Они направились в спальню. В квартиру вошел человек в маске и с пистолетом с глушителем. Первым получил пулю в лоб державший убитую, второй – в висок. Подхватив дипломат, неизвестный заглянул в ванную. Закрыв кран, приставил глушитель ко лбу Галина и нажал курок. Выйдя, начал не торопясь обыскивать квартиру.
– Значит, взяли беглых, – усмехнулся Горец. – Сроку-то по пять-шесть осталось, а сдернули. Значит, что-то за ними было.
– Да хрен с ними. Нам-то что делать? – Кубинец посмотрел на Горца. – Дед чего-то замолчал. Вроде стрелку забили, а он в отказ пошел. Приболел, говорит.
– В натуре у него внук есть? – спросил Бурый.
– Есть где-то. А тебе что?
– Да просто базар слышал…
– Внук Деда – это, считай, ключ ко всем его сокровищам, – сказал Кубинец.
– Слушай сюда, Куба, – надвинулся на него Горец. – Не советую говорить и даже думать об этом. Еще раз услышу, Деду отдам. А что с тобой сделают, сам понимаешь.
– А почему, Леха, тебя Кубинцем прозвали? – спросил Бурый.
– Был на Кубе, – вздохнул тот. – Мать с отцом там работали, какие-то болезни лечили, ну я тогда и родился. С детства кличут Кубинцем. Старики мои какую-то заразу подхватили и спеклись, как только в Союз вернулись. Я спасся, наверное, потому что, когда мне три года было, меня батя к своей матери отправил. Старушка быстро крякнула, меня в детский дом в Волгограде сдали. Восемь лет мне было. А ты уши не ломай, – обернулся он к Горцу. – Яж говорю, услышал в баре, как двое про внука Деда чирикали, вот и спросил.
– Как выглядели? – спросил Горец.
– Да я особо не приглядывался, – признался Вениамин.
– Об этом обычно не говорят, тем более в баре. Мало кто знает, что у Деда внук есть. Пошли прокатимся, может, узнаешь этих говорливых.
Кубинец положил в карман ПМ. Бурый сунул за пояс ТТ.
– Езжайте, я Деду звякну, – сказал Горец.
Выслушав его, Дед не на шутку разволновался.
– Верно Гранит базарил, похоже, кто-то пронюхал. Найди их, Гошка, – попросил он, – иначе быть беде, чую я запах крови. Найди! – повторил он.
– Думаешь клюнет? – спросил сидевший за рулем «Таврии» мордатый парень.
– Сто процентов.
Молодой мужчина в темных очках, сидевший сзади, делал себе укол.
– Слышь, Кобра, – полуобернулся водитель, – ты же обещал больше не колоться.
– Это только для успокоения, – ответил очкастый.
– Государыня узнает, снова тебя запрут.
– Но ты, Буйвол, не сдашь? – Кобра закурил.
– Не люблю я дело с наркоманами иметь, – признался тот. – Не надежные они.
– Со мной будет полный порядок. – И кивнул на выехавшую на трассу светло-зеленую «Ниву».
– Потихоньку за ней двинемся. Потом, если что, поведут другие, – сказал водитель.
Марецкий вернулся с прииска.
– Попить бы чего. Где Анна?
– Тут такое дело… – Росомаха помолчал. – В общем, кто-то в Хабаровске внука Деда вспоминал. Кубинец разговор слышал. Дед послал Якута Басурманина и Анну…
– У них телефон есть? – быстро спросил Марецкий.
– Конечно.
– Дед, – заскочил в спальню Виктор, – это называется «покажет сам». Звони Анке, скажи, чтоб ехала к Прокофьичу. Быстро, пока они не добрались.
Дед побледнел и схватил сотовый.
– В Хабаровске убили Галина с женой, вроде как ограбление, только до того еще двоих пристрелили, – торопливо рассказывал Марецкий. – Мне Тумина звонила. Сын майора говорит, что дипломат отца забрали. А тут разговор про внука твоего. «Таврия» за «Нивой» Анны двинулась. Пусть Анна едет к Прокофьичу.
Услышав отзыв в сотовом, Дед затараторил:
– К Прокофьичу поезжай. Понятно? Потом все разжую и в рот положу! В общем, давай к Прокофьичу.
– Хорошо, – услышал он плачущий голос Анны. – А как же…
– Делай как говорю, кошка ты драная! – взревел Дед.
– А я с этими двумя потолкую, – сказал Марецкий. – Только попить дайте. Кваску Аннушкиного.
– Дайте ему термос, – велел Дед.
– А я, может, с вами? – подавая термос, спросил Росомаха.
– Я с тобой не то что в разведку, на рыбалку не пойду, – отрезал Виктор.
– Что-то я не понял, – удивился сидевший впереди Якут.
– Дед знает, что делает, – ответил державший руль узкоглазый амбал.
Анна посмотрела назад.
– За нами «Таврия» едет, – испуганно сообщила она.
