Вздохнув облегченно, убийца сел за руль. Ментов не боялся. Они редко тормозят таксистов. Ведь те им неплохо платят.
Тело таксиста оказалось легким и особенно возиться с ним не пришлось. Убийца положил его рядом с трупом девушки. «Будут вместе лежать – как любовники», – подумал он и одним взмахом топора отсек парню голову. Взял ее за волосы и вернулся к машине.
По другую сторону шоссе валялись обгоревшие во время пожара деревья. Пахло сгоревшим торфом, и кое-где еще извивались струйки едкого дыма.
Голова парня полетела туда.
– Тут ей самое место. Обгорит так, что мать родная не узнает, – проговорил убийца. Настроение у него было приподнятое. Он сделал то, что должен был сделать сразу. Прикончить эту продавщицу хозмага. Но теперь она уже ничего не сообщит про него ментам. А парень – это случайность. Подвернулся под руку. О нем убийца вообще не думал.
Развернув машину, он поехал к городу, открыв боковые окна. Нужно было проветрить салон. Избавиться от запаха крови.
Проезжая мимо небольшой речушки, больше похожей на ручей, он остановился и тщательно вымыл руки. Умылся, испытывая необыкновенное наслаждение.
Город уже спал. Улицы сделались совершенно безлюдными. Он въехал на окраину города и увидел машину ДПС. Сердце екнуло – вдруг остановят. Но он беспрепятственно пролетел перекресток, повернув на улицу Кузьмина.
Еще издалека увидел в пятиэтажке светящееся окно на втором этаже. Повернул к дому. Все же надо было проверить, не ошибся ли номером дома. Посмотрел на табличку, приколоченную к углу дома.
Нет, не ошибся. Улица Кузьмина. Дом семьдесят шесть.
– Ну что ж, надо обрадовать старушку. Будет ей сюрприз. – Он остановился возле самого подъезда и, открыв заднюю дверь, вытащил тряпичный сверток. На всякий случай расстегнул «молнию» на куртке, чтобы удобнее было воспользоваться топором.
В подъезд вошел тихо. И также тихо поднялся на второй этаж, шныряя глазами по номерам квартир.
Как хорошо, что не надо высоко подниматься. Он остановил свой взгляд на двери, обитой дубовыми рейками. Вот она, девятнадцатая квартира. Два замка повышенной секретности. Но не спасли они молодую хозяйку.
Он покряхтел и, вынув изо рта жвачку, заклеил ею глазок в двери. Потом развернул тряпичный сверток. А в ней – отрубленная голова. Жесткие кудрявые волосы слиплись от крови. В открытых глазах не было страха – скорее удивление, как будто голова еще жила.
Убийца немного полюбовался обескровленным лицом. Потом положил голову на резиновый коврик перед дверью, любовно откинул прилипшую к лицу прядь волос и надавил на кнопку звонка. Услышал за дверью торопливые шаги.
Но замки открывать старуха не спешила. Звонок задринькал в третий раз.
Убийца догадался: мать убитой девушки пялится в залепленный жвачкой глазок. Усмехнулся, представив ее физиономию.
Ничего не увидев, испуганный голос спросил из-за двери:
– Кто?
Убийца ничего не ответил. И все тот же голос тревожно произнес:
– Наташа, это ты?
На этот раз он решил разыграть старушку – изменил голос, подделывая его под женский:
– Мама, я пришла. – Услышав щелчки отпираемых замков, он быстро сбежал по лестнице вниз.
Он слышал, как на площадке второго этажа истерично завопила женщина. Улыбнулся. Шутка удалась. Скоро из своих нор повыскакивают соседи с заспанными мордашками. Значит, ему пора уходить.
Теперь надо было избавиться от ставшего ненужным авто. Это оказалось несложно. Убийца загнал его на Парковую улицу. Там было много глухих дворов. Он заглушил мотор и вылез из машины.
Свинтив с бензобака крышку, скрутил тряпку и засунул в бензобак. Бензина оказалось немного, и ткань пропиталась не очень. Это разозлило убийцу, ведь машина должна загореться сразу и сгореть дотла, чтобы никто не обнаружил в ней его отпечатков и следов крови.
Достал зажигалку, но, перед тем как зажечь, огляделся, определив для себя маршрут, куда надо бежать после того, как машина вспыхнет.
Метрах в тридцати – панельная пятиэтажка. Если забежать за ее угол, тогда он будет в безопасности.
Сбоку от машины взвился огненный факел.
Он уже забежал за угол, но взрыва все не было. И огонь стал затухать.
Неприятно засосало под ложечкой. Но вдруг спящую округу встряхнул оглушительный взрыв, разметавший огненные брызги далеко вокруг.
