Я лежал на кровати и размышлял, когда снова зазвонил мой телефон. Это опять была Женя.
– У тебя действительно все нормально?
– Конечно. Не волнуйся, я же тебе сказал.
– В Интернете пишут, что ты попал под машину.
– Я тебе уже говорил, что это неправда.
– Журналисты уже поставили туда кадры, где тебя сбивает машина Лихоносова, – убитым голосом сообщила мне Женя. – Ты можешь мне нормально объяснить, что происходит?
– Ничего. Ничего не произошло. Сиди дома и никуда не выходи. Я завтра тебе позвоню.
Не успел я убрать свой телефон, как в комнату вошла медсестра. Было такое ощущение, что она стояла за дверью и подслушивала наш разговор. Она подошла ко мне и спросила:
– Вам что-нибудь нужно?
– Нет, спасибо.
– Скоро я принесу вам ужин. – Тут она показала на телефон, лежавший рядом со мной: – Может, он вам мешает?
– Нет. Наоборот, он мне помогает.
Сестра повернулась и вышла из комнаты. Интересно, что они так плотно меня контролируют? Но еще интереснее, что кто-то из операторов, снимавших сцену аварии, уже успел продать эти кадры, и они появились в Интернете. Или это намеренно сделал кто-то из людей самого Палехова, чтобы начать прессинг Лихоносова? В любом случае в этом обществе все продается за деньги и покупается за деньги. Никаких моральных принципов не осталось. Кто-то из моих знакомых сказал, что в октябре семнадцатого отменили Бога и нас приучили жить на одной шестой части суши без религии и без Бога. А потом в августе девяносто первого отменили совесть, и мы стали потихоньку приучаться жить без Бога и без совести. И почти сразу стали постепенно отменять мораль. Вот так мы все и живем теперь в пятнадцати республиках некогда бывшего Союза – без Бога, без совести и без морали. Где-то пытаются закрываться Богом, где-то говорят о совести, где-то о морали. Но это как раз самые бессовестные и аморальные личности, готовые прикрывать свои грязные дела именем Бога, надуманной моралью или ложной совестью. Наверное, напрасно я так переживаю, что вынужден становиться обычным мошенником, чтобы выжить. Два крупных подлеца наняли меня для того, чтобы я исполнил свою подлую роль. Для них я обычный мерзавец, готовый за деньги совершить любую пакость. Но мне нужно доказать им, что я не совсем обычный мерзавец, а мерзавец гораздо более крупный.
Медсестра принесла ужин, и я без аппетита поковырялся в тарелке, а затем, отставив поднос в сторону, позвонил Арвиду.
– Я тебя слушаю, – сказал он, увидев на дисплее своего телефона мой номер.
– Здесь за мной следят, – коротко сообщил я.
– Кто следит?
– Врач и медсестра. И кто-то еще. Какой-то другой врач, который заглядывал ко мне в палату.
– Другого быть не может, – возразил Арвид, – только двое.
– Он заглянул и предложил мне перезвонить Хейфицу. Передал от него привет.
– Когда?
– Минут десять назад. – Я как раз вычислил время, когда медсестра должна была уйти за ужином.
– Ты позвонил?
– Пока нет. – Надо держать их в подвешенном состоянии.
– А почему сразу мне не позвонил?
– Медсестра принесла ужин и была у меня в палате. Я не мог звонить прямо при ней.
– Позвони ему, а потом сразу перезвони мне, – приказал Арвид.
– Хорошо. – Я опустил руку с телефоном на кровать и услышал, как за дверью раздается трель телефонного звонка. Наверняка это Арвид звонит медсестре, чтобы она проконтролировала мой звонок. Но я не такой дурак, хотя и выгляжу не самым умным человеком. Самый умный человек не стал бы в сорок восемь лет жить у Клавдии Матвеевны в одной комнате, не имея ни денег, ни работы. Я набрал номер Хейфица и шепотом произнес:
– Меня плотно опекают. Что делать?
– Ночью мы организуем ваш побег, – ответил он. – В два часа ночи вам позвонит Кирилл. Мы все подготовим.
– Хорошо. Я все понял. – На этот раз я говорил громче, чтобы меня услышала медсестра за дверью. Но она, очевидно, не слышала, так как открыла дверь, подошла ко мне и мрачно осведомилась: – Вы уже поужинали?
– Спасибо, я не хочу больше есть.
– Вам вредно столько разговаривать, – заметила она, – и очень опасно. Могут узнать, что вы совсем не пострадали во время аварии.
– Я об этом никому не говорю.
– Правильно делаете. – Она забрала поднос и унесла его из палаты.
Я снова набрал Арвида:
– Сегодня в два часа ночи меня отсюда заберут. Они предлагают мне пятьдесят тысяч, чтобы выступить на пресс-конференции и сообщить о том, что авария была организована…
– Не нужно фамилий, – быстро прервал меня Арвид, – я все понял. Значит, тебе нужно исчезнуть из палаты, чтобы они не могли тебя увезти. Я скажу, чтобы тебя перевели в другое место, куда мы за тобой приедем. Ты сможешь узнать врача, который заходил к тебе и передавал привет от Хейфица?
