— А я считаю, что Бенни готов заниматься чем угодно, лишь бы оставаться с нами, — заметил Мальчонка. — Мы — всё, что у него есть.
Отвернувшись, он снова уставился на реку. Мы с Рыжим подошли к нему, и я увидел окурок Мальчонки, медленно уплывающий от нас. «Хорошо, — подумал я, — начинается прилив». Течение будет попутным. Я решил, удача продолжает нам улыбаться.
Прислонившись к капоту, Луи закурил сигару. Все молчали.
Наконец Мальчонка, кивнув в сторону реки, спросил:
— А вы когда-нибудь задумывались, каково быть таким, как Бенни?
— То есть? — спросил я.
— Ну, негром и все такое. Иметь шизанутого отца и мать-наркоманку. Черт побери, посмотришь на Бенни — и начинаешь считать себя счастливчиком.
— Да, ему приходится дерьмово, но и нас счастливчиками никак не назовешь, — возразил Рыжий.
— Да уж… — Подумав немного, Мальчонка добавил: — Иногда мне хочется узнать, каково быть… нормальным. Как в кино.
Нашей главной страстью в ту эпоху до прихода телевидения было кино. Луи обожал гангстерские боевики, Порошок предпочитал комедии, Бенни тащился от вестернов, Прыгун любил фильмы на библейские сюжеты, я смотрел почти все, а Рыжий почти все ненавидел, — но Мальчонка любил мюзиклы. В них изображался идеальный мир, о котором он всегда мечтал. Мальчонка понимал, что этого мира не существует — особенно для него, — но это не имело значения. Он любил сюжет «Парень встречается с девушкой, парень теряет девушку, парень снова находит девушку, и все живут счастливо». Мальчонка любил абсолютно все мюзиклы, от «Сорок второй улицы» до «Оклахомы», но один был у него самым любимым.
— Помните «Встретимся в Сент-Луисе»? — спросил он.
Я кивнул.
— Конечно. Там снималась Джуди Гарланд.
— Точно… замечательные отец и мать… малыши… уютный домик, где все любят всех… и этот парень, соседский мальчишка — он знакомится с Джуди в трамвае, они влюбляются друг в друга… понимаете — когда смотришь этот фильм, видишь, каким мог бы быть рай…
Рыжий посмотрел на Мальчонку так, словно тот только что свалился с Марса.
— С тобой все в порядке?
— Да… а что? — удивился Мальчонка.
— Ты говоришь как полный идиот, твою мать.
Прежде чем Мальчонка успел ответить, с улицы донесся голос Порошка.
— Эгей!
Обернувшись, мы увидели, что он бежит трусцой к нам, а за ним ковыляет запыхавшийся Прыгун. Для человека крупных габаритов Порошок двигался достаточно проворно, и, подобно многим здоровякам, делал он это бесшумно. Как-то раз мы видели в театре Адамса в Ньюарке известного комика Джеки Глисона, и тот тотчас же стал кумиром Порошка. Он просто влюбился в то, как Глисон скользил по сцене со своей знаменитой фразой «И-и-и — начали!» Порошок даже научился копировать это движение — конечно, у него получалось хуже, чем у Глисона, но все равно чертовски неплохо.
Наконец Порошок и Прыгун добрались до нас — возбужденные, судорожно глотающие воздух. Оба вспотели, но одежда Прыгуна буквально промокла насквозь.
— Бенни уже здесь? — запыхавшись, спросил Порошок.
— Нет. В чем дело? — спросил Мальчонка.
— Вы не поверите, — промолвил Порошок, все еще не в силах отдышаться.
— Вы не достали лодку? — резко спросил Мальчонка.
— Достали, — сказал Порошок.
— Так где же она, черт побери? — спросил Мальчонка. Он уже начинал терять терпение — как и я.
Я спросил, как можно спокойнее:
— Порошок… что там у вас приключилось?
Набрав полную грудь воздуха, Порошок выпалил:
— Мы отвлекли внимание охранника… выманили его на улицу, Бенни проник на пристань… — Остановившись, он снова сделал глубокий вдох. — Он угнал лодку… завел подвесной мотор и поплыл…
— Нельзя ли поскорее?! — взорвался Мальчонка. — Черт побери, что у вас произошло?
— Мотор заглох, — ответил Порошок.
— Что? — заорал Мальчонка.
— Мотор… он взял и заглох, — повторил Порошок.
В подтверждение его слов Прыгун яростно затряс головой, подпрыгивая на пятках.
— 3-заглох, — повторил он, щелкая пальцами. — В-взял… и заглох.
Порошок сказал:
— Мы видели, как Бенни пытается его завести… дергает за этот гребаный шнурок… но мотор никак не заводился… и лодку понесло вверх по течению, твою мать! Сейчас же прилив!
«Вот тебе и повезло», — подумал я. Сделав еще один глубокий вдох, Порошок шумно выпустил воздух.