Где-то в глубине дворов завыла сигналка на машине. А в панельной пятиэтажке, возле которой он стоял, в окнах стал вспыхивать свет.
– Все в порядке, мне пора мотать. Сейчас начнется эвакуация жильцов, – позлорадствовал он и нырнул в темноту сквера.
Майор Рябцев метал гром и молнии.
Перед этим он имел полуторачасовую беседу с начальником управления. Полковник припомнил ему то обращение по телевидению по поводу капитана Грязнова, а потом долго ругал за плохую работу всего уголовного розыска. И над майором Рябцевым нависла угроза увольнения.
Полковник так и сказал, что, если в ближайшее время серийный убийца не будем найден, Рябцева уволят из органов по плохой статье.
– Мы кто? Розыск или шваль ментовская? – в жутком гневе спрашивал Рябцев своих оперов. – У нас по городу разгуливает убийца, оставляет направо и налево трупы. А мы не можем его взять. Он, гад, над нами насмехается. Это ж надо до чего додуматься: отрубить голову продавщице хозмага и положить под дверь. Мать ее теперь лежит в больнице с инфарктом. Но прошу вас заметить: убийца не дурак. Сработал на опережение. Побоялся: вдруг она даст в милицию его приметы. Вспомнит что-то такое. – Рябцев покрутил рукой, не подобрав нужного слова.
В кабинете майора была полная тишина. Таким взбешенным опера еще ни разу не видели своего начальника.
На столе у майора зазвонил телефон внутренней связи. Рябцев нехотя поднял трубку.
Звонили с пульта оперативного дежурного.
– Ну, слушаю! – отрывисто бросил майор в трубку.
– Александр Павлович, – затараторил торопливый голос дежурного офицера, – только что звонил участковый Расщупкин…
– Ну что там у него? – с неохотой спросил Рябцев.
– У Расщупкина участок по Третьей Парковой и Второй. По ориентировке, поступившей от вас, в одном из жильцов дома на Второй Парковой он опознал Комкова. Ну, тот фоторобот… Мы размножили, раздали в патрульно-постовую службу и участковым инспекторам.
– Погоди ты, – поспешил Рябцев остановить дежурного.
– Где сейчас Расщупкин?
– Он только что звонил из универмага на Второй Парковой. Видел Комкова. Он входил в подъезд и за руку вел девушку. У нее поранена нога. В крови.
– Что? – Рябцев забеспокоился. «Девушка? Неужели стоит ожидать еще один труп? Но это даже к лучшему. Возьмем убийцу на месте преступления».
– Точнее: когда он звонил? – спросил Рябцев.
– Да уж минут десять назад. Сказал, проследил за ними. Они вошли в подъезд. Поднялись на пятый этаж. И пока не выходили.
– Постой, постой. Но ведь участковый отходил звонить. Вдруг за это время предполагаемый убийца покинул подъезд?
– Палыч, я его тоже об этом спросил.
– Ну?..
– Он сказал, что попросил понаблюдать за подъездом своего человека. Универмаг в двух шагах от дома.
– Ладно. Я понял тебя. Спасибо. Мы сейчас выезжаем, – заспешил Рябцев и, не дожидаясь, что еще выдаст дежурный, положил трубку. Сейчас начальника уголовного розыска занимало только сообщение о Комкове. Да и девушку, может быть, еще удастся спасти.
– Ребята, на выход. Сейчас мы прищемим яйца Комкову. Чего не сделали в Москве, сделаем мы! – с какой-то гордостью произнес Рябцев, достав из сейфа свой «ПМ».
– Нашелся Комков? – обрадованно спросил капитан Василенко.
– Нашелся. Участковый Расщупкин случайно встретил его на Парковой.
– Это ж совсем рядом. Не слинял бы. Вдруг заметит ментовскую слежку и свалит, – забеспокоился капитан Захаров.
Майор Рябцев был настроен более оптимистично.
– С девахой он там. И если мы не будем телиться, то успеем вовремя.
Выехали на трех машинах: новенькой, цвета спелой вишни «шестерке», серой «девятке» и красной старушке «Ниве».
Чтобы не спугнуть Комкова, к дому было решено не подъезжать. Машины оставили возле универмага. К подъезду их подгонят потом – после того, как на Комкова наденут браслеты.
К подъезду, где их уже ожидал участковый Расщупкин, подходили по одному, соблюдая строжайшую конспирацию.
– Если дойдет дело до стрельбы, палить только по ногам. Такой красавец нам нужен живым. Всем понятно? – проинструктировал майор своих оперов. Не погорячились бы со злости, орлы. Достал их убийца своими кровавыми похождениями.
На всякий случай Рябцев предъявил для опознания нескольким соседям с первого этажа фоторобот Комкова. Все в один голос заявили:
