и глазом. Как ни странно, интеллигентен.
Николай помолчал, закуривая новую сигарету.
– Часовщик уверенно набирает обороты. – Сквозь дым сигареты он внимательно посмотрел на собеседника.
– Я еще не имею к нему доступа… – усмехнулся Кузьмичев.
– Он скоро начнет убирать конкурентов. Конкурентов сильных… Для этого и понадобились ему смертники из другого города.
– Есть необходимость его самого убрать?
– Пока нет. Думаю, с его помощью придется ликвидировать других, более слабых лидеров. Что же касается самого Часовщика, поживем – увидим.
Сергей уже готовился уйти, Николай остановил его, протянул снимок. На нем – Анна и Катюша. Идут по улице, улыбаются. Похоже, снимок был сделан совсем недавно.
Кузьмичев долго не мог отвести глаз от изображения, затем молча вернул фотографию Николаю и быстро покинул квартиру.
Кабинет Часовщика был по-настоящему роскошен. Антикварная мебель, дорогие картины, но больше всего поражала коллекция старинных часов. Может, именно от этой коллекции шла его кличка – Часовщик.
Он неторопливо расхаживал из угла в угол кабинета, о чем-то размышлял, прекрасно понимая, что собеседник сейчас следит за ним внимательно и напряженно. Остановился вдруг, в упор посмотрел на Кузьму.
– Говорят, ты проявил себя в поездке лучшим образом?
Тот пожал плечами.
– Тем, кто говорит, виднее.
– По крайней мере, я тебе почти доверяю.
Сергей благодарно склонил голову.
Часовщик остановился напротив него.
– Почему молчишь?
– А что я должен сказать?
– Поблагодарить.
Кузьма усмехнулся.
– По-моему, я это и проделал. Движением головы.
Часовщик хмыкнул и снова принялся вышагивать.
– Есть такой знаменитый ночной ресторан «Мандарин». Не слыхал?
– Я не москвич.
– Есть такой ресторан, – продолжил Часовщик. – Там не только хорошие деньги, но и сфера влияния. Во-первых, почти самый центр города. Во-вторых, собирается самая крутая публика. В-третьих, в помещении «Мандарина» куча свободных помещений, куда можно пустить арендаторов. В-четвертых, ресторан держат наши главные… хотел сказать, враги… конкуренты… из Центральной группировки. И, наконец, в-пятых, я не могу жить спокойно, когда бриллиант не на моей руке, а на чьей-то! А «Мандарин» – истинный бриллиант.
– Почему ж не взяли? – вскинул брови Кузьма.
Часовщик вдруг побелел от злости, подошел поближе.
– Ты что, идиот? Нет, ты идиот или прикидываешься? – Он готов был пнуть Сергея, но все-таки сдержался. – Ты! И козлы, которых ты привез. вы сделаете так, чтобы «Мандарин» стал моим! Не сделаете, я сам сделаю из вас мандарины! Запомни это, кем бы ты ни был – ментом, уголовником или идиотом! Запомни!
Кузьма поднялся, лицо его было так же бледным от возмущения.
– Запомни, ты… я тебе не мент и не идиот! И в следующий раз размозжу голову! Запомни!
Они стояли друг против друга, готовые вцепиться друг другу в глотки. Первым все-таки отступил Часовщик.
– Будешь со своими пацанами следить за хозяином «Мандарина». Отслеживать каждый шаг, каждую поездку, каждую встречу. И сообщать лично мне.
Столичная, наполненная бесконечными звуками: шумом машин, музыкой, дальними фейерверками, прыгающей рекламой бог знает каких заморских товаров и услуг – ночь.
Довольно потрепанная «девятка» стояла напротив монументального серого здания, в котором располагался «Мандарин». За рулем автомобиля сидел Сергей. Рядом с ним развалился Вадим, на заднем сиденье тихонько замер Санек.
«Мандарин» полыхал разноцветными рекламными огнями, у эстакады, ведущей наверх, к самому ресторану, сверкали отполированными боками крутые иномарки.
Кузьма держал довольно большую фотографию, на которой был изображен круглолицый блондинистый мужчина. Он достал из сумочки небольшой зеленый бинокль, навел его на главный вход «Мандарина».
Вадим стал смеяться.
– Зачем ночью бинокль-то?
– Посмотри, – протянул ему прибор Кузьма.
Тот приставил бинокль к глазам, восхищенно воскликнул:
– Вот, блин. Как днем! Что это?
– Прибор ночного видения. С такой штучкой мы господина Пантелеева не упустим.
Вадим передал бинокль Саньку. Тот от удовольствия и удивления щелкнул языком:
– Клево!
Кузьма забрал у них аппарат, навел на ресторанный вход, на входящих и выходящих гостей. Между делом спросил Вадима:
– Как устроились?
– Нормально. Приезжай, посмотришь… – ответил тот.
– Пацаны довольны?
– Еще бы!
– Где собираетесь?
– В спортзале. Каждый день за полчаса до тренировок.
– Спортзал нормальный?
– Вполне. Железок хватает, воздух вентилируется.
Вдруг Кузьма насторожился:
– Кажется, он…
Через прибор ночного видения можно было довольно отчетливо распознать личность, изображенную на фотографии.
Это был Пантелеев, хозяин «Мандарина».
Он в сопровождении охранника направлялся к шикарному «мерсу». Перед тем как сесть в салон, огляделся и нырнул на заднее место.
Автомобиль плавно тронулся с места.
– Вперед, – сам себе скомандовал Сергей и воткнул скорость.
Некоторое время они держались позади «мерса» на приличном расстоянии, не рискуя выдать себя.
– Догоним? – не то спросил, не то пожелал Вадим.
– Нельзя, – объяснил Кузьма. – Приближаться близко нельзя – максимум за две машины, иначе заметят хвост. Кроме того – предельная внимательность. На светофоры прежде всего! Отстать от него нельзя. Поэтому, видишь, мигает желтый, проскакивай на него вместе с клиентом. Иначе ищи-свищи.
– Он – кто? – подал голос Санек.
– Фиг его знает, – пожал плечами Кузьма. – Хозяин велел, мы выполняем.
– А хозяин у нас кто?
– У вас – я.
– А у тебя?
– Понятия не имею.
– Послушай, Кузьма, – серьезно произнес Вадим, – тебе бы пора с нами базарить не как со школяратами, а как с ровней. А то, клянусь, обидно. Сам же от этого проигрываешь.
Сергей повернулся к нему:
– Придет время, побазарим на равных. А сейчас давай следить за клиентом. Чтоб не ушел, часом.
«Мерс» тем временем подрулил к цветочному магазину, охранник выбежал из машины и скоро вернулся с большущим букетом роз.
– Наверняка бабе… – предположил Вадим.
– Жене, – поправил его Санек.
– Малыш! – щелкнул его по голове приятель. – Женам таких букетов не покупают! Точно для телки!
Они вновь двинулись следом за «мерсом», покинули центральную часть города и вскоре увидели, как тот завернул в узкую, плохо освещенную улочку.
– Вот здесь бы и шлепнуть, – заметил вдруг Санек. – Место самое подходящее.
– Гляди, накаркаешь, – нахмурился Вадим и снова повернулся к Кузьме: – Правда, кто он? Сильно крутой?
– Круче не бывает. Хозяин «Мандарина».
Оба парня издали протяжный свист восторга и удивления.