— Мы бежали за лодкой чуть не до самого моста Вашингтона, мать его… до Риверсайд-парка. Она шла рядом с берегом, и мы надеялись, нам удастся ее поймать. Один раз у нас чуть было не получилось. Я держал Прыгуна… он уже почти дотянулся до Бенни… но тут его рука выскользнула из моей, и он свалился в воду.
— Я уже п-почти с-схватил его, — подтвердил Прыгун.
Мальчонка бросил на него взгляд, который мог бы расплавить мрамор.
Порошок закончил свой рассказ:
— Затем Бенни удалось наконец завести этот долбаный мотор, и он поплыл вниз по течению. А мы поймали тачку и поскорее примчались сюда.
— Как давно это случилось? — спросил Мальчонка.
— С полчаса назад, — ответил Порошок.
— Это же совсем близко, — заметил Луи. — Где же Бенни, черт бы его побрал?
Ответом стало тарахтение подвесного мотора. Подбежав к краю причала, мы увидели приближающуюся тридцатидвухфутовую яхту белого цвета. Парус был убран, а Бенни стоял в открытой рубке. Как только яхта прикоснулась к сваям, Бенни заглушил мотор и бросил канат. Рыжий поймал канат и обмотал его вокруг кнехта.
Мальчонка был вне себя от отвращения.
— Это же яхта! Ты угнал яхту, твою мать!
— Послушай, приятель, в конце причала ничего другого не было, — обиженно крикнул Бенни. — Ты что, думаешь, я взял ее в салоне — где можно выбирать и примерять?
— Но она же белая!
— Она уже и была белой, когда я ее угонял! Или ты думаешь, что у меня было время ее перекрашивать? — спросил Бенни, перебираясь на причал.
— И у нее мачта, твою мать, — заметил Мальчонка, указывая вверх.
Подбоченившись, Бенни заорал:
— Это же яхта, черт побери! У них у всех есть мачты, черт побери!
— Но она же торчит вверх словно долбаный маяк! — завизжал Мальчонка. — Нас будет видно от самых ворот!
— А м-может быть, ее можно спилить, — предложил Прыгун, горя желанием помочь.
— Она стальная, — возразил Бенни.
— Что с двигателем? — спросил я.
— Все в порядке, просто залило свечи.
Я сказал:
— Яхта слишком маленькая, чтобы взять нас всех, да еще и ящики; к тому же, я подумал, нам понадобится грузовик, чтобы забрать товар… Мальчонка, ты берешь Рыжего и Прыгуна и угоняешь еще одну машину с полицейской стоянки. Остальные садимся в яхту и берем склад. Мы должны быть на месте, когда охранник завершит полуночный обход, и убраться оттуда до часу, когда он начнет следующий обход. Грузовик должен быть здесь в половине второго… — Остановившись, я обвел взглядом ребят. — Вопросы есть?
Переглянувшись, все покачали головой. Мальчонка ударил кулаком в ладонь и сказал:
— За работу!
Я протянул руку ладонью вверх; ребята накрыли ее своими ладонями, и Мальчонка крикнул:
— Да!
Ритуал был совершен. Подхватив рюкзачок с инструментом, я первый прыгнул в яхту. Луи и Порошок последовали за мной. Отвязав канат, Бенни прыгнул в яхту последним и завел мотор. Яхта стала отходить от причала, покачивая мачтой, словно прощаясь с теми, кто остался на берегу. Мальчонка все еще никак не мог поверить в то, что это происходит на самом деле.
— Это же белая яхта, черт побери, — пробормотал он. — Если все и дальше пойдет так же, вы посреди реки, мать вашу, налетите на коралловый риф!
Вместо того чтобы идти вдоль нью-йоркского берега Гудзона, я попросил Бенни пересечь реку и приблизиться к джерсийской стороне. И только оказавшись прямо напротив Федерального склада, мы повернули и направились к нему. Я надеялся, что ангар заслонит высокую мачту и нам удастся подойти незамеченными. К сожалению, этот обходной маневр потребовал значительно больше времени, чем я предполагал. Заметив, что я то и дело сверяюсь с часами, Луи спросил:
— Как у нас дела?
— Уже двадцать пять минут первого, — ответил я. — Еще не катастрофа, но я рассчитывал, что мы прибудем на место еще десять минут назад.
Бетонная дорожка за складом поднималась на шесть футов над водой и имела в ширину восемь футов. Она соединяла грузовые причалы, расположенные по обе стороны от ангара, и позволяла охраннику полностью объезжать вокруг него на своем каре.
Бенни заглушил двигатель, и мы пристали к дорожке. Подтянувшись, я забрался на нее, затем протянул руку и помог Порошку и Луи. Бенни передал им кожаный рюкзачок и трос, и Луи привязал яхту. Отметив, что треклятая мачта торчит на пятнадцать футов над дорожкой, я печально покачал головой. Если кто-либо завернет за угол ангара, саму яхту он, может быть, и не заметит, но вот мачте никуда не скрыться.
