Злыдень настороженно пересек Засранцера. Посреди мостовой стоял на страже толстый "умник". За ним прямо на улице танцевали веселящиеся гости, вопили и визжали в отчаянной попытке убедить себя, что отлично развлекаются. Когда Злыдень проходил мимо, "умник" сплюнул наземь. Не отреагировав, Злыдень свернул в ближайший переулок. Стекла в домах подрагивали от шума.
С порога одного дома к Злыдню обратился какой-то старик в жилетке:
– Два раза в неделю у нас эта свистопляска! У меня жена не встает с постели. Лежачая, черт побери! Я обращался в службу охраны здоровья. Думаете, они что-нибудь сделали? Ни хрена!
Злыдень вежливо кивнул, вернулся по своим следам и стал наблюдать, как толстый "умник" пропускает такси, набитое новыми гостями. Когда машина отъехала, Злыдень ему свистнул. Толстяк свирепо уставился в ответ:
– Чего тебе?
– Как называется столица Дании? – спросил Злыдень.
– Чего?
– Вопрос школьного уровня, – спокойно объяснил Злыдень. – Назови столицу Дании.
"Умник" сделал шаг в его сторону.
– А пошел ты! Павлин хренов!
– Не знаешь ответа, так и скажи.
"Умник" надвигался, а Злыдень отступал в переулок.
– Как насчет Голландии? Столицу Голландии-то ты назвать можешь?
"Умник" занес ногу для удара. Даже почти попал. Злыдень почувствовал ветерок у коленки.
Не успел нападающий восстановить равновесие, как Злыдень шагнул вперед, загнал ему в трахею нож и повернул. "Умник" пошатнулся, губы у него зашевелились, словно он пытался что-то сказать. Фонтанчиком хлынула кровь.
– Говори, а не плюйся, – посоветовал Злыдень.
Жертва устало опустилась на колени и прилегла. По телу прокатилась серия сейсмических толчков, потом все стихло.
Он умер как жил. Бессмысленно.
* * *
Кейт Медина был в своей комнате с двумя малолетними вонючками. Музыка орала так, что гудел пол. Девчонкам полагалась устроить Кейту представление. Кейт велел им надеть корсеты, трусики с оборками, чулки и подвязки и одолжил чудовищных размеров вибратор. Но малолетки напоминали скорее двух умственно отсталых кассирш из супермаркета, которые пытаются использовать на что-то огурец, но не знают, что с ним делать. Было совершенно очевидно, что никакие они не лесбиянки и вообще сомнительно, что они вообще хотя бы сдали экзамены на шлюх. Пока их потуги выглядели настолько жалкими, что у Кейта даже не вставало.
Разумеется, возможно предположить, что отсутствие энтузиазма объяснялось горкой кокаина на трюмо. Раз в несколько минут Кейт возвращался нюхнуть еще. Вот в чем беда с коксом: только он поднял тебя за облака, настолько, что в следующей дозе уже нет смысла, а через секунду уже тащишься за новой.
Макнув указательный палец в белый порошок, Кейт запустил руку сзади себе в трусы. Он где-то читал, что, если потребляешь кокаин через анус, можно избежать кровотечения из носа. Разве барабанщик из "Флитвуд Мэк" Стиви Никс не так поступал? Но как быть с кровотечением из задницы? Есть только один способ проверить. Он насколько возможно далеко заткнул в себя палец и стал ждать. Ничего.
Одна издевок на кровати пукнула. И обе тут же покатились со смеху, будто пускать ветры – это вершина остроумия. Для них так, вероятно, оно и было.
Помимо кокаина, на трюмо лежал автомат "узи". Схватив его, Кейт со слезящимися глазами повернулся к кровати. Ему показалось, что за грохотом музыки он слышит женский крик.
– Ленивые сучки, я в гребаном театре видел мочалок поубедительнее. Ну-ка постарайтесь, не то я сиськи вам отстрелю.
Нисколько не испугавшись, девки продолжали хихикать. Поразительно, насколько невежественна нынешняя молодежь! Кейт нахмурился и уже прикидывал, которую покалечить первой, когда до него дошло, что женщина все еще орет. Звук доносился снаружи.
Выглянув в окно, он увидел, как на мостовой, поворачиваясь вокруг себя, топчется какой-то мужик, и из черепушки у него фонтаном хлещет кровь. Удивительно, как можно потерять столько крови и при этом оставаться на ногах. Мужик был похож на Барни, который когда-то играл за Солфорд в регби. Барни был одним из лучших людей братьев Медина.
Барни рухнул на четвереньки, и тут Кейт увидел его разинутый рот, а тогда осознал, что орет он сам. Снова крики, чей-то визг. Потом громкий грохот. Толпа отхлынула от дома на середину улицы. Люди в панике пихались, отталкивали друг друга с дороги.
