– Ни черта не понимаю. Ты говорила, что этот…
– Извини, милый, – перебила его Нина, – но я не могла сказать тебе всего. Я не знаю точно, о чем именно говорят американцы, но, кажется, отец моей Виктории сдержал слово, и она получит то, что было обещано двадцать лет назад. Ну и я разумеется.
– Говори сначала ты, – сказал Китайцу Мердок. – Мне почему-то все это не нравится.
Лу молча кивнул. Когда Стефани ответила, он в нескольких словах обрисовал ситуацию и передал трубку Мердоку.
– ДНК! – коротко бросила Стефани. – Только это может нам дать уверенность.
Дверь распахнулась, к ним в комнату вошли пятеро с пистолетами и Нина.
– Скажешь, что это я родила дочь Аляски, – потребовала она.
– Я могу сказать, что угодно, но в любом случае потребуется анализ ДНК. Конечно, вы можете убить нас, но что это изменит… Ничем помочь не могу. Моя работа заключалась в том, чтобы найти вас.
– Но Вика – дочь Аляски! – закричала Нина.
– Я не верю вам, – не скрывая разочарования, вздохнул Мердок. – Если бы это было действительно так, вы бы не угрожали оружием, а просто сделали анализ.
Нина подошла к окну и, опустив голову заговорила:
– Я не спала с Алясиным. Хотела, но ничего не вышло. Он просто не смог. Шляхтич, задумав свой ход, заверил, что все будет хорошо, и я решила подыграть. Сейчас скажу правду, разумеется, не за спасибо. – Она повернулась к Мердоку. – В Пензенской области живет Антоненко Оксана Петровна. Она была любовницей Аляски и родила в одно время с русской, у которой умерла дочь, скончалась и сама роженица. Аляска ждал ребенка от Антоненко и поэтому был в родильном отделении клиники. Он назвал дочь Викой, но не хотел, чтобы точно знали, кто именно его дочь. Виктория родилась в девяностом году в клинике Рудельта Фальконга. Алясин дал Оксане денег и отправил в Россию. Купил ей хороший дом в Пензенской области. Точного адреса не помню. Но Пензенская область, это точно. Она была судима, у нее кличка Зимушка. По крайней мере так ее называл Аляска. Мы с ней дважды дрались из-за него… Точнее, из-за его наследства. Я сказала вам правду, а теперь убирайтесь, и пусть Шляхтич горит в аду. Он сказал, что сделает все, чтобы вывести американцев на меня, мне надо просто поставить фотографию Алясина на видное место и внушить Вике, что она его дочь, назвать клинику…
Мердок кивнул Китайцу. Ли положил на стол пакет.
– Здесь десять тысяч, – сказал Мердок. – Если окажется, что та женщина действительно имеет дочь-наследницу, вы получите еще двадцать. А сейчас повторите, пожалуйста, все, что вы о ней знаете. – Он включил диктофон.
Надежда Сергеевна, сидя в кресле, просматривала подшивки старых газет. Найдя то, что искала, прочла: «Погиб русский авантюрист Алясин. К нему у правоохранительных органов СССР осталось множество вопросов. Но волнует деловой мир Дальнего Востока по-настоящему один. Кто будет наследником Золотой Долины севера Хабаровского края, где, по словам, точнее, прогнозам Алясина, огромные залежи золота. Алясин за три месяца до смерти выкупил Долину и стал хозяином довольно большого участка. Кто получит золотые залежи Долины? У Алясина нет детей или близких, могущих претендовать на его участок и на довольно внушительный счет в швейцарском банке».
Отложив подшивку, взяла «Коммерсант»: «В США обнаружены две могилы, – сообщала газета. – Видно, висевшее над Алясиным проклятие убило и мать, и дочь». Кривая улыбка скользнула по губам Надежды Сергеевны. Она открыла фотоальбом. На большой фотографии худощавый бородач обнимал за плечи русоволосую женщину. Перелистнув, увидела на снимке себя, молодую, в белом подвенечном платье, и мужчину примерно того же возраста. Вздохнув, откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.
– Мама! – окликнула ее вбежавшая Вика. – Мне Виталик письмо и фотографии прислал. Как он тебе? – положила она перед ней снимки.
Надежда Сергеевна взяла один и увидела Сиротина. С карабином на плече, в камуфляже. Взяла второй. Виталий держит в руках рыжую лису. На третьем он вместе с Марецким около убитого медведя.
– Это шатун, мама, – сказала дочь. – Загрыз бабушку и девочку маленькую. С зимы ходил по сопкам. Представляешь?
– Ты всерьез увлечена этим детдомовцем? – неприязненно спросила мать. – Ты хоть понимаешь…
– Я тебя понимаю. – Дочь сгребла фотографии и ушла.
– Кстати, – спохватилась Надежда Сергеевна, – тут твой разжалованный офицер задержал опасных преступников. Они бежали из колонии. Убили егеря, семью на подстанции и милиционера. Потом захватили женщину, независимую журналистку, а твой герой спас ее. Можешь полюбоваться. – Она развернула «Комсомольскую правду».