– Тогда понятно, почему маршрут изменили, – кивнул Якут. – Как же Дед узнал о них?
– Да-да, – говорил по рации старший лейтенант милиции. – Я стажер, исполняю обязанности участкового. Останови «Таврию» и проверь документы. Да поосторожней, вполне возможно, бандюки.
– Менты, – усмехнулся Кобра. – Готовь ксивы, Буйвол. Ништяк тачку по доверенности взяли. Тормози.
– Так этих упустим, – кивнул на «Ниву» Буйвол.
Москва
– Лучше ей не дать улететь, – услышал в сотовый Филипп. – Просто так она не полетела бы. Кто-то звонил ей.
– Понятно. Но мне уже порядком все это надоело. Суеты много, а результат – ноль. Хотелось бы…
– Осталось немного, – перебил его мужской голос.
– Ладно, – согласился Филипп. – Задержим. Повод найти легко, она взрывная бабенка.
– А говорила, расстались, – увидев сидевших в летнем кафе мать и Гарри, прошептала Вика и попросила водителя притормозить. «Получается, соврала. Собственно, она взрослая женщина и сама знает, что делать. Почему мне так неприятен Гарри? – продолжала размышлять девушка. – Наверное, потому, что сравниваю его с Марецким».
– Остановить, что ли? – покосился на нее водитель.
– Нет, – качнула она головой, – едем дальше.
– Добрый день, – поздоровался Мердок.
– Привет, – кивнул открывший дверь Суровский. – Чего надо и кто ты такой?
За его спиной маячили двое парней.
– Я есть американский гражданин, – Мердок показал паспорт. – Я бы очень хотел говорить с Антонова Нина Петровна.
– Чего тебе от нее надо? – посмотрев документы, спросил Сергей.
– Но позволю себе заметить, – улыбнулся американец, – ты не ест Нина Петровна, а мне нужна именно она.
– А ты наглец, янки, – спокойно заметил Сергей и приказал: – Выбросьте отсюда этого господина мира.
Выскочивший из-за его спины Китаец коротким ударом в печень уложил одного охранника, а колено американца врезалось в пах второго. Суровский хотел захлопнуть дверь, но нога Китайца не дала этого сделать.
– Я не люблю грубость и насилие, – снова улыбнулся американец, – но вы не оставили мне выбора. Мне очень нужно говорить с Ниной Петровной.
– Я сейчас вызову милицию, – пригрозил Сергей.
– А я скажу, что мне в ЦРУ, знаете, что это за организация, дали ваш адрес и просили передать деньги. Вот, кстати, пять тысяч долларов, на конверте ваш адрес. Вы возьмете доллары сами или предпочитаете разговор с ФСБ?
В комнату вошла Нина Петровна.
– Кому я понадобилась?
«Сильная, красивая женщина», – оценил Мердок.
– Позвольте представиться, – склонился к ее руке гость. – Ирмант Мердок. Мой телохранитель Лу, – кивнул он на Китайца.
– И зачем же я вам?
– Сейчас объясню, – улыбнулся Мердок. – Но прежде скажите, вы говорите по-английски?
– Проводите их в гостевую комнату, – не ответив на вопрос, приказала Нина.
Китаец подозрительно осмотрел комнату и шагнул следом за ней.
– Если нападут, я возьму ее заложницей, – шепнул он Мердоку.
– Ничего подобного не будет.
Нина Петровна, посмотрев на Сергея, повторила это на английском.
– О! – одобрительно восклинул Мердок. – Вы знали Анджея Шляхтича?
– Знала, и неплохо. Его настоящая фамилия Синысовский. А что с ним случилось? – равнодушно спросила Нина. – Убили или посадили?
– Анджей в США.
– Значит, снова сбежал в Америку. А вы от него? Надеюсь, он не забыл, что брал в долг…
Нина обернулась на звук шагов. Появилась Вика. Мать представила ее американцу Тот направился к девушке и вдруг остановился, глядя на висевшую на стене фотографию худощавого бородача.
– Наконец-то!
– Вы знали Федора? – спросила Нина.
– Лично нет. Но очень много о нем слышал и рад встретить женщину русского авантюриста, – Мердок поклонился.
– Он был бабник, – вздохнула Нина. – Но, правда, оставил мне кое-что, – посмотрела она на дочь.
Мердок облегченно вздохнул.
– А вы знаете, что скоро будете очень богаты?
– После рождения Вики что-то писали в прессе, но я в это не верю.
– Думаю, вам нужно готовиться к отъезду в США. – Мердок поклонился, вслед за ним в низком поклоне согнулся Китаец.
– А ты говорила правду, мама, – тихо сказала Виктория.
Взглянув на нее, Мердок попросил разрешения позвонить и извинился за то, что разговор с боссом должен быть конфиденциальным.
– Понимаю, – улыбнулась Нина. – Там, – она указала на дверь, – вас никто не услышит.
Когда Мердок и Китаец скрылись в соседней комнате, Сергей покрутил головой.