– Думаю, что да. Хотя он был в голубом халате.
– Понятно. Будь осторожен. Тебя могут насильно выкрасть. Я сейчас посоветуюсь и перезвоню тебе, – и он отключился.
Я немного подождал и сам позвонил Хейфицу.
– Кажется, у нас ничего не получится, – с удовольствием сообщил я ему. – Они догадываются, что я разговариваю с вами.
– Откуда? Вы разве не один в палате?
– Видимо, они установили здесь микрофоны. И врач, и медсестра следят за мной. Эти люди Палехова, вернее, их контролирует Арвид, я в этом уверен. Можете сами все проверить.
– Я уже знаю. Это действительно его люди, поэтому будьте осторожны. Что они от вас хотят?
– Меня будут переводить в другую палату и отнимут телефон.
– В какую?
– Этого я пока не знаю. Но телефон могут отнять.
– Сделайте все, чтобы его не забрали, и сообщите нам, где именно вы будете. Наши люди сделают все, чтобы помочь вам сбежать из больницы. Приедете ко мне и получите свои деньги. А потом выступите на пресс-конференции и расскажете журналистам, какую подлую игру затеял Глеб Мартынович.
– Хорошо, но как я выберусь отсюда?
– Вы только должны сообщить нам, где находитесь, остальное – наше дело. Даже если вы не сможете с нами связаться или у вас отнимут телефон, то и тогда мы постараемся вас оттуда забрать с помощью нашего врача.
– Здесь полно врачей. Кому я могу доверять?
– Дежурный врач Шейкин. Самуил Григорьевич Шейкин. Ему лет под сорок. Он сам вас найдет в самом крайнем случае. Ему вы можете доверять.
– Я постараюсь сообщить вам, куда меня переведут.
Не успел я закончить разговор, как услышал шорох за дверью. Медсестра, не стесняясь, подслушивала меня. Она со строгим видом вошла в палату и снова посмотрела на мой телефон:
– Мне придется отобрать его у вас, вы явно злоупотребляете нашим терпением.
– Извините. Я не виноват, что мне столько звонят. Это в основном мои родные и близкие. Они радуются за меня, что я остался жив.
В этот момент телефон снова зазвонил. Я посмотрел на дисплей и демонстративно громко ответил, чтобы меня услышала медсестра:
– Здравствуйте, Арвид. Я вас слушаю.
Она повернулась к дверям – мой разговор с Арвидом ей явно неинтересен.
– Мы переведем тебя на другой этаж, – сообщил Арвид, – в другое отделение, чтобы тебя не нашли. Там будет карантин, и к тебе никого из посторонних не пустят.
– Уже поздно. Звонил Леонид Иосифович и сказал, что у них все готово. Они все равно меня заберут. Хотят заплатить деньги, чтобы я выступил на их пресс-конференции…
– Они не смогут забрать, – уверенно произнес Арвид, – туда никого не пускают.
– Кроме врачей, – напомнил я ему.
– Что ты хочешь этим сказать?
– У них уже есть врач, который меня отсюда заберет.
– Кто?
– Он пока не сказал, сообщит чуть позже.
Арвид долго молчал, затем неожиданно снова заговорил:
– Мы проверили всю больницу. Там посторонних нет. Если ты пытаешься начать самостоятельную игру, чтобы получить еще немного денег, то ты явно зарвался. Мы не заплатим тебе больше ни одной копейки. И никуда тебя не отпустим.
Вот негодяй! И даже не верит мне, что я уже знаю фамилию врача, который будет мне помогать. Представляю лицо Арвида, когда я сообщу ему его имя и фамилию. Но сейчас пока рано.
– Вы только и думаете о своих деньгах, – обиженным голосом сказал я, – а мне уже предложили пятьдесят тысяч. И я уверен, что у них есть свой человек в больнице. Наверняка тот самый врач, который ко мне заглядывал. А может, и другой…
– Не лги, – строго прервал меня Арвид, – к тебе никто не мог заглянуть. Когда старшая медсестра ушла за ужином, перед твоей палатой осталась сидеть другая медсестра. К тебе никто не входил.
– Вы считаете, что я вас обманываю? И про деньги, и про мой возможный побег, и про врача, который должен мне помочь? Хорошо. Подождите немного, я сейчас все узнаю и вам перезвоню. Вы сразу поймете, что я вас не обманываю. Ни с вашими погаными деньгами, ни с этим врачом. Сейчас узнаю и перезвоню.
– Узнай, – согласился Арвид, – и учти, что я неплохо играю в покер. Никто не может блефовать против меня, я сразу вычисляю «пустышку». Этот не тот случай, Салимов, когда ты можешь с нами блефовать. Проиграешь не только все свои деньги, но и свою жизнь. Подумай об этом.