Вика подошла и увидела портрет Марецкого. Усталый, небритый, в какой-то робе, он явно не знал, что его фотографируют.
«Бывший офицер задержал опасных преступников, – прочитала она. – И спас независимую журналистку Ирину Тумину».
– Почему не назвали его имя, фамилию? – удивленно спросила она.
– Видимо, в целях безопасности, – усмехнулась мать.
Зазвонил телефон. Она сняла трубку.
– Есть адрес, ну не полностью, но все же… – сказал Гарри.
– Встретимся и все обсудим, – прервала она его и встала. – Я по работе. Приехал человек с Сахалина, предлагает рыбу и икру по очень выгодной цене. Я уехала.
Бергман был категоричен и краток, к тому же мешали какие-то шумы на линии.
– Подождите, босс, – растерялся Мердок, – как я могу это сделать?
– Очень просто! – оборвал его Бергман. – Поедете и найдете. Если будет нужно, проедешь всю Россию. Насчет Антоновых, кстати, пусть побеспокоится Китаец. Он знает, что делать. А ты завтра должен быть в Пензе. Там тебя встретят.
Пензенская область. Городище
– И что? – сердито спросила русоволосая симпатичная женщина лет сорока, хозяйка небольшого магазинчика. – Я уже не раз говорила, что не хочу вспоминать об этом. И Вика никогда ничего не узнает.
– Но Вика может узнать от меня, – заявил Никитин.
– Слушай, Мишка, отстань от нас, пожалуйста, – продолжала наступать Оксана. – Пойми, ничего этого просто быть не могло. Да, я работала с Алясиным на Колыме, когда была студенткой Воронежского университета. Мы проходили практику в Магаданской области. Он показывал нам, будущим геологам, новые месторождения. И что? – всплеснула она руками. – В девяностом я была по приглашению занимающихся нефтедобычей в море. И все!
– Ну да. Встретила там Аляску и переспала с ним. Потом родила доченьку в Вашингтоне, тебя сняли с самолета.
– Ты как был дураком, Никитин, так им и остался, – засмеялась Оксана. – Моя дочь от тебя, и ты это хорошо знаешь.
– Не дури, Оксана, – перешел Мишка на шепот. – Ты просто не знаешь, какие это бабки, если дочь…
В магазин вошел Князь.
– Привет, молодые люди. Мне нужна Оксана…
Из подсобки выскочил плешивый мужик.
– Ревизия тут, ослеп, что ли?! – заорал он.
– Вы Оксана? – спросил женщину Князь.
Вошедший следом за ним Малыш, открыв холодильник, спокойно изучал напитки.
– Мне надо с вами поговорить, – продолжал Князь. – Меня зовут…
– Да ты чё, козел! – схватил его за плечо Михаил, но, получив удар в область печени, с криком боли рухнул на пол. Плешивый появился с ножом, но через мгновение уже лежал рядом.
– Ты знала Аляску? – спросил перепуганную женщине Князь.
– Да, – прошептала она.
– Спала с ним?
– Да что вы все ко мне привязались! – возмутилась Оксана. – То Мишка завелся, мол, дочь у тебя от Алясина, и все, то какие-то трое приехали, ДНК им понадобилась. А вам чего надо?
– Малыш, – позвал Князь, – поясни этому шакалу, что с женой себя так не ведут. А мой совет тебе, Оксана, разведись.
В магазин вошли еще трое подручных Князя.
– Аккуратно, как родного папу, в машину этого, – указал он на Михаила, – и того тоже. Аятут поговорю. В магазин никого не пускать. Ты повесь табличку какую-нибудь, ну что временно не работаешь, – посоветовал женщине.
– Да кто вы такие и что вам надо? Что случилось-то?! – вскрикнула Оксана и расплакалась. – С утра приехали какие-то медики и кровь брали. Теперь вы…
– Понятно, – вздохнул Князь. – В общем, ты уши не ломай, все путем будет.
– Я кредит брала, – всхлипнула она, – чтоб магазин открыть, дочь в медицинском учится, а…
– Поможем, – заверил ее Князь. – Только ты мне правду скажешь об Аляске. Ну об Алясине Федоре.
– Да что я могу про него сказать? Он специалист был…
– Ответь, только честно, ты спала с Аляской?
– Да что вы все! – вскочила Оксана. – С ума посходили! Мишка с этими медиками явился, пристал, признайся и все. Его знакомый в Америке, Шляхтич какой-то…
– Так, – остановил ее Князь, – давай-ка чайку налей и поговорим. А деньги вот, тебе за перерыв. – Он достал пятьсот евро. – Хватит наверное.
– Погодите, – отстранилась она. – Может, объясните, что происходит и почему все спрашивают у меня про этого Алясина. Между прочим, он ни разу даже не приставал ко мне. Даже когда ливень был, промокли мы сильно, и он меня собой закрыл, потом вытирал насухо, одежду свою сухую дал. И ничего…