Сбросив лодочки на шпильках, женщина с окровавленным лицом и кровью на платье бросилась бежать в ночь. Кейт понятия не имел, что, черт побери, происходит. Он поспешно натянул джинсы – от мысли, что на него нападут, когда он в одних трусах, ему становилось нехорошо.
* * *
Зиппа Джей был в длинной гостиной. Он привез с собой малую аппаратуру, которую приберегал для частных вечеринок, и тем не менее колонки достигали потолка. М-да, выступления на частных вечеринках давно уже превратились для Зиппы в благотворительность. Он зарабатывал больше как продюсер и микшер, чем как ди-джей в клубе. Одним из его собственных шедевров был психоделический ремикс темы из "Волшебной карусели"[15], но никто здесь, похоже, не сек, как это здорово.
С его места за пультом Зиппе были видны все три входа, и он присматривал за дверьми, боясь, как бы не явился никто из серьезной тусовки и не застал его за выступлением на частной вечеринке у придурков. Гангстерам полагается быть крутыми. Но братья Медина такими не были. Они скорее походили на торговцев подержанными машинами.
Переодетый в официанта громила подсунул Зиппе поднос с бокалами шампанского. Зиппа взял один, но пить ему не хотелось: ему было скучно и вообще не по себе. Здесь небезопасно. И выступить он согласился только потому, что его попросил Крис Медина, а ведь Зиппа слышал жуткие истории о том, что случалось с теми, кто разочаровал братьев.
К Зиппе протиснулся с просьбой сам Крис Медина. Когда он, фамильярно обняв его за плечи, заорал в ухо Зиппе, изо рта гангстера пахнуло ромом.
– У нас проблема, приятель.
Зиппа вопросительно поднял брови.
– Никто из нас ни одной твоей гребаной мелодии не знает.
– Это потому, что они не совсем мои.
– А настоящей танцевальной музыки у тебя нет? Вроде "Би Джи" или еще чего?
– Э-э-э... нет.
– А как насчет чего-нибудь задушевного?
– Ну, у меня в основном техно.
– Так, значит, ничего задушевного?
– Нет.
– Тогда что же ты за ди-джей, мать твою?
Глянув на дверь, Зиппа увидел, как через стену гостей протискивается мужчина с колпаком на голове. В обычных обстоятельствах такое зрелище напугало бы Зиппу. Но сейчас его больше тревожило, во что может вылиться разговор с Крисом Медина.
– Если я тебе кучу своих пластинок дам, будешь, сволочь, их ставить?
– Затруднительно... – замялся Зиппа.
– Ага. А еще затруднительнее говорить, когда у тебя зубов нет.
– Прошу прощения?
– Я сказал... а, черт, забудь...
Мужик, принесший Зиппе шампанское, задал какой-то вопрос типу в колпаке. Околпаченный дал неверный ответ, потому что официант на него замахнулся. Зиппа не видел, что именно между ними произошло, но мгновение спустя что-то грохнуло, и официант словно бы сблевнул кровью. Несколько ее капель полетели Зиппе в лицо. Заорали и заметались люди. Словно в замедленной съемке, Крис повернулся на звук, запуская лапищу под куртку.
В каждой руке у незнакомца было по пистолету. Он выстрелил Крису в правое бедро. Тот охнул и упал. Стрелок прошел прямо по нему, наступив на грудь, как на камень при переправе. Даже не опуская взгляда, он пристрелил Криса Медину в правый глаз, выбив затылок на пол.
Схватив микрофон, Зиппа страстно в него заблеял:
– Прошу! Дайте миру шанс!
Злыдень – а это был он – дал миру шанс – секундный. Не сработало. Чтобы причинить максимум боли, он пристрелил любимый пульт ди-джея. Музыка сдохла, и Зиппа поминально завыл. Аккомпанементом ему служили лишь крики гостей.
В доме имелось три лестницы. Злыдень поднялся по левой, практически ступая по катящимся вниз телам.
При виде страшной фигуры в колпаке люди разворачивались на сто восемьдесят градусов и бежали наверх. Злыдень поднимался мерно: наступал на кого придется, протискивался мимо тел, придавленных к стене.
На площадке он избежал давки, свернув в одну из спален. Там двое мужчин и три женщины трахались на гигантской кровати, а еще трое их друзей наблюдали за процессом. Один из зрителей снимал все на видеокамеру. Когда вошел Злыдень, парень повернулся заснять и его тоже.
Одним движением Злыдень выбил камеру из рук владельца, и та с грохотом разбилась об пол. Владелец собрался было запротестовать, но увидел, с кем имеет дело. Идиоты на кровати увлеченно продолжали трахаться.
Когда Злыдень достиг дальней двери, в штукатурке над дверной ручкой возникли две дырки. Мгновение спустя комнату заполнил лязг автоматной очереди. Повернувшись, Злыдень увидел, что огонь открыл Кейт Медина.
